все окружающие, кроме меня и Макса – дно. Ты даже к Марике всегда так относился, несмотря на то, что она наш друг и не заслуживает подобного хамства с твоей стороны.
– Может, и ты для меня дно. Откуда ты знаешь? – хохотнул он.
– Я уже ни в чем не уверена, – взмахнула она своими тёмными волосами и отвернулась, продолжив смотреть в ту же самую точку, что и во время рассказа о происшествии на физике.
– Он реально странный, Ют. Я не понимаю, почему ты так с ним носишься. Ты видела его глаза? Они пустые. Он мертвяк. Он провал.
– Ты зато живой! – вспылила она неожиданно для себя самой. – Отгородился своими четырьмя стенами от всего мира и сидишь здесь, как сыч. Скажи, когда ты последний раз выходил на улицу? А там жизнь, вообще-то, бро! Люди к праздникам готовятся! Город переливается огнями и гремит музыкой, повсюду ёлки, горки и детский смех.
– А что изменится с наступлением Нового года? У одноклассников очистится память, и никто не вспомнит, что мы с тобой сделали в прошлом году? Мой позор с мокрыми джинсами. Не вспомнят, как ты сдала Скрэпа. Как Марика украла баснословно дорогую штуку для волос. Ах да, чуть не забыл. Еще Инсинуатор растворится во времени 1 января. Ох и заживём же мы тогда, Ютыч! Как раньше, правда?
Ядовитые пары сарказма переполнили комнату, не оставив в ней кислорода. Ребята задыхались. Нильс от того, что все вокруг не хотят осознать и признать правду, пытаясь выбраться из пропасти. Юта от злости на друзей, но ещё больше, от злости на саму себя.
Она снова повернулась к нему лицом и смерила ненавидящим взглядом. Хоть его мысли и настрой звучали угнетающе пессимистично, нужно признать, что он был чертовски прав. Новый год ничего не изменит. Их собственный следующий год начнется только после того, как Инсинуатор наиграется вдоволь.
– А если он никогда не наиграется? – с ужасом в голосе спросила Юта, на мгновение забыв о том, что Нильс не может прочесть её мысли.
Но он всё понял без дополнительных уточнений.
– Давай решать проблемы по мере их поступления?
1 января. После полуночи.
Вся страна ожидает этот день для того, чтобы снова разглядеть иллюзию начала новой жизни. По мнению абсолютного большинства людей новый цифровой отсчет должен запускать автоматическое похудение, лёгкое нахождение высокооплачиваемой работы и новую квартиру в элитном доме просто потому, что на стене сменился календарь. И неважно, что никто не пытается себя замотивировать на движение вперёд в течение целого года. Этот день считается особенным только из-за стопроцентного математического попадания в единицу. Короткий отрезок человеческой жизни измеряется количеством наряженных елей. Просто смешно. Но весь мир продолжает отчаянно верить, что чудо обязательно случится. Пусть оно не случилось в прошлом году. И в позапрошлом. И два года назад тоже не случилось. Но вот сейчас-то уж точно повезёт. Определённо, принц на белом коне уже скачет из своего Королевства. Дайте ему еще пять минут, и он будет здесь. Ну, а если не в этом году, то уж в следующем точно.
Но в этот раз за праздничными накрытыми столами сидели два человека, колени которых тряслись от страха перед новым заданием Инсинуатора, которое должно было сопроводить смену календаря на стене. Макс бесконечно ногой отбивал ритм песен, которые крутили по телевизору. Самокоронованные звёзды хлестали льющееся рекой шампанское, взрывали хлопушки и обматывались мишурой, будто мумии, издохшие аккурат вечером 31 декабря, улыбаясь во все свои тридцать два вставных зуба, чтобы показать стране своё низкопробное актёрское мастерство в фальшиво отыгранном счастье от праздничного концерта для самих себя. Макс не отставал от них. Подпевая вполголоса глупые песенки, которые целый год распевала вся страна, он топал ногами, дёргал головой, стараясь удержать ритм, и незаметно прихлёбывал шампанское прямо из горлышка тёмно-зелёной бутылки, пока родители веселились со своими друзьями.
Семья Даниса отмечала праздник в своём загородном доме. Один стол был накрыт на улице. Другой – в сауне. И третий – на веранде. Приглашенные люди, сновавшие тут и там со своими высокими бокалами, наполненными игристым напитком, все, как на подбор, самого высшего качества. Местная звезда, на которую Макс сейчас смотрел у себя дома по телевизору, выступала для них на импровизированной сцене, оборудованной почти у забора. На небольшой площадке, организованной под танцпол прямо у сцены, неловко топтались в лучах светомузыки с ноги на ногу парочки в меховых шубах и жакетах. Под фонарем вращался дискобол, который в момент особенной скуки Данис собственноручно склеил из старых дисков. Время от времени открывалась дверь сауны и оттуда выбегали полуобнаженные люди, с визгом бросавшиеся в сугроб вперед головой. Чуть позже их можно было заметить уже одетыми в толпе других людей. Они всё время менялись. Сауна. Бассейн. Площадка у наряженной ёлки. Танцпол… И так по бесконечному кругу. Где-то ржали мужики, пока их великосветские дамочки снова и снова наполняли свои бокалы, постепенно повышая градус веселья. С веранды тянулся запах жареного мяса, своим туманом окутывая территорию загородного дома. Там работали повара, приглашённые из грузинского ресторана. С одним из них уже вовсю флиртовала приятная блондинка, немногим старше Даниса. Её алая помада размазалась по щеке, превращая её в героя комиксов. Меховое манто она держала в руках, крутясь перед поваром в одном шёлковом платье, несмотря на то, что на улице стояла минусовая температура.
В толпе гостей никто не заметил, как Данис перетаскал на второй этаж почти половину ящика шампанского. Пока внизу все отдыхали, танцевали и тошнились свежим салатом в бассейн – он сидел на широком утеплённом подоконнике, подобрав под себя ноги. Где-то вдалеке взрывали фейерверки. У соседей на поляне водили хоровод вокруг рождественской ели. Внизу блондинка тащила повара вдоль забора куда-то в сторону. А он опустошал бутылки одну за другой почти залпом, раздумывая о единственной своей проблеме, которая осталась висеть над ним и над Максимусом.
Теперь их осталось двое. Вероятность стать следующей пешкой в чертовой рулетке сложилась поровну, и теперь нет смысла делать ставки, как два месяца тому назад предлагала Юта, смеясь в парке над глупостью Инсинуатора. Игра ещё не дошла до своего логического завершения, а они уже разбиты в пух и прах, и шанс отыграться не представится никогда.
Макс каждую минуту обновлял почту, чтобы не пропустить новое письмо от Инсинуатора. Одно обновление страницы равнялось одному глотку из бутылки. Незаметно веселье за столом перешло на новый уровень. Папа взял в руки гитару и перебрал струны, чтобы обратить
