окно на улицу.
Всё ещё сонная, поднялась с кровати. Кой-как засунула ноги в тапочки. В одной ночной рубашке пошла, открывать окно в своей келье. Окно в кельи открывалось в внутрь, а ставни окна открывались наружу.
Как только открыла ставни, яркие лучи раннего солнца ослепили меня. Прикрывая глаза ладонью от солнца, пригляделась на улицу и увидела прямо перед собой жандарма, который внимательно рассматривал меня через просвечивающуюся на солнце белую ночную рубашку.
Встретившись с моими глазами, жандарм лихо щёлкнул каблуками сапог, отдавая мне честь. Прикрыла бесстыдно распущенные завязки ночной рубашки на белой груди и отошла от окна вглубь кельи. Прикрыв раму окна на щеколду, чтобы утренняя прохлада не дула в келью.
— «Это жандармы нас всю ночь охраняли» — сразу, догадалась. — «Но кто, же их направил к нам дежурить? Не уж-то местная власть так позаботилась о благополучии женского монастыря?».
По солнцу было видно, что утро расцвело. Так спала хорошо, что через прикрытые ставни не заметила рассвета.
Виновны в этом, конечно, ставни, которые прикрыла с вечера и пропустила восход солнца.
Монашки тоже молодцы, ни стали меня беспокоить до этого времени. Переживают за свою настоятельницу. Надо воспользоваться такой обстановкой и наладить здесь порядок.
Переодевшись в повседневную одежду, привела свои распущенные волосы в порядок и вышла в коридор из своей кельи.
Сытые монашки нетерпеливо ждали моих дальнейших указаний насчёт денег и работы. По монашкам было видно, что они вполне сыты и готовы к работе в монастыре.
— Вот, что, божьи пташки, — раздумывая, сказала им. — Мы все сейчас займёмся счётом наших денег. Каждая возьмёт в свой подол деньги и пройдёт на кухню. Там, за столом, мы займёмся пересчётом наших денег. Затем, все пересчитанные деньги мы объединим в общую сумму. Так у нас будет намного быстрее пересчёт денег. Тем самым мы сэкономим время. Отпустим домой жандармов, у которых есть свои семьи. Им нужен отдых. Дальше мы разберёмся с богатством без жандармов.
На пересчёт денег ушло около двух часов. Когда все деньги были пересчитаны и разложены по купюрам, то мы все были весьма удивлены собранной суммой.
Оказалось, что первичный капитал составил около сто тысяч рублей. По тем временам, то была очень большая сумма. Можно было построить новый монастырь. Но у меня на этот счёт были мысли о создании своего хозяйства.
— Мы сделаем так. — строго, сказала монашкам. — В первую очередь закажем митрополиту Кавказскому новую рясу. Гурей отдал нам свои сбережения, а ему не в чём выходить на службу.
Большую часть денег, мы положим в городскую казну на наше содержание. Сегодня пригласим плотников и штукатуров, чтобы они сделали нам курятник, хлев коровам и лошадям, загон пуховым козам и ремонт хозяйственной части женского монастыря.
Таким образом, мы приведём в порядок весь наш двор. Что касается ремонта самих зданий монастыря, то в этом надеюсь на помощь графа Кемеровского. Думаю, что граф порядочный человек и сдержит обещанное слово по ремонту зданий женского монастыря. Постепенно, мы все вместе приведём наш монастырь в образцовый порядок.
Неделя прошла так быстро, что мы её даже не заметили за своими повседневными делами. Наши деньги в городской казне утроились, благодаря беседам графа Кемеровского с городскими властями и со знатными вельможами из Петербурга. Большинство господ из столицы находились во Владикавказе по служебным делам и на летнем отдыхе со своими семьями.
Так что господа хорошо помогли нам по капитальному ремонту женского монастыря, словом и деньгами тоже.
Женский монастырь стал похож на большую строительную площадку. Всюду кипела работа. Монашки едва успевали приготавливать пищу себе и нашим работникам.
Оба здания женского монастыря обросли строительными лесами. Ремонтировали не только стены зданий, но и кровлю обоих зданий женского монастыря заменили.
Покрыли крышу железом и покрасили масляной краской в темно-зелёный цвет. Кирпичные стены помыли каким-то раствором. Стены зданий стали, словно новенькие.
Зал молитвы художники расписали фресками на священные темы. Городские кузнецы сделали ворота из кованого железа и кованый забор вокруг нашего двора.
Хозяйственный двор быстро заполнился разной живностью. Жеребец Буран гордо ходил рядом с двумя молодыми кобылами, по очереди оплодотворяя их.
Так что на следующий год у нас прибудет в конюшне, которую нам расширили, сделали четыре стойла и вольер молодняка. Станичники привезли нашим лошадям много овса, сена и солому.
Из селений Зильги и Балта привезли несколько пуховых коз. Сами монашки купили на городском рынке кур и гусей. Гусям сделали большой пруд с водой.
— Кто здесь Мария Афанасьевна? — спросил меня, мужчина. — Граф Кемеровский прислал за вами.
— О, Боже! — вскрикнула от неожиданности. — Совсем забыла, что сегодня пятница. Сейчас быстро переоденусь.
Не выбирая наряда, быстро надела первое попавшееся платье из своего графского гардероба. Поправляя на себе шляпку, прихватила с собой несколько словарей иностранного языка и сумочку с чистыми тетрадями. На сегодня много принадлежностей не надо. Пока займёмся уроками этики.
— Сестра Фёкла! Уезжаю к графу Кемеровскому, давать уроки этики. — сказала, монашке, садясь в коляску графа. — Смотри хорошо за хозяйством. Пусть Дора заберёт у портних рясу митрополита.
— Хорошо, матушка-настоятельница! Выполню! — отозвалась Фёкла, загребая овощные грядки в нашем саду. — Сейчас отправлюсь к портным за рясой митрополиту. Буяна запрягу в коляску.
Вороной жеребец графа, фыркая и раздувая ноздри, заржал, не желая покидать дам своего племени, которые прекратили соблазнять жеребца Бурана и направились к коляске графа.
Кучер вынужден был применить нагайку, чтобы заставить вороного жеребца покинуть волнующе место. Жеребец, выпяливая глаза на молодых кобылиц, нехотя сдвинул коляску с места.
Увеличивая скорость, коляска помчалась вниз по улице в направлении моста через реку Терек. Дальше предстояло проехать прямо к воротам Дарьяльского ущелья, вначале которого находится село Балта.
Рёв горной реки заглушал скрип моста. Свежий воздух, наполненный ароматом альпийских лугов, захватывал дыхание и кружил приятно голову. Дорога от моста повернула влево, утопая в густых зарослях леса, помчалась в сторону гор.
Коляска повернула вправо, за километр до расщелины между Столовой и Лысой горами, где река Терек с рёвом выскакивает из своего плена и устремляется в долину.
Едва удалившись от начала
