— Мы думали… — удивлённо начал пастор. Но я не дал ему закончить. Это был мой единственный шанс, и я не собирался его упустить.
— Я предлагаю выбрать мэром Томаша Дворака!
— Но почему, Ал? — продолжал допытываться пастор. Я запнулся, подбирая аргументы.
— Понимаете, пастор Свен, у дядьки Томаша одна нога — ему тяжело работать. Зато голова у него соображает хорошо, и сердце доброе!
Честно говоря, я просто собирался позлить отца. А нечего селить в мою комнату посторонних и важничать, как индюк в брачную пору! Кроме того, я никак не мог простить ему, что он заподозрил маму в измене. Это надо же было додуматься!
К моему удивлению, дядьку Томаша выбрали единогласно. Даже папаша поднял руку. Хотя физиономия у него была кислая, как будто он перебродившей кореники наелся.
Дядька Томаш пытался отговориться, но у него ничего не вышло. Пришлось ему в мятых брюках и простой рубашке вести переговоры со старпомом. И надо сказать, получилось у дядьки Томаша неплохо.
Но сначала меня опять вызвали к столу. Я подписал документ, в котором отказывался от своих прав на драгоценные гусеничные какашки в пользу граждан планеты Местрия. Договор старпом привёз с собой. Пастор Свен, Интен и Говард внимательно прочитали его и сказали, что подвоха нет. Я подписал плотную желтоватую бумагу.
Затем старший помощник достал второй документ. Это был договор между Местрией и Галактической Корпорацией о сотрудничестве. Вот тут-то дядька Томаш и показал свой норов.
Он внимательно прочитал договор, покачал головой и сказал старпому:
— Я не могу это подписать.
— Почему? — спросил старший помощник, не убирая руку с бумаги.
— Здесь написано, что в счёт нашей доли прибыли Корпорация станет поставлять на Местрию еду и лекарства, а также пришлёт на планету несколько кораблей-больниц. Наши граждане смогут путешествовать на кораблях Корпорации и учиться на других планетах.
— Совершенно верно, — ответил старпом и пристально поглядел на дядьку Томаша. Ох, помню я этот его ледяной взгляд! Прямо мурашки по спине бегут. — Так что вас не устраивает, господин Дворак?
Надо же! Он и фамилию дядьки Томаша запомнил в первого раза. Видно, управлять людьми и деньгами — это целое искусство.
Но дядьку Томаша взгляд старпома не смутил. Он тоже нахмурил брови и ответил:
— Меня не устраивает всё. На Местрии не нужна еда — мы прекрасно кормимся сами. Нам нужны больницы не на кораблях, а на земле. И чтобы в них работали наши врачи. Нам нужно, чтобы наши дети учились здесь, а не улетали неведомо куда. Нам нужны трактора, школы и эти, как их…
— Университеты, — подсказал ему Говард.
— Именно! — подхватил дядька Томаш. — Мы не хотим летать и глазеть на Галактику, бездумно тратя денежки. Пусть лучше с других планет прилетают поглядеть на Местрию. И ещё нам нужен космопорт и свои корабли.
— А не слишком ли многого вы хотите, господин Дворак? — иронично спросил старпом.
— Нет, — твёрдо ответил дядька Томаш. — И мы надеемся, что Корпорация не станет пытаться обмануть нас, как когда-то обманула наших предков.
Старпом уважительно поглядел на дядьку Томаша и убрал бумагу.
— Нам потребуется время, чтобы подготовить новый документ. Вы согласны полететь на корабль?
— А то! — отозвался дядька Томаш.
***
Интен давно ушёл спать, сославшись на головную боль. Дин уехал на пару дней в приморский посёлок. Он хотел своими глазами поглядеть, какой живностью богато море на Местрии. Лина перестилала постель наверху. А мы с Говардом за полночь засиделись в кабинете.
Я стянул гипношлем и с наслаждением зевнул. В голове ещё укладывались сведения по астрономии, кружились красные карлики и голубые гиганты, медленно плыли туманности и пылевые облака.
— Ал, ты можешь сказать, почему предложил Томаша в мэры? — спросил Говард. — Ведь мы уже решили выбрать твоего отца, но тут вмешался ты.
— А разве дядька Томаш — плохой мэр? — обиделся я. — Ну, так и выбирали бы сами, зачем было меня слушать?
Говард покачал головой.
