На барже оказался номер газеты с сообщением о предстоящих испытаниях советских ракет в центральной части Тихого океана. У солдат появилась надежда, что, может быть, суда, направляющиеся к месту испытаний, заметят унесённую баржу. Поплавский пошутил: если по нам стрельнут, то быстрее найдут! Решили вести непрерывное наблюдение за горизонтом, но над морем по-прежнему вихрился снег.
Зиганшин, проверив запасы продовольствия и воды, сказал: «Нужно экономить!..» Две банки консервов, банка жира, буханка хлеба, два ведра картошки и бачок с пресной водой — аварийный запас на двое суток. Но как скоро подоспеет помощь? Они даже предположить не могли, что их будет носить по пустынному океану 49 дней! По счастью, экипаж баржи был спаян крепкой дружбой. Это были люди разных национальностей — два украинца, русский и татарин, и у каждого — свой характер. Но в эти тяжёлые дни они жили и действовали как один человек, и даже в самые критические моменты не теряли человеческого облика.
Они голодали, страдали от жажды. Когда кончилась пресная вода, пытались собирать дождевую. Мастерили из консервной банки блесны, из гвоздей — рыболовные крючки, но рыба не ловилась. Теперь они двигались мало, так как ослабели до крайней степени, но по-прежнему старались поддерживать друг друга, — пересказывали содержание ранее прочитанных книг, вспоминали родные места, пели песни. Филипп Поплавский играл на гармони. 27 января Анатолию Крючковскому исполнился 21 год. Друзья постарались отметить это событие: виновнику была предложена двойная порция воды. Впрочем, от двойной он отказался…
Кожа от сапог, ремни — всё пошло в общий котёл. 23 февраля члены экипажа поздравили друг друга с днём Советской армии. Обедать в этот день не пришлось, так как осталась всего лишь одна ложка крупы и одна картофелина. Ограничились перекуром, скрутив цигарку из остатков табака. В последний раз Филипп Поплавский сыграл на гармошке «Амур-батюшка». Потом от гармони отодрали кожу и сварили её в морской воде. На вываренные кусочки намазывали технический вазелин — такой вот «хлеб с маслом»… Под клавишами гармошки тоже обнаружили кожу — маленькие кружочки. Их глотали, не вываривая, так как кожа была достаточно мягкая. Зиганшин предложил: «Давайте, ребята, считать, что это мясо высшего сорта».
Три раза они видели вдалеке пароходы, но никто не заметил сигналов с баржи, терпящей бедствие. В последние дни начались галлюцинации. Слышалось, будто где-то рядом разговаривают люди, гудят машины… Помощь пришла лишь 7 марта. Моряки американского авианосца «Кирсердж» сняли с баржи четырёх истощённых советских солдат, проведших в море 49 суток почти без пищи и воды. «Американцы никак не могли поверить, что мы остались живы после стольких дней плавания, — рассказывал много лет спустя Анатолий Крючковский, — Нас помыли, побрили, одели. Мы сами уже были не в состоянии двигаться. Врач глаз с нас не спускал, кормили по специальной диете — после столь длительного голодания нельзя много есть. Мы похудели на 27–30 кг. Потом показывали американцам „фокус“: становились втроём и обхватывали себя одним солдатским ремнём».
Экипаж баржи «Т-36» совершил небывалый в истории мореплавания дрейф: в общей сложности маленьким судёнышком пройдено около тысячи миль. А впереди солдат ждал ещё более долгий путь. «Мы фактически совершили кругосветное путешествие, — вспоминает Анатолий Крючковский, — с Дальнего Востока доплыли до Америки, побывали в Сан-Франциско, Нью-Йорке, потом на корабле отправились во Францию, где увидели Шербур, Париж, а оттуда уже самолёт доставил нас в Москву. Мы съездили в отпуск домой, а затем встретились в Гурзуфе в санатории Министерства обороны. Отдохнули месяц, заехали в Хабаровск, на родину Ивана Федотова, посмотрели, как растёт его сынишка, — он ведь родился как раз во время нашего дрейфа по Тихому океану. И в конце концов вернулись в свою часть».
