Два самолета звена пилотировали наиболее опытные летчики — майор Тишулин и капитан Лушаков. Они и выполнили успешно задачу. Штурманы капитан Иванов и старший лейтенант Салата прицельно сбросили бомбы. Потом узнали, что фашисты недосчитались около двухсот торпед и мин.
На следующий день аэродром бомбили пять ПЕ‑2. Ведущими были летчик Аккуратов и штурман Чепиженко. «Петляковых» сопровождали шесть ЯК‑1 6‑го гвардейского полка.
Экипажи пикировщиков уничтожили один и повредили три самолета.
На обратном пути черноморцев атаковала группа «мессершмиттов». В завязавшемся бою стрелок–радист старшина Шелепов был ранен. Истекая кровью, он продолжал вести огонь. Ему удалось сбить наседавшего истребителя.
В сложной обстановке оказался экипаж лейтенанта Гоноскова. Его самолет получил большие повреждения. Летчик едва довел машину до своего аэродрома.
Немало пришлось поработать тем, кто обеспечивал боевые полеты. В течение двух часов, без подъемного крана под артиллерийским обстрелом техники и механики убрала самолет с летного поля. Осмотрели. Обнаружили 63 неисправности. [76] Его надо было списать или отправить в стационарные авиационные мастерские. На это ушло бы менее полутора месяцев.
Инженер полка К. П. Грибанов, человек энергичный и опытный, решил отремонтировать машину своими силами. Он создал бригаду из пяти человек. Руководителем ее назначил инженера эскадрильи Михаила Панкратова. Через 23 суток самолет вернулся в строй.
Экипажи бомбардировщиков нередко взаимодействовали с подводными лодками. Вот один из примеров.
На рассвете 7 апреля одна из них — М-35, которой командовал капитан–лейтенант Михаил Грешилов, вышла на траверз аэродрома Саки. На борту «малютки» находился представитель 80‑й эскадрильи штурман старший лейтенант Владимир Потехин. Через перископ он весь день вел наблюдение за аэродромом, изучал стоянки самолетов, режим работы и докладывал по радио командованию. С наступлением ночи подлодка всплывала, подходила ближе к берегу. А с рассветом вновь погружалась. Так продолжалось двенадцать суток.
На основе полученных с подлодки данных наша авиация несколько раз бомбила аэродром и уничтожила около 200 вражеских самолетов{9}.
Второй эскадрильей 7‑го полка, прибывшей в Севастополь в январе, командовал майор Дмитрий Кудымов, имевший за плечами солидный боевой опыт.
Боевые качества истребителя МиГ‑3, которые состояли на вооружении эскадрильи, на высоте ниже четырех тысяч метров значительно ухудшались, заметно падала скорость. Некоторые считали, что на такой машине невозможно успешно вести бой на малых высотах. Нужно было доказать, что это не так. По инициативе военкома эскадрильи политрука Александра Бабкова вопрос решили обсудить на открытом партийном собрании. Майор Кудымов подробно рассказал об особенностях МиГ‑3, его положительных качествах и недостатках.
Выступавшие летчики внесли деловые предложения. Для большей убедительности не хватало наглядного примера. Но вскоре после собрания этот пробел был устранен. [77]
Произошло это во второй половине марта. Вражеские торпедоносцы, пролетая мимо аэродрома Херсонес в сторону Кавказа, держались ближе к морю. Таким же путем возвращались. Пока посты наблюдения сообщат на КП, а оттуда дадут ракету для взлета истребителей наперехват, терялось драгоценное время. Это нередко позволяло фашистам уходить безнаказанно. Следовало предпринять меры.
Евграф Рыжов вспоминает: «Однажды на аэродром прибыл генерал Остряков. Он подошел к моему самолету и стал советоваться, как лучше перехватывать самолеты противника. Я попросил у командующего разрешения взлететь самостоятельно, не ожидая приказания с КП. Он разрешил. Результаты сказались в тот же день.
Своего моториста я посадил на капонир, наказал ему вести наблюдение и немедленно сообщать о появлении торпедоносцев. Прошло несколько минут, и моторист крикнул: «Летит!»
Я и мой ведомый молодой летчик Виталий Лукин быстро взлетели и настигли врага. Это был Ю-88. Мы его атаковали. «Юнкерс» сбросил торпеды куда попало и пытался уйти на бреющем полете. Вскоре задымил его левый мотор. Самолет противника пересек береговую черту, упал севернее мыса Лукулл и сгорел.
Генерал Остряков наблюдал за боем. И когда мы вернулись на аэродром, он поздравил нас с успехом и попросил рассказать о деталях схватки..
Боевой счет эскадрильи был открыт, а спустя трое суток пополнен.