— Да нет, думаю, Томаш будет прекрасным мэром. Он думает о будущем, думает по-простому, но очень правильно. А вот как это понял ты?
— Не знаю, — честно ответил я. — Просто дядька Томаш всегда мне нравился. И уж он-то не станет важничать, как мой отец, хоть его начальником Галактики назначь.
— Веский довод, что и говорить, — рассмеялся Говард. Помолчал и твёрдо добавил:
— Твой отец — очень хороший человек.
Я хмыкнул, но переубеждать Говарда не стал. Так-то он прав. И отца я люблю. По-своему. В глубине души. Но жить под его началом — то ещё удовольствие!
— Кстати, Ал! Старший помощник сдержал слово и отправил ваши с Линой экзаменационные работы в школу на Веринде-два. Это ближайшая к Местрии планета, где есть нормальные учебные заведения. Да и климат там неплохой, как говорят, хотя и своеобразный. Думаю, ответ придёт со дня на день.
Глава 24
— Слушай, Ал! А почему ты раньше не угощал меня этой вкуснятиной?
Дин стукнул улитку камнем, очистил обломки раковины и, причмокивая от удовольствия, проглотил её содержимое.
— Просто прелесть! — он закатил глаза и потянулся за следующей улиткой. — Каждый божий день бы так питался! Нет, до чего нежный вкус! Знаешь, когда я был на Земле, мне довелось попробовать тамошних улиток. Так вот, они не идут ни в какое сравнение с вашими!
Всё утро мы с Дином бродили по полям, собирая насекомых, которым не посчастливилось улизнуть от наших сачков. Когда натруженные ноги начали гудеть, я привёл Дина в своё укромное место на берегу речки и угостил печёными улитками. Правда, перед этим заставил его собрать полную корзину. Ну, а что? И Дину экзотика, и винограду польза. Чёрт, кажется, я становлюсь похож на папашу!
Эта простая деревенская еда вызвала у Дина такой восторг, что я не удержался и ехидно предупредил:
— Осторожнее, Дин! У этих улиток интересное свойство вызывать прилив крови к определённым местам. Советую искупаться, если не хочешь, чтобы в штанах натирало при ходьбе.
Коллекция Дина всё пополнялась. Банки с жуками и тараканами занимали целый угол в кабинете Интена и грозили расползтись по всему дому. Чучело ящерба с распростёртыми крыльями стояло на шкафу и регулярно падало на голову входившим в кабинет. К тому же, Дин где-то умудрился поймать желтопуза. На второй день желтопуз улизнул из клетки, и мы вздохнули с облегчением, а зря. Чёртову ящеру понравилось жить в доме, полном еды, народа и других развлечений. По ночам желтопуз топал в коридоре и гремел кастрюлями на кухне, а днём ныкался под мебелью, кусая за ноги всех, кто проходил мимо.
Даже Матильда как-то обнаружила в шкафу с чистыми тарелками сушёного паука-пчелоеда. Не растерявшись, Матильда ловко смахнула паука в тарелку с супом и подала это блюдо Дину за обедом. Больше экспонаты его коллекции не переступали порог кухни.
Дин благоразумно послушал моего совета и полез в воду. Плавать он совсем не умел — суматошно размахивал руками и поднимал тучи брызг. Оно и понятно. Если вырос на заснеженной планете, согреваясь «ershovkoy», а потом полжизни болтался в космическом корабле — так где ж тебе научиться плавать?
Я пошевелил головешки в костре, чтобы лучше горели. Мы не собирались задерживаться на берегу надолго, а не прогоревший костёр лучше не оставлять. Дин вылез из воды и побежал к огню греться. С его мокрых волос падали на траву прозрачные капли.
— Примерно так я и представлял себе счастье! — сказал он, блаженно улыбаясь.
— Так оставайся насовсем, — подначил я. — Зачем тебе улетать?
Дин взглянул на меня с горькой усмешкой.
— Я бы с удовольствием остался, Ал. Но на что тогда жить? Корпорация платит мне жалование ровно до тех пор, пока я работаю на неё. А отчёты вольного биолога с захолустной планеты никому не нужны. Ты не обижайся. Я говорю, как есть.
— Ты мог бы стать фермером, — не унимался я. — Сам ведь говорил, что тебе нравится простая жизнь и запах навоза по утрам. Да и Местрия — не такое уж захолустье. А через пару лет здесь вообще всё изменится.
