О, про чертей он в точку. Впрочем, вслух я этого не сказала, потому что отец вылетел из кабинета и оглушительно громко хлопнул дверью.
Слезы без остановки текли по щекам. Я медленно опустилась на колени и обняла себя руками. Щеку неимоверно жгло, и эта боль только усиливалась от осознания своей вины.
Мне нужна помощь. Мне нужны сильные объятья, ласковые слова. Мне нужен… Матвей.
Богдан мой бог, он защитит, он любит меня, он часть меня, и я его часть. Меня предадут все, кроме Богдана.
Я оперлась руками об пол и закричала из всех сил, пытаясь справиться с чужим голосом в моей голове.
***
— Дима, не забудь сделать то, что я просила, — громко произнесла я, закрывая дверь в свой кабинет.
— Конечно, Софья Павловна, — улыбнулся он.
Пресс-секретарь был многофункционален, как оказалось. Дима безропотно принял мое задание разобраться с документами Эльвиры. Сегодня утром я написала электронное письмо в Академию, и мне буквально через час пришел ответ. В ближайшие дни Эльвира отправится в Польшу и получит возможность стать агроторой.
Невзирая на угрозы отца, я собиралась помочь семье.
Не только одной сестре, но и второй.
========== Глава 10 ==========
— Кто это? — брезгливо спросила я, рассматривая ребенка. Малыш лет пяти смотрел на меня золотисто-карими испуганными глазами, и губы его дрожали, словно он вот-вот расплачется.
Богдан слегка улыбнулся и положил ладонь на светловолосую голову ребенка. Мальчик сжался в кресле и дрожал. Вместо жалости я испытывала только желание убрать его подальше от меня.
— Это Илюша. — Богдан смаковал имя, словно лучший сорт вина. — Он исполнит твое сокровенное желание.
— Он что, джинн? — фыркнула я и села на диван напротив мальчика.
Илюша захныкал, но тихо так, словно боялся разозлить похитителя. Богдан только рассмеялся и внимательно посмотрел на меня.
— В тысячу раз лучше, чертенок. Он единственный сын Антона Волкова, его наследник и его гордость.
Ладно, я заинтересовалась. Теперь понятно, откуда эти волшебные янтарные глазки.
— Ты все проблемы решаешь похищением? — усмехнулась я и скрестила руки на груди. — Сначала Бобровский, теперь Волков.
Богдан отошел от мальчика и присел рядом со мной.
— Так проще, — сказал он, положив горячую ладонь на мое колено. — Я давно понял, что люди более покорны, когда в моих руках жизнь их любимых. Страсть, любовь, жалость, вина и даже ненависть — все это слабости людей, и тысячелетия манипуляций научили меня этим пользоваться.
Илюша не сдержал всхлипа и прижал колени к груди. Сердце дрогнуло на миг, и я посмотрела на Богдана:
— И что ты с ним будешь делать, пока шантажируешь Волкова?
Это же ребенок, почти безголовое создание. За ним нужен уход, иначе он криком и плачем сведет нас с ума.
Богдан скривил губы в подобие усмешки и перевел на мальчика холодный взгляд. В ту же секунду Илюша обмяк и закрыл глаза.
— Большую часть времени он будет спать. Иногда нужно его будить, покормить и умыть, а затем он снова заснет. Вреда это ему не принесет, что же я, совсем зверь?
Я положила ладонь поверх руки Богдана на моем колене и спросила:
— Итак, как ты будешь добиваться Машиной свободы?
Гораздо эффективней мне казался штурм особняка Волка. Сжечь его ко всем чертям, убить всех присутствующих и забрать Машу силой. Но во мне говорила жажда крови, а Богдан предлагал разумный вариант.
Он встретится с Волковым в спокойной обстановке, причем только вдвоем, потому что очевидно, что Антон ненавидит меня, и эта ненависть не даст ему обсудить ситуацию с ясной головой. Хорошо, с этим можно смириться. Богдан потребует, чтобы Антон немедленно подал на развод и отдал Маше половину своего имущества в качестве компенсации за страдания. «Наглеть, так по-крупному», сказал Богдан, удивив меня. Чтобы Волков не обманул Машу в суде, требовался адвокат, справедливый и честный, которого нельзя было бы подкупить. Здесь в игру вступала я. Уж не знаю, как отреагирует на мое появление брат, но я должна уговорить его заняться этим делом лично.
