мир от несчастья или от злобы, чтобы разорвать этот порочный круг. Счастливая собака не была бы счастливой, если бы не была порядочной. А как любой порядочный индивид, она взяла на себя ответственность исправить то несовершенство мира, что было ей по зубам. Утолить всю злобу и несчастье в мире она не могла, но можно начать с малого. Точнее, с ближнего. Собака стала раздумывать, какие злые и несчастные индивиды есть среди её знакомых — тех, кто жил на побережье. Быстро выяснилось, что среди знакомых собаки таких не числилось. Все туристы, что прогуливались по побережью, были счастливы и довольны жизнью. Будь иначе, стали бы они кормить и гладить собаку, проявляя тем самым очевидную добропорядочность?! Торгаши за маленькими прилавками, у которых туристы покупали сосиски, так же были людьми счастливыми и доброжелательно относились к собаке. А больше здесь никто на постоянной основе не бывал. Нужно было искать совета.
Счастливая собака обратилась к старому коту, который жил неподалёку. Старый кот утопал в блохах и изнывал от лишая. Затея счастливой собаки его совершенно не заинтриговала.
— Даже не знаю, — безынициативно произнёс он, а затем принялся вгрызаться в свалявшуюся шерсть. — А что это значит — быть несчастным?
— Ну, это когда сосисок не ешь, и тебя не гладят, — незамедлительно пояснила счастливая собака.
Старый кот задумался.
— Чайки, что живут на прибрежных скалах, а сюда прилетают ковыряться в мусоре, не едят сосисок, и не припомню, чтобы их кто-нибудь гладил хоть раз.
— А чайки, про которых ты говоришь, бывали уличены в злобных поступках? Это важно, ведь это верный признак несчастья.
Кот широко раскрыл белёсые глаза и утвердительно закивал.
— Однажды схватили меня за хвост, когда я копался в помойке. Пришлось спасаться бегством.
Счастливая собака поблагодарила кота за помощь. Уже уходя, она обернулась на кота и пристально оглядела невзрачного индивида.
— Кот, а ты счастлив? — спросила она прямо.
— Не знаю. Вообще, я сосиски люблю.
— А когда чешут за ухом?
— Не очень. Плохо переношу вторжения в личное пространство. Меня за то и из дома выгнали. Разодрал хозяйского отпрыска, что всё время приставал ко мне — то тискал, то за хвост тянул, — с усмешкой сказал кот.
«Ясно всё», — подумала счастливая собака, вслух же сказала:
— Нужно было проявить к нему любовь, ибо только так можно пресечь зло. А ты всё сделал неверно.
Кот ничего не ответил — блохи вновь впились в старую шкуру. Он принялся судорожно вычёсывать кровососущих жильцов. Когда блохи наконец отступились, собаки уже не было. Оставшись в одиночестве, старый кот попробовал припомнить давно забытый вкус сосисок.
Счастливая собака тем временем отправилась на край побережья, где череда мусорных контейнеров привлекала оголтелых чаек со всей округи. Ей повезло, и она обнаружила с дюжину чаек, копошащихся в мусоре, при этом шумно переругиваясь между собой.
— О, рыбья голова, чур, моя!
— Тогда за мной та дохлая мышь.
— Она травленая, впрочем, ешь, конечно, — для тебя не жалко.
Затем чайки всей ватагой грубо гоготали и хлопали крыльями.
Счастливая собака только головой качала, глядя на них.
«Анархия, злоба и несчастье. Кот не ошибался на их счёт», — подумала про себя она.
Подкравшись сзади, собака громко залаяла на птиц, привлекая их внимание. Те же со страху сорвались с мест и, отлетев метра на три, приземлились напротив нежданного пришельца.
— Ты чего?! Зачем пугаешь народ? — обижено загалдели чайки.
— Я не пугаю, лишь хочу вам что-то сказать, а вы послушайте.
— Больно надо тебя слушать! Ты кто есть, чтобы мы на тебя тратили время?
— Я — счастливая собака. И я пришла с добром, чтобы и вы отвратились от злого пути своего и тоже обрели счастье. Вы ещё не понимаете, но вы должны быть весьма мне благодарны.
Чайки стали переглядываться между собой. Видя их замешательство, собака решила прояснить свои слова.
— Вот вы тут едите всякую дрянь: рыбьи головы, тухлую куриную кожу, литиевые батарейки. Разве это хорошо?
— Хорошо!
— Очень даже!
— Приемлемо.
Птицы затараторили наперебой. Счастливая собака рявкнула, чтобы те примолкли.
— Нет, не хорошо! Вы не понимаете даже, насколько вы несчастны. А всё потому, что отдалены от вещей хороших и пригодных, что несут в себе счастье и делают мир лучше.
Чайки молча пялились, ожидая продолжения. Кажется, собаке удалось их заинтересовать.
— Вы когда-нибудь кушали сосиски? А за ушком вас чесали?
— Такого не едали отродясь, — уверенно высказалась стая. — Заушко не чесали тоже.
Счастливая собака обернулась и подняла с земли горсть сосисок, что принесла с собой. Подойдя ближе, она вывалила их из пасти перед нервными чайками. Те с вожделением смотрели на еду, но не решались подступиться — побаивались собаки.
— Это вам, друзья. Угощайтесь! — благодушно сказала счастливая собака.
Два раза предлагать не пришлось. Чайки, словно безумные, набросились на кучу облепленных песком сосисок.
— О, какое блаженство!
— Услада нёба!
— Экстаз!
Чайки вырывали друг у друга добычу, разрывая сосиски на клочки, и жадно проглатывали. Одной чайке удалось схватить целиковую мясную палочку, после чего она судорожно попыталась проглотить её за раз. Разумеется, она подавилась. Бедолага таращила глаза и хлопала крыльями. Остальные птицы даже на время забыли про еду и принялись гоготать над неудачницей, так потешно она корчилась. Несчастная уже была готова рухнуть замертво, как сосиска, наконец, проскользнула в желудок. Птица широко открывала клюв, хватая долгожданный кислород. Это действо ещё больше повеселило стаю. Наконец, отдышавшись и чуток придя в себя, едва живая чайка с прежним азартом набросилась на сосиски. Это послужило знаком для остальных, и пирушка вновь закипела. Скоро всё закончилось, и чайки обратили взоры на собаку.
— Есть ещё? Кстати, шерсть у тебя такая замечательная!
— Ты хороший зверь, нам твои сосиски по душе.
— Я уже чувствую себя намного счастливей.
Собака с довольством глядела на разом подобревших чаек. Птицы рассыпались в благодарностях и комплиментах. Собака сразу почувствовала себя ещё счастливей. Верный знак, что обращение сработало. Добра в мире стало больше сразу на десяток чаек.
— А теперь почешитесь за ушком, — велела собака и на личном примере продемонстрировала, как это надо делать.
Чайки переглянулись и стали подражать собаке, неловко пытаясь почесать голову когтистыми лапками. Многие кувыркались и падали, но всё равно неистово повторяли магическое действие.
— Ладно, для первого раза сойдёт. Суть, думаю, вы уловили, — подытожила собака.
Чайки лишь с непониманием поглядывали друг на друга и пожимали крыльями.
— Да, заушко это хорошо, спора нет, — наконец откликнулась стая. — Но всё же, как обстоят дела с сосисками?
— Сосиски — это просто. Вам стоит лишь открыться миру, полюбить его всей
