Выслушав разведчиков, Ярослав вспомнил похожую ситуацию двухгодичной давности. Тогда он долго стоял на Днепре против Святополка. Посоветовавшись с воеводами, Ярослав решил, что и на этот раз вполне можно будет повторить старый прием — затянуть время до осени, а там, когда противник расслабится, внезапно ударить ночью.
Чтобы окончательно утвердиться в своем решении, Ярослав прервал совещание и вместе с воеводами поехал на берег Буга.
Подъехав к реке, Ярослав увидел, что другой берег был немного выше, однако выходы из воды были вполне удобны, — ровные и вдоль берега тянулись заросли камыша и ивы, которые могли скрыть переправившиеся отряды. К сожалению, из-за высокого берега лагеря войск Болеслава не было видно.
Ярослав, показывая плетью на другой берег, спросил Бу-дого:
— Далеко ли отсюда стан Болеслава?
— Рядом с берегом, — ответил Будый, который знал обстановку на другом береге из доклада разведчиков, и прокомментировал: — Это удобно. Переправившись, мы сразу нападем на основные силы.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул Ярослав и задал следующий вопрос: — А сколько их?
— Меньше нас, — сказал Будый и отметил: — Только поляки Болеслава, а у Святополка совсем не осталось дружины.
— Прекрасно, — радостно потер руки Ярослав. Некоторое время посмотрев на реку, он все же, как бы разговаривая сам с собой, поинтересовался: — А что задержало Болеслава на том берегу?
Будый предположил:
— Видимо, он до сих пор не нашел удобного места для переправы.
Ярослав опять порадовался. В отличие от беспечных глупых поляков он всегда возил в обозе немало лодок.
Пока он радовался, на противоположном берегу показался всадник, по обличию простой воин. Он посмотрел на Ярослава и его воевод и исчез, но следом за этим на берегу появилась многочисленная группа всадников, разукрашенных перьями, яркими кружевами и тканями. Особенно среди них был заметен большой толстый человек, в блестящих чешуйчатых доспехах.
Будый заволновался:
— Это же сам король Болеслав! — азартно воскликнул он.
Ярослав всмотрелся в поляков:
— Точно, Болеслав. А вот Святополка среди них нет.
Будый весело захохотал:
— Наверно, боится нас.
Он загорячил коня и, подняв его на дыбы, пообещал:
— А вот я сейчас этому толстому борову скажу пару слов!
Его конь прыгнул ближе к берегу, и Будый восторженно завопил:
— Эй, толстая свинья! Погоди, вот мы проткнем тебе палкою брюхо твое толстое! А твоего Святополка заставим пасти свиней.
Кто-то из воевод Ярослава пустил на другой берег стрелу. Стрела упала у ног Болеслава.
Болеслав покраснел, как вареный рак, напыжился и крикнул кому-то сзади:
— Если вы можете терпеть такой укор, то я один пойду на врагов и погибну!
Он тут же направил коня с берега в воду, следом за ним из-за высокого берега черной толпой посыпались воины. На удивление их оказалось много, видимо, сзади Болеслава скрывалась вся его дружина.
Ярослав не испугался. Он думал, что пока поляки переплывут Буг, пройдет много времени, и его войско приготовится к битве. К тому же поляки будут усталые. И их можно будет легко перебить. Ярослав лишь подивился легкомысленности Болеслава, о котором ходили слухи, как о дальновидном и хитром воине. Но, как известно, среди дураков и посредственный человек выглядит гением.
Ярослав пренебрежительно заметил Будому, что таких глупцов, как Болеслав, он в жизни не видал.
Будый радовался, как кот при виде попавшей ему в когти мыши. Он нервно шептал: «Сейчас главное не спугнуть Болеслава, пусть думает, что нас мало, и переберется на наш берег. А как переберется...»
Глаза Будого плотоядно сверкали. В деревьях позади стояла вся Ярославова малая дружина, и он уже послал человека предупредить, чтобы она ударила по Болеславу, как только тот выплывет на берег. Он даже видел, как дружинники, прячась в кустах, подбирались ближе к берегу.
Еще минута и мышеловка захлопнулась бы. Ярослав с интересом ждал этого момента, он уже прикидывал в уме, что сделает с Болеславом, когда тот попадется в его руки. Но в его голову приходила разная ерунда. Против Болеслава Ярослав особенного зла не имел, поэтому его мысли больше имели иронический характер, вроде чудесной шутки закоптить жирного Болеслава на медленном огне. Больше всего Ярославу хотелось поймать Святополка. Вот с этим он твердо знал, что сделает.
