за ними два МАЗа и восемь КамАЗов с тентованными шаландами…
Первым тревогу забил дежурный по штабу в соседнем районе. Его механизированная бригада вернулась в райцентр в четыре часа утра. А автомобильной колонны дорожники не встретили.
В отличие от нас, соседи обходились без раций, а потому дорожный мастер, руководивший работами, доложил обстановку только по возвращении в своё управление. После чего диспетчер сообщил в районный штаб ЧС: «Дорога до границы района расчищена в 21:30. А вот в соседнем районе к тому времени никакого движения замечено не было. В 22:00 техника двинулась в обратном направлении, расширяя по ходу движения проезд»…
Когда информация дошла до областного штаба, разразился гром.
Главный вопрос: где пропала колонна с продовольствием?
Понятно, что один из районных штабов ЧС явно грешит дезинформацией. Осталось выяснить – какой из двух.
Мой хороший знакомый и бывший коллега, дорожный мастер Володя Тихоновский, который всё это время находился в кабине нашего «ротора», готов был поклясться, что они вышли к границе района. Но дорожный мастер из соседнего района тоже настаивал, что открыл проезд до границы…
В пять часов утра навстречу друг другу из соседних районов снова выдвинулись два «ротора». У соседей машина была поновее и помощнее, чем наш старенький ЗИЛок. Но им предстояло проехать сорок километров, а нам только двадцать два. И к границе оба «ротора» прибыли практически одновременно, около 6:30 утра.
Только не встретились…
Вот что сообщил мне диспетчер дорожников:
– Автомобильная колонна стоит на границе. Первая машина остановилась прямо у указателя, где на синем фоне белая надпись с названием нашего района перечёркнута по диагонали красной линией. Дальше дорога не расчищена. Определённо, нашей вины нет.
Я передал эту информацию в областной штаб…
О том, что было потом, на следующий день мне подробно рассказал Володя Тихоновский. Когда наш «ротор» обошёл колонну машин и уткнулся в снежную стену, Володя увидел впереди, метрах в ста, работающий снегоочиститель «Урал». Стали пробиваться ему навстречу. Когда два «ротора» наконец встретились, оказалось, что соседи пробили дорогу, как и мы, до указателя с перечёркнутым названием района.
Но от одного пограничного указателя до другого было ровно сто метров.
Нейтральная полоса.
Недоразумение наконец разъяснилось, и Тихоновский с коллегой подошли к костру, у которого грелись оказавшиеся в снежном плену водители.
Водилы не растерялись в сложной ситуации. Нарубили сухих веток в придорожной лесополосе, разожгли огонь, жарили цыплят-бройлеров и запекали в костре картошку.
А ночь стояла морозная. К утру столбик термометра опустился до минус двадцати пяти.
Первый вопрос, который задали водителям: что с грузом?
Разборки-то предстояли нешуточные.
Рефрижераторы были загружены продукцией мясокомбината: мясные полуфабрикаты, колбасы, сардельки и прочая мясная снедь. Этим продуктам мороз не страшен. Они и так перевозились в холодильнике.
КАМАЗы перевозили свежие овощи: картошку, капусту, морковку и свёклу. Здесь всё гораздо хуже, чем с мясопродуктами. Значительную часть овощей прихватило морозом. Это было неприятно, но не смертельно. Что-то придётся отправить на свалку, что-то на корм скоту, но большая часть всё-таки окажется на прилавках овощных магазинов. Удивить советского человека времён перестройки прихваченными морозом овощами было трудно. Ещё и очереди выстроятся…
Хуже всего обстояли дела с грузом, который везли два МАЗа. Седой как лунь шофёр одного из этих грузовиков был крайне расстроен. Он перевозил куриные яйца, у которых на морозе полопалась скорлупа, и яйца оказались безвозвратно потеряны.
– Уволят меня, как пить дать уволят, – причитал он, – яички-то пропали. Что будет, что будет…
– Что ты так переживаешь, Палыч. Это мне переживать впору. Птичек жалко, – театрально всхлипнул парень лет тридцати, шофёр второго МАЗа, который присел у костра и на самодельном вертеле жарил жирного цыплёнка.
– А тебе сколько до пенсии осталось? – спросил он старшего товарища.
– Ты, Ванька, прекрасно знаешь, что я уж два года как на пенсии, – нервно ответил Палыч.
– Ну и что ты колотишься тогда? А что яички заморозил, так и это не страшно. На кой они тебе, пенсионеру. Бабка поди из дому не выгонит.
Водители хором загоготали, а Палыч обозвал их придурками, но при этом сам усмехнулся и пошёл к своей машине.
Ванька с Палычем работали в одной автоколонне. И загрузились вместе на птицефабрике. Один – куриными яйцами, а второй – живыми цыплятами-бройлерами в клетках. Клетки были сделаны из стальной проволоки.
Сначала цыплята орали как резаные. Потом стали синеть от холода и засыпать.
Водители поднесли несколько клеток к костру, но это не помогло. Поставишь клетку ближе к огню – живьём цыплят спалишь. А чуть подальше – эффекта никакого, мороз и стальная клетка делали своё гиблое дело.
Некоторые, самые сердобольные, водители даже предлагали выпустить птиц на снег – может, побегают вокруг костра и согреются немного.
Но Ванька наотрез отказался:
– Я как потом за них отчитываться буду? Вы уедете, а мне что прикажете, цыплят в снегу ловить?
В итоге бройлеры закоченели. Это ж надо было додуматься – перевозить живых птиц зимой в тентованной шаланде, да ещё и в металлических клетках. Видно, очень спешили руководители птицефабрики выполнить распоряжение областного начальства…
В восемь часов утра колонна автомобилей наконец-то выдвинулась в направлении областного центра. Только два МАЗа поехали обратно, на птицефабрику…
Во всей этой истории осталась одна загадка – что сделали на птицефабрике с окоченевшими бройлерами? Вероятно, утилизировали. Но я бы не удивился, если бы узнал, что их ощипали, обработали и пустили в продажу. В перестройку и не таким торговали. Вздувшиеся на солнце банки с рыбными консервами лучше, что ли? Вот о замороженных яйцах пенсионер Палыч не напрасно так тревожился. Их точно спасти не удалось…
Чрезвычайное положение действовало в нашем районе до двадцатого февраля. Старенький «ротор» совершил за это время ещё немало ярких подвигов. Но спас ситуацию всё же не он.
Десятого февраля в нашем районе появилась колонна военной техники: четыре новеньких шнекоротора на базе «Урал-4320» и два танка Т-62 с навесными снегоочистителями СТУ-2Н.
Министерство обороны подключили к расчистке дорог в регионе ещё в конце декабря. В первую очередь они расчищали дороги союзного значения и подъезды к крупным промышленным центрам.
Очередь нашего района наступила в феврале. За трое суток были расчищены на полную ширину все районные дороги, в том числе подъезды к сёлам и посёлкам, которые полтора месяца находились в снежном плену.
Не обошлось без жертв. Танки выкопали и изрядно помяли, занесённые снегом и брошенные хозяевами, три автомобиля: два «Москвича» и один «Запорожец»…
Двадцатого февраля режим чрезвычайной ситуации отменили, мои ночные дежурства закончились, и жизнь вернулась в привычную колею…
Кто-то, прочитав эту главу, решит, что автор на отдельном негативном примере пытается опорочить советскую действительность.
Ничего подобного.
Советская экономическая модель как раз была наиболее эффективна в чрезвычайных условиях. А то, что многие южные регионы Союза оказались технически не готовы к той суровой зиме, так это неоспоримый
