всего, она недоступна.
Шижун едва не ахнул при виде Мэйлин. Все точно так, как в его воспоминаниях. Возможно, даже лучше.
А еще она овдовела. А значит, предположительно, доступна. Должно быть, это судьба.
Шижун немного помолчал.
– Мне жаль, что ты потеряла мужа. Но у тебя двое прекрасных сыновей и дочка. Она унаследовала твою красоту, а с ножками-лотосами сможет найти себе богатого мужа.
– Мы надеемся, что она найдет хорошего мужа, – тихо сказала Мэйлин.
– Тебе еще предстоит научить ее вышивке и другим искусствам, какие должна освоить девушка. Ей следует научиться декламировать хотя бы несколько стихотворений. Что-то в этом роде.
Зачем он ей это говорит? Она понятия не имела. Но чтобы чем-то заполнить паузу, Мэйлин, которую мучили разные мысли, произнесла:
– Чтобы заполучить богатого мужа, придется раскошелиться. Это я уже усвоила.
Шижун ахнул, оперся о перила моста и уставился на свои руки.
– Возможно, я смогу помочь с этим. – Он повернулся к ней. – Если хочешь. – Он заметил, что она посмотрела на него с подозрением, и быстро продолжил: – Я проведу год в префектуре Гуйлинь, может быть, полтора. Хочу, чтобы ты сопровождала меня.
– Сопровождала? – Она нахмурилась. – Вы имеете в виду, как наложница?
– Да.
– Почему бы вам не завести наложницу прямо там?
– Твой образ преследует меня с тех пор, как мы встретились тогда с Ньо. Я постоянно думал о тебе. Проехал двести пятьдесят миль, чтобы найти тебя.
– У вас есть жена?
– Ее там не будет. Можешь взять с собой дочку, если хочешь. Там она многое узнает об образе жизни таких людей, как я. Ей это будет полезно.
Дочь будет жить под одной крышей с мужчиной, в доме которого она станет наложницей? Этого Мэйлин не хотелось, но нельзя отрицать, что его слова были правдой. Она почти ничего не знала об утонченном образе жизни богачей и чиновников. Их привычки, разговоры, социальные ритуалы. И, по правде говоря, никто из ее родных или односельчан этого не знал. Если Яркая Луна хочет найти богатого мужа, она бы великолепно всему обучилась, пока пару лет живет в доме у чиновника. Да уж, пару лет или пока он не устанет от меня и не выставит за порог, подумала Мэйлин. Она не хотела, чтобы дочь видела подобное.
– Дочка останется дома, – заявила она.
– Как считаешь нужным. Значит ли это, что ты подумаешь над моим предложением?
– Но через полтора года я вольна уехать?
– Да.
Мэйлин задумалась. Она велела сыновьям купить тот надел. Сказала, что деньги на нужды дочери откуда-нибудь появятся. Однако, по правде говоря, она понятия не имела, где взять эти дополнительные деньги. И тут внезапно ей подвернулась возможность заработать их самой. Как бы ей не претило предложение Шижуна, но ясно, что диктует долг. Мэйлин не сомневалась, что получит деньги, вопрос лишь в их количестве.
Да, риски были, конечно. Этот чиновник может плохо с ней обращаться. Она полагала, что пару раз выдержит побои. Если ситуация ухудшится, всегда можно убежать или убить его, подумала она, а потом себя. Только бы деньги гарантированно были.
– Вам придется заплатить мне вперед, – сказала она. – Прямо сейчас.
– И довериться?
– Да.
– Я знал, что ты так скажешь.
Шижун вытащил небольшой мешочек, туго набитый серебром, вложил ей в руку и открыл. Мэйлин заглянула внутрь и увидела поблескивавшие в лунном свете монеты. Она не стала доставать и пересчитывать, это была целая куча денег.
– Мне нужно два таких, – заявила Мэйлин.
Он явно впечатлился, но, к ее удивлению, вытащил второй мешочек. Мэйлин заглянула и в него тоже.
– Одинаковые, – произнес Шижун. – Слово чести.
Мэйлин мысленно прикинула. Если она сразу отдаст мешочки с серебром Матушке, та сумеет спрятать их так, чтобы никто не нашел, даже сыновья Мэйлин. Она посмотрела на стоявшего перед ней едва знакомого мужчину. Что сказал бы Младший Сын? Она решила, что выполняет свой долг, ведь его не было рядом, чтобы помочь ей. Да, решила Мэйлин, он бы сказал нечто подобное. И всего на мгновение, впервые после известия о его кончине, Мэйлин показалось, что она почувствовала присутствие мужа.
– Надо спросить главу семьи, – сказала она.
* * *
Мэйлин понравилось в Гуйлине. Шижун это видел. Дорога была дальняя, пришлось преодолеть около трехсот миль на север от деревни, где жила семья Мэйлин, но когда они добрались до пункта назначения, то сошлись во мнении, что место было весьма необычным. За тысячелетия дожди и сели вылепили из мягкой карстовой породы множество крутых миниатюрных гор, напоминающих муравейники высотой сотни футов и покрытых зелеными деревьями, за исключением серых скал по бокам, где не находили опоры даже деревья, привыкшие расти в горах. Рядом с городом протекала приятная река под названием Лицзян.
В солнечные дни холмы нависали над пастбищами и рисовыми полями, словно гигантские зеленые дольмены, охраняющие святилище. Но когда туманы застилали речные долины, казалось, что на ваших глазах сквозь облачный мир медленно движется армия богов в накидках с капюшонами. Шижун видел такие пейзажи на картинах, но считал их плодом воображения, а теперь обнаружил, что этот рай был реальным.
Мэйлин нравился субтропический климат, на его вкус довольно жаркий и влажный, а еще ей нравились местные жители.
Некоторые из местных племен обитали вокруг Гуйлиня еще до того, как Китай обрел государственность. Казалось, каждое племя говорило на собственном языке или диалекте, зачастую непонятном соседям. Все слуги в официальной резиденции Шижуна были выходцами из самого многочисленного племени чжуанов. Непонятно как, но через месяц Мэйлин свободно общалась с ними и даже наслаждалась их кислой капустой и обжаренными в масле чайными листьями, которые чжуаны, казалось, употребляли в пищу ежедневно, подавая с рисом.
– Можешь и мою порцию съесть, – сказал ей Шижун со смехом.
Его до глубины души поражало, как легко приспосабливалась к новым условиям эта крестьянка из маленькой деревушки.
– Как тебе это удается?
– Не знаю, – ответила она. – Но моя мать наполовину хакка, поэтому я с юного возраста привыкла жить в двух мирах. Возможно, это помогает мне.
Вскоре Шижун понял, что ее ума хватит не только на праздные беседы со слугами из племени чжуанов.
Когда он только-только приехал, то задавался вопросом, надо ли рассказывать про Мэйлин префекту и другим чиновникам. Конечно, он мог держать ее взаперти, но тогда поползли бы всякие слухи. Поэтому через месяц, когда он познакомился с префектом, оказавшимся добродушным и беспечным человеком, то откровенно рассказал о своей очаровательной наложнице.
– Она простая крестьянка, наполовину хакка, но умная и очень красивая. Что мне делать?
– Мой дорогой Цзян, – сказал ему с улыбкой седобородый префект, – слухи о ее красоте уже добрались до меня, и я все ждал, когда же смогу посмотреть на нее.
– Должен предупредить, что ей не бинтовали ноги.
– Тогда я всем стану рассказывать, что она наполовину маньчжурка. – Префект широко улыбнулся. – Знаете ли, мы
