— Вот и прекрасно, — не понял намёков шаман. — Значит, нужно найти кого‑нибудь, кто был знаком с Тисби в бытность его королевским магом. По–прежнему не хочешь посвящать в это дело никого из семьи? Твой отец помог бы, мне кажется.
— Нет, не отец, — проговорил задумчиво Джед. — Сделаем небольшой крюк? Завтра к обеду добрались бы к целебным источникам…
— Зачем? — удивилась я.
— Надо! — рявкнул оборотень. Откинулся на спинку и закрыл глаза. — Надо, — повторил уже спокойнее. — Нервишки подлечить.
ДжедУ меня были причины свернуть к источникам. Во–первых, я не обманул, информацию о Тисби мы там получим. Во–вторых, алмаз. Унго разузнал, куда направился новый его владелец, и я в любом случае нашёл бы повод направить экипаж в нужном направлении. А, в–третьих, может так сложиться, что другого шанса извиниться за год отсутствия мне не представится.
Я уже не сомневался в словах Улы: камень был живым и разумным. Три года мотал меня по стране, а теперь задумал особо крупную пакость, втравив в эту историю с бумагами. Но попутно как будто давал шанс на что‑то ещё… Хотя, возможно, всё это мне кажется, и то, что дорога к дому Тэсс Ленсвит проходила недалеко от лечебных источников Солайс, где сейчас отдыхал купивший бриллиант дэй Верлан и вот уже пятый год жила тётушка Мадлен, — всего лишь удачное совпадение.
Проведя ночь в скромном придорожном трактире, к полудню следующего дня мы прибыли в небольшой курортный городок, сплошь состоящий из гостиниц и лечебниц.
— Уверен, что твоя тётушка сможет что‑то рассказать? — с сомнением спросил Рик, когда я наконец разъяснил, к кому мы приехали.
— Уверен. Она долго жила при дворе и свела немало знакомств.
— Но помнит ли она это?
— Старушка забывает, что было вчера, но события десятилетней давности и ранее пересказывает в мельчайших подробностях. — По крайней мере, так было в нашу последнюю встречу, но я не стал этого уточнять. — Какое‑то расстройство памяти. Говорят, вполне обычное в её возрасте.
Брать номер на несколько часов было бы глупо, поэтому мы заказали обед в небольшой ресторации, после которого я собирался предложить спутникам прогуляться, пока я навещу родственницу. Но, подумав, позвал с собой Яру.
— Зачем? — удивилась она.
— Понимаешь, идти всем вместе нельзя — столько незнакомых людей её смутят. А у тётушки своеобразное представление о приличиях: она не станет сплетничать в мужской компании. И поскольку то, о чем я хочу её расспросить, по сути — старые дворцовые сплетни, в женском обществе, мне кажется, она скорее разговорится.
Дияра обдумала мои слова и замотала головой.
— Бери Сану, — заявила она. — Сплетён мне вчера хватило.
В этом был резон: утончённая и воспитанная Лисанна больше подходила для непринуждённых светских бесед, чем недавно спустившаяся с гор волчица. Но…
— Я не против, — тихо сказала, уткнувшись в тарелку, лекарка. После того, как дэйни Глаза–б–мои–её–не–видели «спугнула» алмаз, она сделалась на диво покладистой.
— Хорошо, — решился я. — Надеюсь, твоих талантов не хватит на то, чтобы что‑то испортить всего за час разговора?
Был бы здесь Унго, наверняка качал бы сейчас головой: мол, снова вы обижаете бедную девушку, дэй Джед. Но я ещё по приезду услал его разузнать, где обосновался новый хозяин камня.
— Я постараюсь, — промямлила Лисанна.
Хотел поинтересоваться, что именно она постарается, организовать очередную катастрофу или избежать её, но промолчал. Всё равно судьба решит по–своему.
ЛисаннаПрощать мне недоразумение с камнем Джед и не собирался. Радовало, что хотя бы перестал глядеть зверем.
Вчера, уговорившись свернуть к источникам, мы, не только мы с ним — мы все, больше почти не разговаривали. Мужчины то дремали, то размышляли о чем‑то, отвернувшись друг от друга в окна, Яра практически всю дорогу спала или притворялась спящей, а я дочитала и по второму кругу начала пособие по ритуальной магии. Даже хотела попробовать кое‑что, когда остановились на ночлег в трактире, но комнату пришлось делить с Диярой и в её присутствии я ни на что не отважилась.
Перед сном подумалось, что без волка под боком будет не так спокойно, и Создатель по–своему понял моё сожаление: я всё ещё не могла уснуть, когда с час проворочавшись в своей постели, Яра прошлёпала босыми ногами по полу и без слов влезла ко мне под одеяло. Я не стала ни о чем спрашивать, только придвинулась к стенке, освобождая место для перепуганной событиями последних дней девочки. Нас всех изменило случившееся. Кого‑то, к сожалению, не в лучшую сторону. Но Яра уже не проявляла враждебности по отношению ко мне. Возможно, в плену у Менно излечилась от детской влюблённости в кузена и теперь не расценивала меня, как соперницу… Или же, видя, как относится ко мне Джед, перестала волноваться на этот счёт. В любом случае мы обе неплохо выспались.
А когда выяснилось, что я отправлюсь с дэйм Леймсом к его почтённой тётушке, девушка отозвала меня в сторону.
— Хочу попросить, — начала она, глядя в сторону, как и поутру, когда мы проснулись на одной кровати. — Если эта тётка… бабка… Если она и впрямь так хорошо знает, что было в столице пятнадцать… Ну, может, шестнадцать лет назад… Узнай у неё, если получится, о Корделии Эсти. Дэйни Корделия Эсти — племянница виконта Эсти. Это… Это моя мама. Настоящая.
— Может быть, тебе всё же лучше пойти самой? — спросила я осторожно.
— Нет. — Она отвернулась, но я успела заметить блеснувшие в синих глазах слезы. — Я… боюсь. А ты добрая. Если услышишь что‑то плохое, я знаю, просто не скажешь.
По пути, пока метаморф покупал цветы, фрукты и прочие полагающиеся случаю подарки, мне было коротко сообщено, что тётушка ему на самом деле не тётушка, а двоюродная бабушка его матери. Старая, очень старая дева — оттого и доживала век не в собственном доме в окружении внуков и правнуков, а в лечебнице на водах под присмотром лекарей и сиделок. Джед, как я поняла, был её единственным родственником и оплачивал содержание.
И навещал нередко, судя по тому, что дэйни Мадлен, маленькая пухленькая старушка с молочно–белыми буклями и выцветшими голубыми глазами, узнала его сразу и искренне обрадовалась нежданному визиту. Я была сухо представлена как «хорошая знакомая», но, тем не менее, на радостях тоже удостоилась объятий и поцелуев.
Через полчаса, в течение которых мы пили чай и говорили о разной, ничего не значащей ерунде, я твёрдо уверилась, что Джед свернул к источникам с единственной целью — навестить, пользуясь оказией, родственницу. Вряд ли можно было всерьёз рассчитывать получить от старушки полезную информацию. Хотя некоторые её рассказы были весьма милы.
