Оказавшись в коридоре, «новый миссия» подпалил бок темноты огнем зажигалки, и пока она, шипя от негодования, металась по углам, он в очередной раз успел заметить бегущую тень.
— Стой, малыш, я все равно тебя поймаю! — слыша звон близкой победы в ушах, вскрикнул фотограф и, не медля ни секунды, устремился вслед за тенью. Слева скрипнула последняя дверь по коридору и теперь уже «новый миссия» нисколько не сомневался в своем успехе. Подбежав к двери, он быстро проверил фотоаппарат и, спрятав раскаленную зажигалку в карман, пнул ногой дверь. В этот момент его совсем не беспокоило, что о нем скажут хозяева отеля, если обнаружат в неположенном месте. Он даже был готов вытерпеть болезненную взбучку от Дэна Хэчта, питавшего к нему «особые чувства» из-за религиозных пристрастий.
Ради победы и богатства на жертвенный алтарь можно было бросить все…или почти что все. Риск подобного рода приносил большие барыши и «новый миссия» решил рискнуть еще раз.
Под давлением ноги дверь отпрянула в пустоту, и ghosts-paparazzo ввалился внутрь темной душной комнаты. Следом случилось непредвиденное, что кардинально изменило планы «нового миссии» на близжайшее и далекое будущее.
В комнате вспыхнул свет, и перед изумленным взглядом фотографа предстала не менее изумленная хозяйка мотеля. Комната, в которую он так бесцеремонно вломился, оказалась спальней четы Хэтчей. Сама мисс Аманда, застигнутая врасплох, лежала на широкой старомодной кровати, застеленной периной, и держала перед собой наподобие щита скомканный халат. В ее глазах застыло выражение глубокого недоумения и досады. Казалось, она увидела перед собой не наглого незваного гостя, а глупого слугу, прервавшего ее отдых из-за какой-нибудь пустяковины.
— Мистер Виджэй, ведь это вы?! Но что вы здесь делаете, позвольте у вас узнать? — справившись с волнением, спросила мисс Аманда у незадачливого фотографа.
«Новый миссия» спрятал за спину фотоаппарат и, окинув комнату «виноватым» взглядом оккупанта, заикаясь, ответил:
— Добрый вечер, мисс Аманда. Простите меня за мое внезапное вторжение. Вы же знаете род мой деятельности. Я ведь фотограф. Этим и зарабатываю на хлеб. Вот…
— Что вот, мистер Виджэй? Что именно намеревались вы найти в моей скромной обители? — сдвинув темные брови, строго обратилась к нему хозяйка мотеля.
— Лео… Я слышал от мисс Петти, что у вас есть привидение, т. е, ваш сын Лео. Ну, вот я и решил его сфотографировать, — стал сбивчиво объяснять ей охотник за привидениями.
— Да, у нас есть сын и его зовут Лео, но он ни какое не привидение. Он всего лишь обычный мальчик-инвалид. Он слеп и глух от рождения. И к тому он крайне робок и избегает любых контактов с мало незнакомыми людьми. Зачем он вам понадобился, мистер Виджэй? — постепенно успокаиваясь, укоризненно глянула на фотографа мисс Аманда.
— Он здесь. Он в вашей комнате. Я видел, как он вошел в эту комнату, мисс Аманда. Может быть, вы познакомите меня с вашим чудесным сыном Лео? — почувствовав добродушие хозяйки мотеля, с прокурорской наглостью в голосе попросил ghosts-paparazzo.
— Какой вы все-таки неугомонный, мистер Виджэй! — томно закатив глазки к потолку, кокетливо хохотнула хозяйка мотеля. — Сейчас в этой комнате никого кроме меня и вас нет.
— Как нет, а где ваш суровый муж? — не поверил ей «новый миссия» и словно крыса, потянув носом воздух, вызывающе воззрился на хозяйку мотеля.
— Муж?…Муж уехал в Нору в гости к своему другу. Он вернется только к обеду завтрашнего дня. — решительно отшвырнув сторону халат, почти «райской птичкой» пропела хозяйка мотеля.
Она была совершенно нагая, и ее белоснежная кожа отсвечивала непорочной чистотой небесного ангела. Выронив от неожиданности орудие труда из слабых рук, «новый миссия» буквально оцепенел на месте и превратился в смущенного юного девственника из художественного колледжа.
Не сводя с растерянного лица фотографа плотоядного взгляда, мисс Аманда согнула в коленях ноги и развела их в стороны.
— Иди ко мне, мой милый мальчик и ороси мою нефритовую пещеру сладким соком любви! — страстно прошептала хозяйка мотеля и, намочив указательный палец во рту, направила его в розовую раковину влагалища.
Бывшего студента от подобной откровенной сцены охватил всепокоряющий жар греха и, позабыв обо все на свете, он рухнул на колени и восторженно простонал:
— О, богиня, я раб у ног твоих!
