– Ты знаешь, что я люблю тебя, Марикета, – замечает он, убирая с моего лица мокрые волосы, когда я выхожу из-под струй водопада.
– А я люблю тебя, Джейк.
Я совсем не вижу лица Вечного из-за застилающих мои глаза слёз.
– Почему ты плачешь? – спрашивает она, когда я громко всхлипываю, пряча лицо в ладонях.
– Я так люблю их всех, – выдавливаю я, – так… сильно.
– Поэтому ты и не должна уходить, – замечает она. – Если ты действительно любишь их, позаботься об их безопасности.
– Я услышала тебя, – твёрдо говорю я, постепенно успокаиваясь. – Я понимаю твою позицию.
Вечное качает головой, словно говоря «ничего ты не понимаешь», а потом моё зрение размывается, и я прихожу в себя на крыше «Небожителя», по-прежнему протягивая руку к кристаллам.
– Марикета, всё хорошо? – Джейк мягко касается моего плеча, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не дёрнуться, не упасть в обморок, не повиснуть на его шее и не разрыдаться. Я натягиваю на лицо улыбку и беззаботно киваю:
– Да. Поболтала тут с Ваану и выяснила, что нам теперь делать. Поднимите его, – жёстко произношу я, кивая на Рурка. Когда Шон и Келе делают то, о чём я прошу, я подхожу к нему вплотную.
– Марикета, – он издевательски улыбается, – как ты себя чувствуешь?
– Нахуй пошёл, – бросаю я, задумчиво глядя на Рурка. – Расскажи мне, как именно ты планировал перекроить мироустройство.
Улыбка Рурка становится ещё шире.
– Интересуешься? О, я мог бы дать тебе то, чего ты была лишена, – ухмыляется он. – Я знаю, что ты такое, Марикета, – я не выдерживаю и влепляю ему мощную пощёчину. Я не «что такое», ублюдок! Но он спокойно продолжает: – Я могу сделать абсолютно всё, что угодно. Вернуть к жизни тех, кто давно умер – например, Имоджен. И я могу восстановить несправедливость и дать тебе жизнь, которой у тебя не было. Нужна только твоя энергия…
– Заманчиво, – бормочу я, – но нет, Эверетт.
– И все вы будете живы, – добавляет Рурк. – Это я могу пообещать.
С уст Эстеллы срывается истерический смешок.
– Твои обещания ничего не стоят, – замечает она. – Нет, Марикета, не слушай его. Если выбирать между тем, чтобы поверить ему и остаться здесь навсегда… Я выбираю Ла-Уэрту.
– И я, – подхватывает Радж. – Мира больше нет… И, может быть, в какой-то параллельной временной линии всё в порядке, но в нашей мы просто должны смириться с этим.
– У нас есть всё, что нужно, чтобы спокойно жить здесь, – добавляет Грейс.
– И вы действительно хотите остаться на острове? – поражённо спрашиваю я.
– Вся моя жизнь была ложью, – задумчиво произносит Алистер, – мне, по сути, не к кому возвращаться. А то, что было в видении… Это может произойти и здесь.
– Всё хорошо, пока все мы есть друг у друга, – заключает Радж.
Но ведь есть ещё один способ. Тот, за который вы можете меня возненавидеть. Хотя, может быть, я просто преувеличиваю свою значимость в глазах близких или банально не хочу их покидать… Но я совершенно уверена в том, что моё решение окончательное.
– Ни у кого случайно не завалялось время-фона? – беспечно спрашиваю я.
– Зачем тебе? – щурится Зара.
– Хочу попробовать кое-что сделать, – отмахиваюсь я. – О, Зара, не волнуйся. Больше никаких временных парадоксов!
Она с сомнением качает головой, но всё-таки протягивает мне устройство.
Время замирает. Ненадолго, но я успеваю сказать всё, что хочу, и даже вытереть слёзы, прежде чем оно возвращается к своему бегу.
– Сейчас всё закончится, – сообщаю я Рурку. – И я надеюсь, что ты понесёшь заслуженное наказание.
– О чём ты говоришь, Мари? – настораживается Мишель. – Что ты…
– Простите, – я делаю шаг обратно к кристаллам и прикасаюсь к Сердцу Ваану. – Кажется, я снова вам соврала. Но, обещаю, это был последний раз.
– Марикета, нет, – выдыхает Джейк, и я вижу, как он смертельно бледнеет. – Что ты задумала?
Он оказывается рядом со мной и отрывает мою руку от кристалла.
