в этих местах не создаст даже самое депрессивное воображение создателя ужастиков: бесснежная, серо-бурая, сухая и холодная зима, покрывающая небо странной тускло-желтоватой, словно лицо покойника, дымкой, сквозь которую едва пробивается солнце. Зима – время смерти, весна – время торжества жизни, и только в скалисто-глинистых бесконечностях пустыни это понимаешь с такой ясностью…
Лейтенант-железнодорожник, недавно выпущенный из училища с отличными рекомендациями, в своем унылом пятнистом обмундировании сидел на пороге сторожки и катал в руке пучок сухой травы. Трава была покрыта инеем, и слегка похрустывала при каждом движении. Лейтенанту Дмитровичу очень бы хотелось посмотреть на здешнюю весну, о красотах которой он прочитал в еще в училище, но он видел лишь позднюю осень и зиму… И сейчас была все та же бесконечная зима…
Посреди этого края, в сотнях километров от ближайших населенных пунктов затерялась крохотная станция, не имеющая даже названия. Только номер: 372. До аула Сыгнак-Алы с населением в триста душ было по прямой сто десять километров, до аула Тиджум сто семьдесят в противоположном направлении, а до ближайшего городка – ровно двести восемьдесят. На севере, правда, на расстоянии около ста пятидесяти километров располагалась еще небольшая военно-воздушная база. Крохотная станция военной железной дороги, через которую четыре раза в сутки проходят литерные автоматические составы, даже не медвежий угол, а вообще неизвестно что… Составы подходили к станции, локомотивы присоединялись к специальным заправочным гидрантам, и через двадцать минут, пополнив запас топлива, давали пронзительный гудок и отправлялись далее. Под потрескавшимся солончаково-глинистым грунтом на глубине нескольких метров проходила тщательно замаскированная труба топливопровода, пересекающая в этом Богом забытом месте военную железнодорожную линию. Случайный перекресточек, ставший точкой, которых на карте куда больше, чем этого хотелось бы тем, кто вынужден иметь с ними дело по долгу службы.
Вот уже двенадцатый год страны Московского пакта вели боевые действия в районах Чукотки и Восточной Сибири, требующие с каждым годом все больших и больших трат. Начиналось это как мелкий, ничего не значащий внутренний прыщик на теле северной супердержавы: какая-то обезумевшая сепаратистская организация чукотских коренных народов решила добиться собственной территориальной независимости. Два года небольшой контингент, преимущественно из внутренних войск подавлял партизанское движение в регионе, и уже практически справился с ним, но здесь ситуацией решила воспользоваться другая супердержава – Китай. После некоторых перемен малочисленный, практически безграмотный в военном отношении Фронт Освобождения Южной Чукотки (ФОЮЧ) практически уже представлял собой двухмиллионную армию с собственными базами снабжения, мощнейшими бронетанковыми группировками и авиацией, состоящую на девяносто процентов из китайских кадровых военных, ФОЮЧ открыто снабжался Драконом Востока, но все смотрели на это сквозь пальцы, как и на то, что под видом союзнических действий Россия опять взяла под свою опеку территории среднеазиатских республик, разместив там свои военные объекты. Было вполне понятно, что чукотский конфликт рано или поздно может обернуться открытым вторжением китайской военной машины, и именно со Средней Азии можно будет нанести ответный фланговый удар.
С самого начала все ждали открытой крупномасштабной войны двух ядерных гигантов, но ее не последовало. Игроки политического казино были далеко от самоубийственных идей, они предпочитали делать вид, что не догадываются об истинном положении вещей, нежели быть втянутыми в смертельное для обоих противостояние. Долгая, изнурительная война в бесплодной тундре за обладание ресурсами была предпочтительнее быстрой, но губительной для всех развязки. Китайцам не было необходимости полного уничтожения России, как и России Китай был не нужен, но вот крупнейший из новооткрытых нефтегазоносных бассейнов на юге Чукотки… Об этом стоило подумать. Поэтому там и шли все эти десять лет бои за право обладать вожделенным источником благосостояния. С переменным успехом..
А контингент войск в среднеазиатских республиках все сокращался и сокращался, все более и более переходя на автоматизированные оборонительные системы. Все больше и больше в современной войне, в которой люди показали себя как довольно быстро расходуемый ресурс, их работу, где это было возможно, возлагали на кибернетических монстров. В фантастических произведениях неизменно для подобных случаев предусматривались легионы из человекообразных роботов, но на самом деле все выглядело куда прозаичнее. Просто российские научно-технические институты в течение всего этого времени разработали автоматические системы управления для поездов, самолетов, кораблей, танков, ракетных установок. Если раньше для управления одним танком требовалось три человека, то теперь трех человек было достаточно для управления целой ротой бронированных роботов на гусеничном ходу, которых еще по старинке называли танками. Это был адекватный ответ на то превосходство в людских ресурсах, которое было у Китая. Свою двухмиллионную армию, которая действовала на просторах Чукотки, они постоянно снабжали не только продовольствием и боеприпасами, но и новыми рекрутами взамен убитых и раненых, и несмотря на тяжелые потери, численность этой группировки никогда не уменьшалась, впрочем, и не увеличивалась: иначе бы их снабжение слишком усложнилось.
Китай страдал не от дефицита людей, но страдал от того, что их нужно было чем-то кормить. Китайские химики и микробиологи производили на своих предприятиях синтетическую пищу из угля и сельскохозяйственных отходов, которая была очень калорийной и богатой полноценными белками. Для не слишком крупногабаритного китайского бойца достаточно было всего шестидесяти граммов в сутки . Секретов этой технологии никто не знал…
Кто знает, было ли бы это все когда-нибудь разработано, если бы не противостояние на Чукотке. И казалось бы, не проще ли остановится, ведь уже сейчас общие расходы у обеих стран превосходили ту прибыль, которую они могли получить от разработки нефтяных месторождений. Но война такова, как и любовный роман на стороне, ее гораздо проще начать, чем закончить, сохраняя при этом приемлемые для себя условия. Поэтому все так же шли в импровизированные чукотские порты китайские суда с продуктами, техникой и новыми рекрутами, скрываясь за панамскими и либерийскими флагами, а их топили суда без опознавательных знаков, с борта которых можно было услышать русскую брань. Трагикомедия продолжавшаяся вот уже десятый год.
И вот во время этой трагикомедии выпускник Курской военной железнодорожной академии оказался на станции 372. По сути это было автоматический стационарный заправщик для локомотивов. Но если локомотивы, ведущие составы, были действительно полностью автоматическими, то для оборудования станции постоянно требовалось присутствие наладчика-оператора, который по совместительству был и оператором охранных систем станции, включавших различные элементы слежения, дистанционно-управляемые огневые точки и прочее в этом роде. Впрочем, охранные системы были не более чем предосторожностью, и никто на самом деле не думал их использовать… Но более незавидной роли, чем наладчик-оператор на подобном объекте, сложно и придумать: находится в течении долгих месяцев на однообразном пайке, одному в глубине пустыни, встречая
