покусывает губу.
– Понятно. Так… когда?
– За обедом. Э-э… Хочешь, я…
– Сама справлюсь. – Я ободряюще хлопаю его по плечу. – Все в порядке.
Это правда. Я пойду на выпускной с Гарретом, мы же друзья. Кореша. Братюни. Будет весело. Сделаем парочку кошмарных фото на лестнице. Надеюсь, я не заколю его булавкой с бутоньерки. Разве что случайно.
Я нахожу Гаррета в библиотеке.
– Привет, можем поговорить?
– Ага. – Он поднимает на меня удивленный взгляд. – В чем дело?
– Без свидетелей. – Я направляюсь к стеллажу для журналов, он идет следом. – Так вот, я знаю, что ты задумал.
– Что? – Он вскидывает брови.
– Слушай, я пойду с тобой на выпускной, договорились?
У него даже рот приоткрывается от удивления.
– То есть если ты хочешь, чтобы я с тобой пошла, – краснею я. – Мы не…
– Да. Берк, я хочу, чтобы ты пошла со мной, – медленно отвечает Гаррет. – Давай… но вообще-то это я должен был выкинуть что-нибудь этакое.
– В том и суть. – Я закатываю глаза.
– Не хочешь, чтобы я выпендривался?
– Именно.
– Но несмотря на это, – он потирает лоб, расплываясь в улыбке, – ты же пойдешь со мной на выпускной? Это не шутка?
– Не шутка.
– Обалдеть. – Он улыбается еще шире, потом сгребает меня в истинно медвежьи объятия. Это даже мило. Боже мой. Вот он, голубоглазый парень, который называет меня только по фамилии и физически не способен вовремя заткнуться, – и я иду с ним на выпускной. Это случилось. Я позвала на свидание парня. Или он меня позвал. Точнее, мы позвали друг друга.
В любом случае, дело сделано, а это значит, я иду на выпускной. И у меня есть пара. Все как у всех. Какая-то часть меня хочет поделиться этим. Многие так и делают: публикуют посты в «Криксекреты» на тамблере. Там в заметках даже список парочек есть, наверное, для того чтобы избежать дурацких ситуаций, как когда Гарри звал Чжоу на Святочный бал. Хотя, знаете, если то, как Кэти Льюнг с неповторимым шотландским акцентом отказывает Дэниэлу Редклиффу, не пробудило вашу сексуальность, нам вообще не о чем говорить.
Понимать бы еще, что я чувствую к Гаррету. Все не должно быть настолько сложно. Если у тебя есть пенис, жизнь становится проще. Вызывает ли у тебя определенный человек эрекцию? Все, готово, ты определился. Раньше я думала, что член – он как компас: указывает на того, кто тебе нравится. Очень полезное качество. Смотрелось бы жутковато, наверное, зато не требует дополнительных объяснений.
Домой я прихожу раньше мамы и нахожу на холодильнике записку с требованием позвонить ей в офис. Это напоминает мне об истории, приключившейся с Эбби сразу после переезда. Ее отец тогда еще жил в Вашингтоне, и оттуда ему казалось, что Шейди-Крик – это гибрид наркопритона и борделя, где по ночам творятся вакханалии, – иначе как объяснить, что он запрещал ей выходить из дома по вечерам? Проверялось это звонком на городской телефон. Неплохой план для заботливого отца, только вот Эбби поставила перенаправление на свой мобильный.
И нет, я не думаю ни с того ни с сего об Эбби Сусо.
Упав на диван, я звоню маме на рабочий. Она снимает трубку после первого гудка.
– Ты почему мне не рассказала, что у вас есть видео с приглашением Брэма?
– Кто тебе рассказал?
– Саймон выложил его в фейсбуке, а Элис поделилась.
Обожаю маму: она дружит с моими одноклассниками, а не с их родителями.
– Хочу подробностей!
Что ж, я рассказываю ей, как все прошло. Пытаюсь, во всяком случае: не так-то просто описать словами танцевальные движения Гаррета.
И, наверное, придется рассказать ей про Гаррета. Страшно представить, как ее это обрадует. У мамы пунктик на школьных тусовках: сама она ходила на все подряд, даже когда была в средней школе, даже на бал за год до выпуска, когда была уже на пятом месяце беременности. По ее убеждению, все фильмы для подростков должны заканчиваться сценой выпускного бала.
– Да они и так ею заканчиваются, – отвечаю я.
Маме кажется, это ужасно романтично. Она как-то объясняла, что «в этот момент все обычные переживания ощущаются не так остро. Все выглядят иначе. И ведут себя чуть более великодушно». Помню, после этого она сделала паузу, так что я заподозрила во фразе эвфемизм. Но она только добавила: «У меня в памяти осталось прекрасное ощущение, что тогда можно было чувствовать. Не притворяться равнодушной. Школьные балы дарят нам минуты искренности».
Понятия не имею, что на это сказать. «Круто. Рада, что для тебя это было значимо». Ей не приходит в голову, что кому-то нравится быть равнодушным.
Я должна решиться. Зажмурившись, сообщаю:
– Я пригласила Гаррета на выпускной.
– Лиа! – восклицает мама.
– Только не делай из этого событие, ладно? Это же Гаррет. Ничего между нами нет. Мы пойдем как друзья.
– Ага. – Я слышу в ее голосе улыбку.
– Ну ма-ам.
– Я просто спрошу: а Гаррет в курсе, что вы пойдете как друзья?
– Ма-ам. Конечно.
Вот дерьмо. Я ведь не уверена. С моей точки зрения, мы просто идем вместе. Никто же не говорил, что это свидание. Но что, если