Во второй половине дня 20 марта четырнадцать вражеских бомбардировщиков в сопровождении шести истребителей прорвались к городу и сбросили более 60 бомб. Налет отражали зенитчики и истребители. В воздушном бою гитлеровцы потеряли шесть самолетов. Четырех сбили летчики 8‑го полка Михаил Кологривов, Евгений Кириченко и Владимир Капитунов, Два самолета — Ю-87 и МЕ‑109 — сразили кудымовцы заместитель командира эскадрильи капитан Василий Сморчков и пилот младший лейтенант Виталий Лукин, незадолго перед этим вступивший в ряды партии.
Технический состав нередко готовил материальную часть к бою под разрывами бомб и снарядов. Осколком снаряда был убит механик Полипчук. Выбывали из строя и люди и техника. К концу мая в эскадрилье осталось только два самолета. Но они до такой степени износились, что не годились для боевых действий. [78]
По решению командования личный состав был отправлен на Кавказ.
Майор Кудымов вскоре убыл на другой флот, а герой первого воздушного тарана на Черноморье Е. Рыжов продолжал защищать Родину в рядах 7‑го полка, командуя эскадрильей. За первый год войны он сбил 12 вражеских самолетов. Успехи эти достались нелегко. Однажды в его самолете обнаружили почти 200 пробоин. В другой раз пришлось вернуться на подбитом истребителе, с осколком вражеского снаряда, застрявшим в раненой руке.
Два года отважный защитник Родины находился на фронте, прошел путь от командира звена до заместителя командира 6‑го гвардейского полка. В ожесточенных воздушных схватках он сбил четырнадцать самолетов противника.
В настоящее время Евграф Михайлович, находящийся в отставке, живет в Евпатории.
Подходил к концу шестой месяц обороны. Авиаторы все еще получали поздравления в связи с преобразованием двух полков в гвардейские.
Днем 24 апреля генерал Остряков прибыл на аэродром Куликово Поле, обошел капониры, беседовал с летчиками, техниками, механиками. Остряков сопровождал заместителя начальника авиации ВМФ генерал–майора Коробкова, прибывшего в осажденный город из Москвы. Они посетили авиационные мастерские, расположенные в окрестностях Севастополя. Генералы заходили в каждый ангар, где размещались цеха, беседовали с рабочими. В клепальном цехе наряду с квалифицированными мастерами трудились совсем юные девушки.
После осмотра столярного цеха генералы перешли в следующий ангар. Их встретил техник самолета 7‑го авиаполка Иван Абин. Его истребитель МиГ‑3 находился здесь на ремонте. Трудом рабочих и инженеров самолет уже восстановили и ждали вечера, чтобы отправить его на аэродром.
Вдруг в ангар вбежал дежурный и громко крикнул:
— Шесть «юнкерсов» со стороны мыса Фиолент идут курсом на мастерские!
— Все в убежище! — распорядился командующий.
Но было уже поздно. Началась бомбежка. На ангар со свистом упала фугасная бомба, пробила крышу и, разорвавшись, [79] разрушила бетонное перекрытие. Вздрогнула земля, зазвенели разбитые стекла. Осколки сразили насмерть почти всех, кто находился в ангаре. Несколько бомб упало на территории мастерских, а одна угодила в ангар моторного цеха.
Этот роковой налет нанес тяжелые потери. Погибли генералы Остряков и Коробков, несколько офицеров, матросы и рабочие — всего 48 человек. Работницу мастерских Валю Гаврильчак смерть настигла на трудовой вахте. Осколок бомбы сразил ее наповал. Шел в то время девушке семнадцатый год. Тринадцать человек получили ранения.
Так оборвалась замечательная жизнь верного сына партии и народа, героя Испании — Н. А. Острякова.
Образ генерала живет в сердцах тех, кто вместе с ним боролся с фашистами, кто знал его.
«Если бы меня попросили назвать самого лучшего командира и человека среди летного состава ВМФ, я назвал бы генерал–майора Острякова. Героизм, скромность, умение, хладнокровие и беззаветная преданность Родине — вот это Остряков». Эти строки принадлежат бывшему Народному комиссару Военно — Морского Флота Н. Г. Кузнецову.
Советский народ высоко оценил заслуги генерала Острякова. 14 июня 1942 года ему присвоено звание Героя Советского Союза. Железнодорожная станция под Симферополем носит его имя.
Большие заслуги перед Родиной имел и генерал Коробков. Еще в 1918 году Федор Григорьевич добровольно вступил в ряды Красной Армии и с оружием в руках защищал молодую Советскую власть. Затем участвовал в операциях против басмачей в песках Средней Азии, в составе интернациональных войск сражался с фашистами в Испании. Орден Ленина и орден Красного Знамени украшали его грудь. Ему также посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