Так что уже на следующее утро я стояла перед адвокатской конторой, носившей название «Стрела», и нерешительно кусала губы. После встреч с Эльвирой и отцом я боялась реакции Олега. Ударит? Пошлет куда подальше? Проигнорирует?
Буду здесь стоять, никогда не узнаю. Я мотнула головой, прогоняя прочь неприятные мысли, и вскочила по ступенькам к массивным дверям.
В светлом коридоре, отгороженная от посетителей перегородкой, сидела секретарша, что-то активно строча на компьютере. Её светлые волосы были заплетены в элегантный пучок, но одна прядка все же выбилась и постоянно лезла в глаза.
— Одну минутку, пожалуйста! — попросила секретарша, не отрываясь от написания, когда услышала звук хлопнувшей двери.
Я медленно подошла вплотную к окошку и впилась глазами в Лизу. Девушка по-прежнему выглядела молодо и бодро, словно не прошло почти десять лет.
— Ты все-таки добилась своей цели и окольцевала моего брата, — хриплым голосом сказала я, не сдержав эмоций.
Лиза подняла свои глаза на меня. Компьютер был напрочь забыт. Она вышла из своего уголка через неприметную дверь и оказалась передо мной. Смотреть ей прямо в глаза было стыдно, но через несколько секунд я поборола себя и не поверила тому, что увидела. По щекам Лизы стекали слезы, размазывая тушь, а губы кривились в улыбке… радости.
— Ты тупая дура! — воскликнула Лиза, крепко обнимая меня и утыкаясь носом в висок. Она хрипло рассмеялась и, чуть отодвинувшись, продолжила: — Ты хоть представляешь, как я волновалась, Соня! Все эти девять лет… я не знала, как ты и где ты. Что, неужели трудно было послать хоть пару словечек?!
Сердце заколотилось с удвоенной силой от облегчения и радости. Лиза не отвергла меня! О лучшем и мечтать не смела.
— Я не могла. Клянусь всеми богами, я сделала бы все, чтобы написать тебе, — горячо заверяла я, схватив дрожащие руки Лизы и сжав их в своих. — Я очень скучала.
— О, милая, я тоже! — радостно рассмеялась Лиза и еще раз крепко обняла меня. А потом потянула в длинный коридор к самой дальней двери. — Пойдем, Олег давно ждет, когда ты навестишь нас, госпожа делегат.
Последние слова были сказаны с привычкой насмешкой, и я увидела знакомую мне подругу, которая находила повод пошутить в любой ситуации. От этого стало так тепло на душе, и я поняла, насколько рада видеть Лизу.
Олег, как и Лиза, встретил меня улыбкой и крепкими объятьями. Глядя на радостные лица брата и его жены, я едва сдержала слезы. Вмиг забылись все плохие слова в мой адрес, ведь были люди, которые верили в меня, несмотря ни на что.
— Ну что, сестрица, расскажешь, где пропадала столько лет? — поинтересовался Олег, посадив меня рядом с собой на кожаный диванчик. Лиза уселась на подлокотник, тесно прижимаясь к мужу.
— Давай не сейчас. — Я покачала головой. — Как только все придет в норму, я обязательно вам все расскажу, обещаю. Но сейчас я пришла по другому поводу…
Когда Олег услышал правду об отношениях Маши и Антона Волкова, улыбка его угасла. Он превратился в того самого талантливого адвоката, обдумывая сложившуюся ситуацию.
— Безусловно, я сделаю все, чтобы успешно развести Волкова и Машу, — задумчиво протянул он. — Но как убедиться, что после он не будет представлять для неё опасности?
Я криво усмехнулась и высоко забрала подбородок.
— Как только Маша окажется свободна, я убью Волкова так, чтобы ни на кого из нас не пало подозрение, — заявила я, и Лиза вдруг рассмеялась.
Мы с Олегом недоуменно переглянулись и вопросительно посмотрели на неё.
— Простите, пожалуйста, — не прекращая улыбаться, покачала головой Лиза. — Ты сегодня такая сдержанная, солидная была… но вот ты опять брякнула что-то в своем самоуверенном стиле сорвиголовы, и я вижу: передо мной та самая наглая сучка, ставшая моей лучшей подругой.