Ярослав с иронической улыбкой наблюдал, как Болеслав и его воины смело вошли в воду. Вот-вот они должны были скрыться в быстро бегущей мутно-зеленой воде. Однако они шли вперед, поднимая тучи брызг, а вода едва достала грудь коней.
Ярослав машинально отметил про себя, что обычно у обрывистого западного берега глубже, чем у пологого восточного. Но, возможно, в этом месте было и не так, и глубина идет по середине реки.
Но вот Болеслав преодолел и середину реки, а уровень воды стал даже ниже, — он опустился до колен лошадей. Еще пару минут и Болеслав окажется рядом с Ярославом, он уже азартно крутил над головой мечом.
А за Болеславом все сыпалось и сыпалось в реку его войско.
Вот тут-то Ярослав понял, что Буг в этом месте мелкий, и, поняв это, он перепугался не на шутку. В панике Ярослав ударил коня каблуками и бросился наутек к своему стану. За ним побежали и его воеводы. Заметив поляков, устремившихся, как волки, за бегущими боярами, малая дружина все же попыталась дать отпор полякам. Но их было слишком мало, поэтому не более чем через десять минут вся малая дружина Ярослава легла на белом песке берега Буга.
Правда, этих десяти минут все же хватило, чтобы остальное войско Ярослава кое-как успело изготовиться к битве, но удар польского войска оказался так силен, что его с трудом удержали. Развязалась жестокая кровавая сеча.
За пылью трудно было разглядеть, что происходит на поле боя, но Ярослав, находившийся на безопасном месте позади своих войск, довольно быстро сообразил, что эту битву он скорее всего проиграет. Поэтому он приказал Будому подготовиться на случай, если придется бежать.
И такой случай представился очень скоро. Сзади войск Ярослава послышались какие-то крики, и воины начали в панике разбегаться в разные стороны. Среди свалки замаячили знамена Святополка.
Будый заругался и закричал, что Святополк со своей дружиной нанес удар в тыл новгородским войскам.
Ярослав только удивленно хлопал глазами. Откуда у Святополка дружина, мы же ее побили на Днепре?
Но сквозь ряды воинов, охранявших Ярослава, начали прорубаться воины Святополка с явным желанием добраться до самого Ярослава, и Будый истошно завопил, что надо скорее убегать.
Больше не желая испытывать судьбу, Ярослав вскочил на коня и бросился туда, где, как ему показалось, было меньше знамен Святополка. Преданные дружинники попытались расчистить путь для бегства князя, но они падали, как сжатые снопы.
Как Ярослав пробился все-таки через вражеские стены, потом он и сам не мог вспомнить. Он бежал, сбросив с себя доспехи и все княжеские знаки, до тех пор, пока ночь не опустилась на землю и стало невозможно ехать дальше. Сколько он ни понукал и ни бил коня плетью, полуживое животное больше не желало сделать ни единого шага.
Только тогда Ярослав огляделся и увидел рядом с собой четверых дружинников.
— Где Будый? — спросил он.
— Убит, — был ответ.
— А остальные дружинники?
— Убиты.
Ярослав смертельно побледнел.
Кто-то из дружинников предложил разжечь костер, чтобы немного согреться и приготовить пищу, однако Ярослав категорически запретил делать этого:
— Глупцы! — истерически ругался он. — Зажжете огонь, и по костру нас найдут.
Ярослав, закутавшись в попону, пропахшую конским потом, дрожал и все повторял:
— Найдут и убьют нас... Найдут и убьют...
Ярослав даже запретил расседлывать коней, чтобы они немного отдохнули. Так переждали ночь, и едва забрезжил рассвет, Ярослав растолкал дружинников и потребовал немедленно отправиться в путь.
Они бежали, пока не достигли Новгорода. Уже под Новгородом кони, не выдержавшие подобной безумной гонки, пали. Но заходить в окрестные села, где им могли помочь и дать лошадей, Ярослав побоялся.
В Новгород они пришли пешком поздним вечером.
Войдя на княжеский двор, Ярослав первым делом распорядился, чтобы готовили ладьи для того, чтобы рано утром уйти в Швецию.
К обеду битва была закончена. Почти все войско Ярослава было перебито. Осталось в живых несколько бояр из дружины Ярослава. Их привели и поставили на колени перед Болеславом, чтобы он сказал, что с ними делать.
Болеслав осмотрел их и презрительно проговорил:
— Шведы это. Перережьте этой швали горло и киньте в общую кучу.
Святополк вступился:
