Потом выяснилось: светлый участок — пустота. «Прометей» стал падать. Связь прервалась в 4.42. Через три часа сообщили, что «Прометей» упал, пролетев около двадцати метров; имеются повреждения; экипаж занят ремонтом, снаружи работает Борис Руднев — осматривает корабль. Командир «Прометея» Егор Иванов и геофизик Андрей Олейников проверяют центральную систему управления. Двигатель остановлен. По предварительным данным, наружная обшивка корабля не пострадала.
В 9.10 радиометры зарегистрировали мощное излучение; контрольные приборы стали давать абсурдные показания; Иванов и Олейников потеряли сознание; через двадцать Минут Андрей пришел в себя и пытался связаться с Рудневым, но тот не отвечал. Локаторы кругового обзора отказали. С трудом приведя командира в чувство, Олейников вышел из корабля на помощь Рудневу, но не нашел его.
Последующие часы прошли как во сне.
Неожиданно возобновилась связь: головокружение Егора прошло, но болели все суставы. Андрей вторые сутки ищет Руднева, но все без толку. «Прометей» лежит в громадной пещере, во все стороны которой отходят разветвления; потолки пещеры сводчатые; всюду разлито холодно-голубоватое сияние — это светится порода. Радиометры молчат — излучения нет. Температура свыше 300 градусов, но сквозь скафандр абсолютно не чувствуется. Атмосфера в основном состоит из азота, углекислого газа и окиси углерода, кислорода очень мало. В соседней пещере обнаружен круглый колодец глубиной шесть-восемь метров. Олейников спускался и обследовал его: колодец заканчивался пещерой. Под колодцем располагалась гора земли с большим куском породы на самом ее верху. Андрей с радостью передал командиру, что на земле видны многочисленные следы ног Руднева. Однако радость была преждевременной: дальнейшие поиски Руднева оказались бесплодными.
На третьи сутки заработали локаторы корабля, но их экраны показали, что во все стороны тянутся пещеры, такие же, высотой до десяти-пятнадцати метров, со сферическими потолками. Ниже располагался еще один ряд пещер, под ним еще.
Егор и Андрей падали с ног, но в разговорах друг с другом ни словом не обмолвились об усталости. Андрей, установив маяк на «Прометее», лазил по закоулкам пещер и приходил на корабль лишь для подзарядки баллонов. В это время он забывался на несколько часов тяжелым сном и, наскоро перекусив, отправлялся снова на поиски.
Егор все еще не мог нормально ходить — болели суставы. Приборы непрерывно записывали какие-то процессы, дававшие знать о себе дрожью корабля, глухим ревом и выбросами кривых на осциллограммах. Локаторы позволяли тщательно прощупать окрестности до одного километра, и командир методично обследовал каждую пещеру, каждый переход, пытаясь в причудливом сплетении теней уловить очертания человеческой фигуры, стараясь не упускать из виду и Андрея. Иногда ему мерещился человек, то лежащий, но чаще почему-то сидящий, и он взволнованно указывал Андрею путь по бесчисленным тоннелям и этажам; иногда он начинал шарить лучами в самых нижних этажах, по все было тщетно: Руднева нигде не было. Вскоре и Егор стал выходить на поиски. Расчет показал, что кислорода у Бориса было на трое суток. Максимально экономя, он мог растянуть его на четверо.
Но поиски продолжались. На пятый день вдруг пронзительно затрезвонил один радиометр и тут же замолк, а через два часа донесся глухой гул, и корпус «Прометея» задрожал. Вернувшийся вскоре Андрей рассказал, что где-то был взрыв, взрывная волна едва не завалила его в маленькой пещере, На поверхности в штабе похода решалась дальнейшая судьба «Прометея». Молчаливо и печально члены Совета проголосовали за предложение о семидневном сроке поисков, душой протестуя, но разумом понимая, что Руднева уже нет в живых, понимая, что надо спасать остальных, а каждый день поисков грозит новыми неведомыми опасностями.
Иванову передали решение Совета: по истечении семидневного срока поиски прекратить, «Прометею» выходить на поверхность.
* * *
Борис сбросил с себя оцепенение. Сколько времени прошло? Этот ход явно выходил где-то недалеко от корабля, и ребята будут обследовать его. Значит, ждать. Температура в скафандре, рассчитанном на большие глубины, нормальная — кондиционер отлично справляется. Кислорода (Борис скосил глаза на указатель) осталось больше половины. В термосах… И тут Борис ощутил сильнейший голод. Сказалось напряжение последних суток. Все мысли разом куда-то пропали. Осталось только одно: «Есть! Есть!» Но как достать трубки? Блок. Он по-прежнему не работает. Придется зубами. Еще немного… Еще… Борис руками оттягивает скафандр кверху и хватает зубами трубку. Горячая жидкость, похожая по вкусу на какао… Хорошо! Борис закрывает глаза. Пить он старался понемногу, растягивая удовольствие. Вместе с голодом навалилась усталость, блаженное тепло разлилось по телу, и Борис заснул. Зубы его выпустили трубочку.
Проснулся он словно от толчка: разве можно спать? Надо действовать! Сколько он спал? Часы у него стоят, стрелки показывают 9.10 — время взрыва. Кислорода осталось чуть больше трети. Ребят до сих пор нет. А может, им самим требуется помощь? Кислорода маловато, на сутки, не больше. Надо попытаться перезарядить баллоны с кислородом. Удастся ли это? Должно удаться!
Руднев начал вскрывать баллон резака, размышляя о сложившемся положении.
Ждать? Но сколько? Он уже почти трое суток здесь, а ребят нет. Чуть-чуть побаливает нога. Сколько же ждать? Но и уйти… Ребята наверняка будут спускаться сюда, так что уходить не стоит…
Не поддается запор… Поддается! А если вот так?.. Пошел… А ребята? Если им самим нужна помощь? За трое суток они должны бы его найти… или обнаружить колодец, подать знак… Не мог же он далеко уйти? Или его далеко отбросило взрывом… А взрыв был сильный… Вспышка полыхнула где-то сбоку. Взрывная волна пришла из-за корабля… Неужели он разбит?
Борис вспомнил, как в последний момент «Прометей» словно вздрогнул. Или ему это показалось? Ждать! Нет! Ребята могут быть живы и здоровы, но какая-нибудь мелочь… Да, неисправен хотя бы выходной кессон или люк…
Просто и очевидно. Борис невольно ухватился за эту мысль, все объясняющую. Конечно, удар по кораблю был очень силен. Какая-нибудь мелочь не позволяет выйти из корабля. А он будет сидеть и ждать? За трое суток ребята все уже осмотрели бы. Нет! Надо искать, а если не найдет, периодически возвращаться к этому месту.
После получасовой возни удалось заправиться кислородом из баллона резака. В путь! Начертив размашистый треугольник-стрелу, Борис взвалил на плечо баллон и направился в левый тоннель…
Руднев пополнял запасы кислорода из баллона уже три раза. При последней перезарядке указатель дошел лишь до трех четвертей, напоминая о неумолимо приближающемся конце.
