Хэл держался замкнуто, вечера чаще проводил в обществе Нимы и других шерпов. В пути он также был неуловим — либо убегал далеко вперед, беря такой темп, что Джози с Джереми было за ним не угнаться, либо плелся где-нибудь сзади.
* * *
На десятый день они сделали остановку в деревушке под названием Пхериш. Участникам экспедиции представилась возможность отдохнуть и восстановить силы перед последним трехдневным переходом до базового лагеря.
Джози покинула Пхериш в хорошем настроении и ближе к полудню, оторвавшись от Джереми, неожиданно для самой себя нагнала Хэла. На синем небе не было ни облачка, осенний день выдался на удивление теплым, и можно было идти в футболке и шортах.
Спустя некоторое время тропа привела их в долину с полями, огороженными каменными стенами, — на них паслись яки и изредка лошади. Хэл выбрал удобное местечко, и они присели отдохнуть. Поначалу оба хранили молчание. Тишину нарушало только позвякивание колокольчиков на шеях яков.
— Ну и как, по-твоему, я справляюсь? — наконец заговорила Джози. — Думаешь, дойду до базового лагеря?
— Сейчас ты выглядишь увереннее, чем раньше, — признал Хэл, предлагая ей глотнуть воды из своей фляги.
— Я и чувствую себя лучше, — подтвердила она. — Поначалу просто валилась с ног, но теперь, кажется, привыкаю.
— А вот Джереми меня беспокоит, — сказал Хэл. — Плохо адаптируется.
— Я заметила. Но настрой у него по-прежнему боевой.
— Что ж, буду за ним приглядывать, — пообещал Хэл.
* * *
В ту ночь Джереми сильно кашлял, несколько раз его стошнило. Взглянув утром на оператора, Хэл решил отослать его назад.
— У тебя синеют губы, — объяснил он ему, — а это первый признак острого кислородного голодания.
Одному из шерпов Хэл поручил проводить Джереми в Намче-Базар.
— Как же теперь быть со съемками в базовом лагере? — сокрушалась Джози.
Хэл подумал немного и сказал:
— Я буду снимать.
— Правда? — Джози обняла его.
Хэл, Джози, Нима и еще двое шерпов продолжили путь. Они миновали Горак-Шеп, последнее селение на маршруте, а потом целый день, мучительно трудный и долгий для Джози, пробирались между разрушающимися ледяными шпилями ледника Кхумбу. В базовый лагерь они прибыли около четырех. Там было холодно и пасмурно.
— И это все? — удивилась Джози. Запыхавшаяся, с нездоровой легкостью в голове, смотрела она на красочные купола палаток, пестревшие на фоне грязно-серых залежей древнего льда. — А где же гора?!
Хэл рассмеялся:
— Почему-то все думают, что базовый лагерь стоит у подножия огромной пирамиды. На самом деле до нее еще идти и идти — вверх направо и через ледник.
— Так я увижу Эверест?
— Не волнуйся. Мы поднимемся на Кала-Паттар. Это как бы смотровая площадка, с которой обычно и фотографируют гору. Там мы и установим мемориальную табличку.
Пока Нима обустраивал лагерь, Хэл снимал Джози на фоне ледника. Потом, когда совсем стемнело, они отправились в палатку-столовую.
— Так когда ты последний раз здесь был? — спросила Джози у Хэла.
— Шесть лет назад. Тогда и решил больше никогда сюда не возвращаться.
Джози испытующе посмотрела на него:
— Может, расскажешь?
Хэл подумал немного и начал рассказывать…
* * *
О таком клиенте, как Алекс Чесмен, можно было только мечтать. Хэл проникся к нему глубокой симпатией с первого же разговора по телефону.
— Давай сразу уточним, — сказал Алекс со смехом в голосе. Было ясно, что он намерен отпустить шутку, которая уже заранее доставляет ему удовольствие. — Я плачу тебе тридцать семь тысяч долларов за то, чтобы три месяца облевывать высочайшую вершину мира, получить отек мозга, утопить в жидкости легкие, ободрать пальцы на руках и ногах, а потом свалиться, так? Я ничего не упустил?
Хэл улыбнулся:
— Можно еще сфотографировать гору.
Алекс относился к числу энтузиастов с высокими доходами, которые они тратили на покорение знаменитых горных пиков.
Акклиматизировался Алекс медленно и только к самому концу экспедиции набрал нужную форму для преодоления последнего этапа. К тому времени, когда вместе с Хэлом он покинул лагерь № 4, все остальные клиенты и измученные шерпы уже вернулись в базовый лагерь. В тот день, кроме них, на горе никого не было.
Когда взошло солнце, они подошли к отливавшему голубизной ледяному обрыву. Такой крутой участок Алексу предстояло покорять впервые.
— Ну что, готов карабкаться без страховки? — спросил Хэл.
Алекс опасливо окинул взглядом стену:
— Может, лучше подстраховаться?
Будь Хэл чуть внимательнее, возможно, он различил бы в неизменно жизнерадостном голосе Алекса нотки сомнения.
— Потеряем много времени. Главное, соблюдай осторожность, и все будет хорошо.
Алекс полез, впиваясь кошками в зеркальную гладь склона. На Хэла посыпался ледяной град. Внезапно его клиент, находившийся в десяти метрах над ним, оступился и сорвался вниз. Это произошло так быстро, что Хэл даже не успел сориентироваться. Алекс с воплем ужаса пролетел мимо.
— Зацепись ледорубом, — крикнул Хэл.
Но ледоруб уже вырвало из руки Алекса, а сам он кубарем катился к расселинам у подножия склона. Хэл не верил, что напарник переживет падение. Ему стало тошно. Алекс скрылся во тьме первой расселины.
Тишина. Хэл дрожал, потрясенно глядя вниз. Ему потребовался целый час, чтобы спуститься в расселину. Алекс был еще жив, но едва дышал.
Как Хэл и опасался, Алекс находился в тяжелейшем состоянии — открытый перелом левого бедра, травмы головы, внутреннее кровотечение. Хэл понимал, что может навредить пострадавшему, если потащит его, но и бросить Алекса в расселине он не мог: тогда тот умрет наверняка. Хэл связался по рации с базовым лагерем. Трое шерпов немедленно вызвались идти на помощь. Он знал, что они будут добираться к нему два дня, но все равно попросил их попытаться: вдруг каким-то чудом Алекс протянет до их прихода.
Следующие пять часов Хэл тащил обмякшего Алекса вниз по западному склону. Наконец, добравшись до палатки, он как мог обработал Алексу раны и впрыснул ему морфий, чтобы облегчить боль.
— Спи, Алекс. Помощь уже на подходе. — Он стиснул руку искалеченного бедняги, и тот вновь провалился в небытие.
Хэл почти не надеялся, что Алекс выживет. К полудню следующего дня кончились съестные припасы. Пульс у Алекса прощупывался с трудом, дыхание слабело — он впал в кому. Хэл по рации передал шерпам, чтобы они поворачивали назад.
К трем часам дня он понял, что пора что-то решать. Хэл знал, что едва ли переживет еще одну ночь на такой высоте. Он был крайне истощен, а до любого из нижних лагерей, где условия были немного полегче, путь лежал неблизкий.
