— Так потому и убивают, что вы все о геополитических интересах заботитесь, а не о человеке. Отдавай мою флешку и пойду, — я требовательно протянул руку.
— Да ты охренел, прапорщик?
Какая к черту дружба, разозлившись, генерал вспомнил, какие у него на плечах погоны.
— Ты забыл, где находишься? Да ты как зашел, так можешь и не выйти! Вынесут!
— Верю, — спокойно возразил я. — Флешку.
— Вон! — он указал рукой на дверь, а взглядом на торчавшую из столешницы кнопку. — Уходи. Даже если бы захотел — не отдал бы. Нет ее у меня, нет. И записей я на комп не делал. И давай, — он махнул рукой в направлении двери, — а то неудобно тебя вышвыривать будет, вроде как сам пропустил.
Я хмыкнул и, направляясь к двери, бросил:
— Живи.
Генерал за моей спиной окаменел. Он бы набросился на меня с кулаками, если бы знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я спустился по лестнице, получил свой дипломат. Открыв его позже, понял, что рывшиеся в нем даже не пытались этого скрыть. Но да Бог им судья.
Выйдя на улицу, не стал никуда заходить, а прямиком направился к входу на станцию метро, спустился по эскалатору, сел в электричку, добрался до вокзала, купил билет в обратную сторону, сел в поезд, занял свое место, на этот раз на верхней полке и, когда состав тронулся, почти сразу уснул. Так что ночь закончилась быстро. Прибытие на станцию назначения, поездка домой на такси прошли как в тумане. Боль и обида душили и застилали глаза. Я даже не сразу заметил, что некто, побывавший в моей квартире, перерыл буквально все. И не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что искали. Швырнув на пол дипломат, я принял душ, перекусил на скорую руку, вошел в спальную комнату, разлегся на валяющемся на полу матрасе и погрузился в раздумья. Спирин со своей конторой остался за спиной, в прошлом. Дружба кончилась. До конца осознав этот факт, я почувствовал, что мне под сердце забили острую ледышку. Что ж, холод, сжимая, словно обруч, дает боль, но он же и отрезвляет. Из задуманного мной с самого начала ничего не должно было выйти. Каким надо быть идиотом, чтобы поверить в то, что наши власти пойдут на конфронтацию с Вашингтоном?! Можно было допустить, что в тайной дипломатии это еще как-то может быть использовано, а в открытую на весь мир… На весь мир! Нет и еще раз нет. Кишка тонка. Но ведь есть же другие способы сообщить об этом миру?! Можно было пойти в СМИ, на телевидение… Хотя и там могло случиться то же самое. Но есть же еще и Интернет! Интернет! Как мне не подумалось об этом раньше, когда на руках имелась запись? Вот надо же так опростоволоситься! Простите меня, ребята, простите, все простите, и Леха, и Гена, и Аллочка, и Эд… Эд… А ведь у Эда в кармане осталась вторая флэш-память! Как я забыл об этом? Как забыл? Значит, не все потеряно? Стоит только туда вернуться… Нехорошо тревожить покой умерших, но чтобы завершить ими начатое…
Все решено. Я возвращаюсь. Заберу флэш-память, разыщу компьютерного гения Аркашу и выложу запись на все интернет-сайты. А потом… Что потом? Здесь, в России, меня ничто не держит. И что у меня осталось в этой жизни? Только месть?! Месть и чувство неоплаченного долга. Вернуться в Афган? Почему бы нет? Где взять оружие, я знаю. Кому мстить? Талибам? Нет, на талибов я зла не держу. В конце концов, они стреляли не по нас, а по вертолету солдат Хамида Карзая. Если и мстить, то только тем, кто в далеких семидесятых затеял всю эту бойню. Затеял, а если выражаться точнее, спровоцировал. Не натравливай США одних, не подкупай других, не ссорь меж собой третьих, возможно, никогда и не потребовалось ввода наших войск. Соединенные Штаты — это кровожадный вампир, питающийся горем и страданиями всего мира. Уничтожить такого огромного монстра я не смогу, но отрубить один палец на его загребущей руке запросто. Итак, впереди месть и ничего, кроме мести. Месть — вот смысл и цель моей дальнейшей жизни? И больше ничего? Пустота? Нет, нет, это не все. Есть еще желание раскрыть тайну старика с его книгой. Он все твердил, что книга пропала. Вот только был ли старик искренен? Я разыщу этого старика, обязательно разыщу. Как он сказал? Придут люди с севера, принесут доброту и любовь, но прежде придет Воин Аллаха? Вдруг я и есть тот воин? Я Воин Аллаха, почему бы и нет? Хотя мне больше нравится наемник. Наемник Аллаха — звучит точнее. Воин Всевышнего бескорыстен, я же ищу выгоду — я хочу раздать все долги… всем…
Найти бы родителей Аллы. Оставить им деньги, вот только где их искать? Фамилии я ее не помню, где родилась, где жила — не знаю. Пойти в полицию? И что сказать? «Так и так, ищу девушку, зовут Алла, где, куда, откуда не знаю, но словесный портрет дать могу?» Если родственники ее уже ищут, меня тут же загребут под белы рученьки как возможного виновника ее исчезновения. Если не ищут, резонно спросят, кто ты такой, чтобы ее искать? А действительно, кто я такой? Кто я для нее? Кем я представлюсь ее родителям? Да и живы ли ее родители? Нет, все это суета. Все мои долги там и все мое будущее тоже…
После обеда я первым делом пошел к юристу и оформил дарственную на квартиру на жену Ефтееву Тамару Ивановну. Затем написал ей письмо с просьбой сохранить мои книги и фотоальбомы и отправил все это на адрес тещи. После чего, придя домой, отыскал клочок бумаги с записанным на нем номером телефона и позвонил. Мне ответили почти сразу.
— Здравствуйте. Я от Хана. Нужна помощь.
На том конце линии не колебались.
— Приезжай, — и назвали свой адрес…
