здесь появится такой человек, что сможет её починить? Тогда, мы отправим раненых в тыл!»
Да только помощь, что обещал офицер, к нам не пришла. Потом, появились фашисты, а дальше вы уже знаете.
Ефрейтор взглянул на своих подчинённых, велел им вернуться на место и сказал Олегу и Павлу:
— Идёмте, я вас провожу. — красноармеец привычно закинул «винтарь» за плечо, шагнул к краю верхней площадки и стал осторожно спускаться с кургана. Вот только направился он не к мотоциклу, что находился внизу, а немного левее. Павел с Олегом и поспешили за ним.
Они добрались до подошвы холма, прошли на восток, метров сто пятьдесят или двести, и проводник устремился к большому оврагу, лежавшему слева. Павел направился следом, но вспомнил о том, что сзади находится много мёртвых фашистов, а среди них могут быть, и живые стрелки.
«Чего доброго, пальнут сдуру в затылок, и прощай белый свет», — мелькнуло в голове миномётчика. Он инстинктивно присел и оглянулся назад.
Краем глаза ефрейтор заметил, что парень задёргался. Он кивнул на курган и сказал, обращаясь к сержанту:
— Не волнуйтесь. Поле сражения лежит в неглубокой ложбинке. После чего, дорога слегка поднимается, а потом снова идёт под уклон. Поэтому, нас оттуда не видно. Особенно если лежишь на земле под присмотром наших ребят. Чуть шевельнёшься, тут тебе и конец.
Он замолчал и осторожно добавил: — Но так будет только до наступления вечера. Потом станет темно. Сигнальных ракет у нас всего несколько штук. Освещать поле боя всю ночь, мы точно не сможем. Фрицы спокойно выйдут из зоны обстрела, и что тогда они сделают, никому неизвестно.
Хорошо, если просто отступят на запад, а вдруг им захочется взять наш курган? А для этого будет достаточно одного отделения. Они поднимутся потихоньку к вершине и забросают окопы гранатами. Людей у нас очень мало. Все мы тут ляжем костьми, но позицию всё равно не удержим.
«Наверняка, всё так и случится», — нахмурился Павел, но ничего не сказал.
Вместе со всеми, парень протопал немного вперёд, пересек пыльный просёлок и оказался возле оврага. Когда-то давно, его северный берег подточило вешними водами, и произошёл крупный оползень. Земля обрушилась вниз, и появилось подобие длинного пологого пандуса.
Стоявшая на склоне, трава была сильно примята следами множества человеческих ног. Среди отпечатков сапог хорошо различались две колеи, проложенные автомобильными шинами.
Красноармейцы спустились на дно широкой промоины и оказались у купы какой-то колючей растительности. Ефрейтор уверенно двинулся к зарослям. Он взялся за толстые ветки, без всяких усилий поднял развесистый куст и, оттащив его в сторону, бросил на землю.
Павел глянул в распахнутый его взору просвет и увидел «полуторку», о которой говорили бойцы. На ней крепился лишь бортовой прочный кузов. Не было даже намёка на тент, но это нормально. В СССР закрытых платформ почти не водилось. В стране не хватало брезента.
Во всём остальном, грузовик выглядел вовсе не так, как всегда. Он мало походил на небольшие машины, на которых боец, учился ездить в Самаре. Крылья, закрывавшие рулевые колёса, не имели красивых плавных изгибов. Их грубо сварили из обычных плоских листов.
Сверху торчала только одна, левая фара. Вместо четырёх скатов на заднем мосту, стояло лишь два. Ни маленьких «дворников», что располагались на стёклах, ни зеркала заднего вида Павел не видел.
Над местами водителя и пассажира не было жёсткой металлической крыши, словно это не автомобиль сороковых годов двадцатого века, а самобеглая тачка, которую создали на заре технической эры. Павел видел похожих уродцев в кино, снятых о временах революции.
Обе дверцы отсутствовали, а вместо них, виднелись треугольные загородки, стоявшие над небольшими подножками. Узкий край дощатых щитов поднимался до середины спинки сидений, что не позволяло бы людям упасть на дорогу при крутом повороте.
Крыша и задняя стенка кабины тоже исчезли, а вместо них висели куски брезента, свёрнутые в тонкие трубочки. Короткие скатки крепились на верхней перекладине, на боковых стойках ветрового стекла и тонкой раме, стоящей за спиною шофёра. Скорее всего, куски прочной ткани должны играть роль защиты от атмосферных осадков.
Павел встал у машины и разглядел отпечатки ладоней на уродливых крыльях. Он невольно отметил, что краска, проступившая через слой серой пыли, совсем ещё свежая. Значит, грузовик подобной конструкции недавно сошёл с заводского конвейера. На нём стоял новый аккумулятор, и не придётся долго крутить «кривой железный стартёр».
Как ни коротка была его служба, автомобилю изрядно досталось. Очередь из пулемёта прошила «кабину» насквозь. Пули падали сверху, со стороны деревянного кузова, и летели к земле под углом к горизонту. Кусочки свинца разбили лобовое стекло, прошили капот над моторным отсеком, двинулись дальше и выскочили сквозь радиатор.
Парень прошёл мимо деревянной «баранки» и шагнул к колесу. Он привычным движением открыл два замысловатых запора, поднял и откинул наверх, складное звено защитного кожуха. Потом, он нагнулся немного вперёд и посмотрел внутрь отделения. Там прятался двигатель в сорок лошадок.
На первый взгляд, внутри был полный порядок. Блок из четырёх некрупных цилиндров, стоял на металлической раме, к которой крепились все части машины, и мало над ней возвышается.
Благодаря этому, пули прошли в верхней части почти пустого отсека и, к счастью бойцов, не задели мотора. В нос тут же ударил слабый запах бензина, но это нормально. От автомобиля всегда так воняет.
Миномётчик повернул голову вправо и посмотрел на переднюю стенку «кабины». На ней, прямо под лобовым плоским стёклом, находился топливный бак, вмещавший сорок литров горючего.
Он пригляделся и увидел две круглые дырки диаметром в «простой» карандаш. Два таких же отверстия он нашёл в радиаторе, расположенном между передними фарами.
Павел выпрямил спину, вернулся к месту водителя и замер на месте. Он как-то забыл, что в машине погибли шофёр и два пехотинца. Боец увидел сиденье и пол тесной кабины, обильно залитый кровью. Эта картина, почему-то застала парня врасплох.
Хотя, чего там было такого, чего он не видел за минувшие дни? К тому же, за прошедшее время, алая жидкость успешно свернулась, засохла до плотной тёмно-коричневой корочки и стала блестящей и гладкой на ощупь.
Отвратительный запах испарился вместе с пролитым бензином. Так чего теперь тут пугаться? Нужно только бросить поверху какую-то тряпку, чтобы не испачкать штаны. Иначе, придётся потом, их стирать.
Решив эту проблему, он посмотрел на приборную доску машины. Она находилась правее руля, крепилась на стенке бака для топлива, и в ней обнаружилось две дырки от пуль. Один свинцовый цилиндрик попал в круглый спидометр
