звуки. Если не считать перебранки двух вьюрков по поводу вчерашних крошек.
– Хотите? – она протянула птицам недоеденную баночку. – Или йогурт вам не по вкусу?
– А я бы не отказался, – Стен присел на корточки рядом с Беккой. Неумолчный шум водопада заглушил его шаги.
Бекка не возражала, когда Стен забрал у нее клубничный йогурт и ложечку, зачерпнул, положил в рот.
Она почувствовала, как неудержимо краснеет.
– Почти ничего не осталось! – разочарованно сказал Стен, заглянув в баночку. – Схожу-ка я, пожалуй, к Монти, куплю себе новый.
Он вернул Бекке остатки йогурта.
– Ну, как расследование? Продвигается?
– Фактов полно, а смысла маловато.
– Не можешь найти стоящие улики?
Бекка на миг смутилась, но потом до нее дошло, что он говорит о бабушке.
– О, это расследование! Я выяснила, что Кшен… жничка… – Она запнулась на сложном слове, – значит принцесса.
– Будь здорова!
Бекка захихикала.
– Принцесса, надо же. Мне все больше и больше нравится эта история. Но не стоит разговаривать об этом на работе. Можно мне зайти вечером, я бы взглянул на документы?
– Нет. Да. Ну… – Она краснела все больше, щеки уже предательски горели.
– Отлично. – Он не показывал виду, что замечает ее смущение. – Я приду вечером, часов в семь, нормально?
– Норма… – начала было Бекка, но Стен уже шагал через лужайку к улице. Она так и смотрела ему вслед с открытым ртом, пока Стен не пропал из виду. Потом опустила глаза на пустую баночку с йогуртом, провела пальцем по краю, сунула палец в рот и со смаком облизала.
– Это продолжалось сто лет, – рассказывала Гемма.
– Почему? Почему сто лет? – спросила Бекка.
Они чистили яблоки для яблочного соуса. Гемма делала лучший в мире яблочный соус! Даже лучше покупного. Так думала Бекка. А Сильвия с Шаной соус ненавидели.
– В нем куски, в нем комки, – распевала Шана.
– В нем семечки, – вредничала Сильвия. Она наотрез отказалась есть свою порцию.
– Сотня лет или тысяча – не имеет значения, – сказала Гемма. – Смерть есть смерть.
– Они же не умерли, – напомнила Сильвия. – Просто уснули.
– Вот поэтому и сто лет. Прошло сто лет, и принц из соседней страны…
– Из Америки? – спросила Бекка. Других стран она не знала.
– Из Англии? – Сильвия уже ходила в школу и разбиралась в таких вещах.
– Из Франции? – Шана тоже кое в чем разбиралась.
– Вижу Лондон и Париж, ну а ты куда глядишь? Вижу Шанины трусы удивительной красы! – пропела Сильвия.
– А вот и не видишь!
– А вот и вижу!
– Ничего ты не видишь! Гемма, скажи ей!
– Я тоже вижу, – встряла Бекка, хотя, конечно, ничего не видела. Ей сразу же стало стыдно, ведь врать нехорошо.
– Принц прибыл из соседней страны… – Гемма попыталась снова завести сказку, но ее никто не слушал – в этот момент трусы оказались куда интереснее принцев.
Стен пришел ровно в семь, будто поджидал за дверью, пока городские часы не пробьют последний миг уходящего часа. И Бекка открыла сразу же, будто не могла ждать ни секунды.
– Добрый вечер, доктор Берлин, миссис Берлин, – он поздоровался с родителями преувеличенно официально, словно явился пригласить их дочь на свидание.
– Все документы в столовой.
– Отлично! Тогда за работу.
– Вы явно не любитель прелюдий, – отметил доктор Берлин.
Бекка покраснела, а Стен рассмеялся:
– Для расследования прелюдии не нужны. Пришел, разобрался, ушел.
Они пошли в столовую, а отец, кивнув на прощание, поднялся к себе наверх. Бекка выдохнула с облегчением – еще слово, и она бы его придушила.
– Ну что ж, будь моим гидом! – Стен широким жестом обвел бумаги, аккуратно разложенные на столе. – Свежий взгляд, всякое такое.
Бекка повела его вокруг стола. Начала рассказывать о том немногом, что удалось извлечь из Гемминого архива. Наклоняясь время от времени над каким-нибудь документом, чтобы получше его разглядеть, Стен сдвигал очки на макушку. Он обошел весь стол, прежде чем позволил себе первое замечание.
– Да уж, коллекция на редкость разношерстная.
Очки снова были у него на носу.
Бекка кивнула.
– Насколько я могу судить, ты извлекла из этой кучи бумажек все, что можно. Настало время поработать ножками.
– Что ты имеешь в виду?
– Завтра суббота. Давай съездим в Форт Освего.
– Но…
Она понятия не имела, далеко ли это.
– Пять-шесть часов езды. У меня однокурсница там живет. Можем остановиться у нее. Я веду, ты прокладываешь маршрут. – Он ухмыльнулся. – Я сужу о людях по тому, умеют ли они читать карту.
Бекка еле удержалась, чтобы не спросить, насколько близко он знаком с однокурсницей из Освего. В конце концов, это не ее дело. Она просто кивнула:
– Когда мы путешествуем, я всегда отвечаю за маршрут. Мама в картах ничего не понимает, путает восток с западом. А Сильвия с Шаной не могут не спорить. Вот мне и пришлось стать штурманом. И я в этом мастер!
– Я знал! Выезжаем пораньше. Не забудь захватить все это с собой. Может, у Саманты возникнут какие-нибудь идеи.
«Саманта, – подумала Бекка. – Естественно».
– До завтра. В семь, не позже. – Он резко повернулся и направился к двери, выкрикивая на ходу: – До свидания, доктор Берлин, до свидания миссис Берлин.
Бекка закрыла за ним дверь. Родители стояли в дверях гостиной.
– Какое короткое свидание, – сказала мама.
– Это не свидание. Мы завтра едем в Освего.
– Куда?
– Это в штате Нью-Йорк, – объяснила Бекка.
– Дотуда добрых шесть часов, – сказал отец. – Планируешь остаться на ночь?
– Не знаю… да… нет… возможно.
– Говорил я, что он не любитель прелюдий.
– Джеральд!
– Мы остановимся – если останемся – у друга Стена по колледжу. – Бекка произнесла это медленно, выделяя каждое слово, как будто разговаривала с иностранцами.
– Отлично, милая. И кто же это?
– Ее зовут Саманта.
– Естественно, – кивнул доктор Берлин.
– Мне двадцать три года!
– Вполне солидный возраст. – Миссис Берлин решительно взяла мужа под руку и увела обратно в гостиную.
Бекка убежала на кухню, налила стакан холодной воды и выпила залпом. Что бы ей завтра надеть?
В конце концов она остановилась на серых шерстяных брюках – в поездке платье может стеснить, а джинсы кажутся слишком повседневными для возможных интервью. Надейся Бекка, что Стен тоже озаботится своим внешним видом, ей пришлось бы разочароваться. Он появился ровно в семь и одет был, как вчера, да и как обычно: вельветовые штаны, рубашка с расстегнутым воротом и вельветовый пиджак, в котором Стен каждый день ходил на работу. На заднем сиденье обнаружилась корзинка для пикника и одеяло. Она не то чтобы подняла брови, но