26 сентября 1970 года. Близится полдень. Два человека глядят на раскинувшиеся перед ними африканские джунгли с горы Кения. Их зовут Освальд Ольц и Герд Юдмайер, двадцати четырёх и двадцати девяти лет. Оба — медики. Оба австрийцы и истовые любители альпинизма…
* * *
Юдмайер и Ольц уже четыре года ходят в горы вместе. Но ещё никогда им не удавалось покорить такой горы! Маунт-Кения, высотой 5199 метров, с фантастическим видом сверху: особенная гора, которая поднимается из самого тропического леса прямо на экваторе и чья заснеженная вершина теряется в облаках. И они её покорили, эту гору. Это самое большое достижение, вершина их совместной альпинистской карьеры.
Около четырнадцати часов друзья начали спуск и довольно скоро, в 20 метрах внизу, достигли маленького выступа скалы. Освальд Ольц начал искать подходящее место в скале для того, чтобы вбить колышек безопасности. Герд Юдмайер чуть-чуть склонился над выступом и стал выбирать подходящее место для спуска. Внезапно раздался пронзительный крик. Ольц вздрогнул… Юдмайер! Маленький скальный выступ, на котором стоял его товарищ, обломился. Альпинист сорвался. Руки Ольца ухватили обмотанный вокруг его тела ускользающий конец верёвки. Чудом ему удалось выдержать жуткий рывок безо всякой страховки и даже зафиксировать трос, чтобы избежать дальнейшего падения вдоль по всей скальной стене.
И тогда началась самая, пожалуй, удивительная эпопея в истории альпинизма. Трос был надёжно зафиксирован. Как ни тяжёл и опасен был спуск, но в конце концов Ольц добрался до своего друга. Тот был жив. Слава Богу! Юдмайер лежал на маленьком уступе над полем, на голове зияла кровоточащая рана, но Ольц знал, что это повреждение не слишком серьёзно. Гораздо худшее он увидел на правой ноге. Открытый перелом и предположительно осколочный перелом бедренной кости. Эта рана тоже сильно кровоточила, и Ольц накрепко перевязал своего друга.
Оба были врачами. Оба прекрасно знали, насколько серьёзно обстоят дела.
— Освальд, это не имеет смысла. Со мной тебе ничего не удастся.
— Чепуха. Что ты такое говоришь? Мы прекрасно справимся.
Ольц пытался подбодрить друга, но что он мог ему сказать? Сейчас гораздо важнее было что-то предпринять, и как можно скорее. Положение на самом деле было очень тяжёлым. Конечно, в Швейцарии или в Австрии, где ходят целые толпы опытных альпинистов, можно было использовать любой из методов спасения. Там можно было рассчитывать на быструю помощь. Но здесь, в Кении? Здесь нет даже настоящей горно-спасательной службы.
Ольц стал раздумывать. Пока кто-то предупредит группу скалолазов, допустим, они смогут продержаться… Но пока они подойдут, пока взберутся на гору… К тому времени Герд будет уже мёртв! Он или истечёт кровью, или замёрзнет. Гора Кения лежит почти в 50 километрах от экватора, но на высоте невыносимо холодно, особенно после захода солнца. Однако есть ещё одна возможность. Ольц должен попытаться сам позвать на помощь, достать медикаменты и собрать людей, которые смогут отнести Юдмайера вниз. Он подумал о связке альпинистов из Зимбабве (тогда эта страна называлась Южной Родезией) и Америки, которые накануне их подъёма из-за снежной бури решили отказаться от своего намерения забраться на вершину. Вполне вероятно, что они всё ещё находятся в хижине, всего в 750 метрах ниже по склону. И он решительно объяснил своему другу, что собирается сделать.
