Улицы после налета были неузнаваемы. В разных концах полыхали пожары. Многие здания лежали в развалинах. Тротуары были завалены грудами кирпича. Дорогу преграждали мотки проволоки, глубокие воронки, вырванные с корнями деревья, поваленные силой взрывной волны телеграфные столбы.
Изредка встречались одинокие прохожие. Еще месяц назад, когда впервые появились советские самолеты, население эвакуировалось: кто выехал на запад, кто укрывался в окрестных городах.
На южной окраине, за полотном железной дороги, начинались дачи. Ожогин и Грязнов вошли в небольшой светлый коттедж. Тут жил капитан Вайнберг, к которому они были прикомандированы.
Их встретила одетая по-зимнему, со следами бессонной ночи на лице хозяйка дома. Обычно приветливая и любезная, сейчас она была несловоохотлива. На вопрос друзей, где капитан Вайнберг, сухо ответила, что он выехал и больше не вернется. Для них, русских, он ничего не передавал. Захлопнув дверь, женщина исчезла.
Ожогин и Грязнов посмотрели друг на друга и задумались.
В другом конце города жил некий Кредик. Ему капитан Вайнберг представил Ожогина и Грязнова в первый же день их приезда. Надо было идти искать Кредика. Но это оказалось делом нелегким. По сообщению владельца дома, Кредик у него не жил, а лишь принимал посетителей. В течение же двух последних недель Кредик здесь вообще не появлялся. Но он дал адрес, по которому его можно было найти. В узкой, кривой улочке друзья отыскали дом вдовы Бергер, молодой, но уже сильно располневшей немки.
— Господин Кредик ночует у Гольбаха, — торопливо ответила немка. С растрепанными волосами, в потертом, усыпанном блестками халате она казалась только что вырвавшейся из драки.
Немка объяснила, что Гольбах держит магазин фотоаппаратов в центре города, рядом с бензозаправочной колонкой.
— Крыса бездомная! — процедил сквозь зубы Андрей, когда они спускались со второго этажа.
Но у Гольбаха Кредика также не оказалось. Он, по словам хозяина, два дня назад перебрался куда-то за город. Куда именно, никто сказать не мог. Около часа друзья ходили у разрушенного здания радиоцентра в надежде встретить кого-либо из операторов или техников, работавших в нем. Но никто не появлялся.
— Будь проклята вся эта история! — выругался в сердцах Никита Родионович.
Давал себя чувствовать голод, но подкрепиться было негде.
— Вот попали в переплет! — сказал Андрей. — Еще побираться придется…
Ожогин о чем-то сосредоточенно думал.
— Пойдем в комендатуру, Андрей, другого ничего не придумаешь. Покажем документы, а там видно будет…
На пути к комендатуре, около сгоревшего трехэтажного здания нацистской организации, их кто-то окликнул:
— Господин Ожогин!
Никита Родионович и Андрей оглянулись. К ним быстро подходила женщина с маленьким кожаным саквояжем в руке.
— Я вас увидела с противоположной стороны и еле догнала. Как вы быстро идете! — И женщина протянула руку Ожогину, а затем Грязнову.
Это была жена майора Зорга, у которого они проходили первое обучение по заданию Юргенса.
— Вот неожиданная встреча! — приветствовал Никита Родионович жену Зорга. — Вы давно здесь?
— Позавчера приехала с мужем — и вдруг этот страшный налет русской авиации… А как вы оказались в этом городе?
Никита Родионович рассказал.
— Куда держите путь?
— Собственно, идти нам некуда, — ответил Грязнов: — и место службы и жилье разрушены. Решили до комендатуры добраться.
— О! Значит, вы бездомные? Ну, пойдемте к нам. Муж будет очень рад. Он часто вспоминал вас.
— Ругал, наверно?
— Наоборот, редко о ком из русских он так хорошо отзывается. Он считает вас настоящими друзьями немцев.
Всю дорогу жена Зорга болтала.
Пересекли крытый рынок, посреди которого зияло несколько воронок, и вышли в переулок, сплошь заставленный грузовыми и легковыми автомашинами. В конце переулка, у небольшого домика с нависающим над тротуаром мезонином, их спутница постучала в окно.
Дверь открыл сам Зорг. Он был в военных брюках, сапогах и нижней сорочке.
Зорг был поражен неожиданным появлением своих прежних учеников и стоял, широко открыв глаза. Друзья не заметили в нем никакой перемены.
— Что же мы стоим? — спросил вдруг хозяин. — Вот чудеса! Заходите, пожалуйста!
Проведя гостей в столовую, Зорг быстро надел мундир.
— Сейчас мы организуем завтрак… Клара, прошу! Жена Зорга подошла к шкафу и начала доставать посуду. Зорг помогал ей. Расставив на столе бутылки с вином, он раскупорил их, затем открыл рыбные и мясные консервы, компот из груш, нарезал тоненькими ломтиками копченую колбасу. Повесив на плечо полотенце, жена перетирала тарелки и бокалы.
Завтрак проходил оживленно. Друзья удивились гостеприимству Зорга. Майор разоткровенничался и сообщил, что теперь работает в разведке министерства иностранных дел.
— Война проиграна, — сказал Зорг без тени сожаления и досады. — Мне это ясно было еще там, в России. Но падать духом я не собираюсь. Завтра мы с женой улетаем в Аргентину.
— В Аргентину? — удивленно спросил Грязнов. — Почему так далеко?
Зорг улыбнулся. Он тщательно пережевывал кусок копченой колбасы.
— Нельзя думать о реванше без Аргентины, без Испании, без некоторых других стран, даже таких, как Соединенные Штаты. Вас удивляет это? Охотно поясню. Назову цифры, а выводы делайте сами. В Бразилии, например, живет сейчас без малого миллион немцев. В Аргентине — более двухсот тысяч. Столько же примерно в Чили. В Парагвае и Уругвае — не менее сорока тысяч. — Зорг рассмеялся. — Это что-нибудь да значит! — Он отпил глоток вина и, воодушевившись еще больше, продолжал: — Возьмите Испанию. Это наш верный союзник. За годы войны она получила от Аргентины свыше миллиона тонн зерна. Большая часть его попала к нам. — Зорг встал, заходил по комнате. — Теперь вам ясно, на кого может надеяться Германия?
— Вполне, — ответил Никита Родионович.
— Нельзя допустить падения Франко, как и нельзя допустить другого правительства в Аргентине. В Буэнос-Айресе мы имеем германский трансатлантический банк с филиалами на периферии. Там мы располагаем большими капиталами. Многие трофейные ценности, приобретенные в эту войну, перекочевали за океан и находятся в полной безопасности. Мы их перевезли туда через Испанию и Швейцарию. Такие концерны, как «Телефункен» или «Сименс», не без ведома и поддержки наших аргентинских друзей, построили там целый ряд новых заводов… А Америка? Вы можете, конечно, господа, не поверить, но я вам скажу, что на американском бензине летают целые соединения наших самолетов. На этом же бензине немецкие подводные лодки топят союзные суда. Наши солдаты носят брюки и мундиры, сшитые из американской ткани. Мы едим консервы, изготовленные в Соединенных Штатах Америки… Да за примером далеко ходить нет нужды. Вот, пожалуйста, читайте. — Зорг взял со стола начатую банку с мясными консервами и протянул ее через стол к друзьям. — «Изготовлено в США». Как вам это нравится? — рассмеялся он.