Но я уже чувствую, что Ваану услышал меня и наконец-то принял мой выбор.
И я бы хотела, чтобы мой муж тоже принял его.
– Я должна была, – шепчу я, когда Джейк обнимает меня. – Прости, я… Я очень люблю тебя, Джейк.
– Что ты сделала? Что ты, блядь, сделала, Марикета?
Я вижу зеленовато-голубой свет, словно исходящий от моей кожи.
– Нет, – бормочет Джейк, – нет, пожалуйста, Марикета, не делай этого.
– Прости, – снова говорю я и тянусь к его губам. Мне так сильно это нужно – в последний раз. И он, будто слыша мой молчаливый призыв, отвечает на поцелуй так, словно это может удержать меня в его объятиях, но, конечно, это не может.
Ничто не может.
Потому что я ощущаю, как моё тело постепенно превращается в сгусток энергии. В то, чем оно было до того, как Ваану сотворил меня.
Моё размытое слезами зрение ещё вылавливает изумительный цвет глаз Джейка, и я вижу в его взгляде всю боль, которую причинила ему. Но всё будет хорошо – главное, что у него, как и у всех остальных, теперь есть шанс на нормальную жизнь.
Всё ещё чувствую тепло его губ.
Я люблю тебя. Где бы я ни находилась, чем бы я ни стала, ничто на свете не изменит того, что я люблю тебя.
А потом меня ослепляет очередная вспышка. На этот раз – последняя.
*Sea may rise, sky may fall,
my love will never die
На месте застывшей в небесах воронки – только безоблачное, чистое небо, усыпанное звёздами.
– Мы же были на крыше ещё мгновение назад, – растерянно бормочет Радж, глядя на громаду «Небожителя» с подъездной площадки. Ребята ошарашенно переглядываются. Все они, включая Рурка, каким-то чудом оказываются внизу.
– Прощальный подарок, я полагаю, – с отвращением произносит Рурк.
– Где Марикета? – спрашивает Мишель, в беспокойстве оглядываясь вокруг. – Она что, осталась… там? Я видела только свет, а потом…
Джейк смотрит прямо перед собой широко раскрытыми глазами и находит в себе силы только покачать головой.
– Где она, Маккензи? – рычит Эстелла, хватая его за ворот куртки. – Где, блядь, Марикета?
Взгляд Джейка остаётся таким же пустым, и он ничего не отвечает. Эстелла встряхивает его, и Майк мягко перехватывает её ладони.
– Не стоит волноваться, – бросает Рурк. – Мы возвращаемся назад, – он извлекает из нагрудного кармана кристалл. – На этот раз девчонка сделает правильный выбор.
Но кристалл теперь больше напоминает простой камушек – тусклый, серый, совершенно бесполезный. Рурк в отчаянии отбрасывает его на землю, достаёт из карманов брюк ещё один кристалл, а за ним последний, третий, и результат каждый раз остаётся нулевым.
– Посмотрите на горизонт, – вдруг произносит Вэйрин. Там, где раньше пылало алое зарево погибшего мира, теперь совершенно чисто.
– Кристаллы, – бормочет Грейс, – аномалии, всё это… Всё это исчезло.
– Ребята, там корабли! – восклицает Крэйг. – Два корабля, они приближаются к острову!
– Береговая охрана Флориды, – кивает Майк, вглядываясь в военные судна.
– И что? – восклицает Мишель. – Какая разница, мы никуда не… нужно найти Мари…
– Удачи с этим, – шипит Рурк. – Идиотка! Она испортила всё, и…
Эстелла подходит к новоиспечённому отцу и с размаху бьёт его по лицу. Отплёвывая кровь из разбитой губы, Рурк падает на колени.
– Надеюсь, тебе полегчало, Эбби, – бормочет он. – Вот только это не вернёт вам вашу подружку.
– Что нам делать? – шепчет Куинн. – Они приближаются.
– И что мы им скажем? – спрашивает Шон. – Как расскажем всем, что мы видели? Где были всё это время? И вообще, какой сейчас день?..
– Давай так, – Зара потирает виски, – нас ждёт очень тяжёлый день.
Чуть позже, когда над Карибским морем занимается заря, капитан корабля в очередной раз задаёт один и тот же вопрос своим пассажирам.
– Вам нужно что-нибудь? – когда ему никто не отвечает, он сообщает: – Мы прибудем в Майами через несколько часов.
Снова не дождавшись никакой реакции, мужчина уходит прочь.