В это время, пока муж викканки Арнфрид был занят амурными развлечениями на стороне, она мирно готовилась ко сну.
Приняв душ, Арнфрид погасила свет и, набросив на спинку стула мокрое полотенце, забралась под теплое одеяло. Четверть бутылки красного вина разогнали ее кровь и окутали душу в перину из перьев. Теперь она была совершенно спокойна и счастлива и не думала о том, что возможно, уже завтра ее безумный муженек потащит ее на поиски привидений.
За окном не прекращаясь, лил дождь и его мерный рокот скоро нагнал на утомленную ведьмочку пелену сна. Затворив светлые шторы век она, улыбнулась, словно маленькое дитя и, почмокав мокрыми губами, тихо уснула.
И приснился поклоннице рогатого Кернунноса дивный сон, полный света и ярких красок лета. Ей снилось, как она бегает голышом по берегу озера, а за ней, размахивая торчащим фаллосом, гониться el bandido Родриго. В его руке зажат пистолет, и он что-то кричит вдогонку убегающей от него викканке. Но, она игнорирует его угрозы и продолжает бежать вдаль по берегу озера Лямонд. И вот, не в силах догнать ее el bandido вскидывает пистолет и стреляет ей в спину. Пуля медленно вылетает из ствола, и летит в направлении убегающей викканки. Она слышит хлопок, а после оглядывается назад и видит, как к ней приближается летящая пуля. Она ловит ее на лету и крепко сжимает в кулак. Пуля нестерпимо жжет ей ладонь, но она мужественно держит ее в руке и ждет, пока пуля остынет. Родриго внезапно остановился на месте и, как-то грустно и нелепо улыбнулся викканке.
Она, подумав, что он обиделся на нее из-за украденной пули, открыла ладонь и в то же мгновение, пуля превратилась в роскошную оранжевую бабочку. Взмахнув крыльями, бабочка бросилась в воду и мгновенно растворилась в ней, превратив пресный водоем в чашу, полную соленой крови.
Арнфрид, видит, как Родриго медленно приставил пистолет к своей голове и нажал на спусковой крючок. Сначала раздался выстрел, за ним второй и третий и так до тех пор, пока вся голова el bandido не превратилась в один искромсанный кусок.
Но Арнфрид нисколько не жалко его за то, что он не сказал, что его пули могут превращаться в бабочек, которые превращают воду в кровь. И она намерена проучить его, сделав своим сексуальным рабом. Она подходит к безголовому Родриго и, взяв его рукой за твердый горячий фаллос, засовывает его себе в рот. Теперь Родриго становиться похожим на откупоренную стеклянную бутылку, наполненную до краев сладким вином. Вкус его обжигает губы Арнфрид, и она чувствует, как Родриго сливается с ее душой и прорастает в образе крыльев вместо ее выпуклых лопаток. Упоительное предвкушение полета захлестывает Арнфрид, и она делает попытку взлететь в небо, но что-то держит ее между ног, не давая крыльям раскрыться. Опустив вниз глаза, она видит, как из кровавых вод озера тянеться длинная скользкая кишка. Она опутала ее ноги и проникла в ее набухшее влагалище…
— Родриго? — внезапно очнувшись от сна, сонно вскрикнула Арнфрид. Что-то шевелилось под ее одеялом и это что-то пыталось раздвинуть ее ноги.
— Родриго, это ты? — еще раз спросила викканка, и уже было потянулась к стоящему на прикроватной тумбе светильнику, как вдруг ощутила приятное трение между ног.
— О, милый это ты… Родриго! — ослабив ноги, тяжело задышала викканка. — Почему ты сразу не пришел ко мне, дурачок?
Обвив руками ее ноги, невидимый Родриго стал облизывать языком ее нежный клитор и покрытый кустиком рыжих волос лобок.
— Да, Родриго, да! Ты настоящий мужчина и я схожу от тебя с ума! — сжав кончиками пальцев свои напряженные соски, прошептала она со слезой в голосе.
Ее тело сотрясалось в приступе любовной лихорадки, распаленной желанием и похотью африканской львицы. Сейчас она была готова умереть, умереть от любви в объятьях своего латинского любовника. Он, умело управлял порывами ее страсти и плавными движениями ее тела, и медленно двигаясь вверх, наполнил ее лоно своим раскаленным волшебным орудием любви. Викканка, чувствуя приближение девятибалльного шторма, обхватила ногами мокрое от пота мускулистое туловище любовника и завопила во всю мощь своих легких: — О, Родриго бери меня всю. Ешь меня, как шоколад. Трахай без остановки. Лижи меня. Топчи. Бей, Целуй. Люби. Родриго!.. Родриго? Родриго?… Нет, нет, что за черт?!.. По-помогите, помогите мне! А-а-а-а-а, он рвет меня изнутри-и-и-и!!!
— Пора, Фушиги! — положив на плечо друга руку, тихо произнес Хэншин.
