Он нажал на паузу, повернулся к ней всем корпусом, с минуту бестолково смотрел ей в лицо, очевидно пытаясь вспомнить где он и кто он, и только полностью опомнившись, мягким голосом, улыбаясь произнёс:
– Как обычно, киска. Чашечку кофе, сто пятьдесят коньячку и лимончик. – При этом потянулся, вынул из пачки и прикурил ароматную сигарету, глубоко затянулся, и, положив её на край пепельницы, снова погрузился в игру.
Примерно таким образом и начиналось почти каждое рабочее утро в офисе Виктора Сергеевича. Человек он был чрезвычайно занятой: до обеда, он резался в компьютерные игрушки; после сытной еды, он предпочитал с часик отдохнуть – поваляться; затем он делал несколько телефонных звонков – по работе; ещё с час разбирался с делами; и в конце рабочего дня приятно проводил время в обществе красивой секретарши. Таков был распорядок рабочего дня шефа Светланы Борисовны Бездомной.
Светлана Борисовна, или просто Света, была красивой, высокой, молодой девушкой, не так давно приехавшей покорять большой город, из захолустного провинциального села. Так уж сложилось, что ещё в раннем возрасте она осталась на попечении бабушки и дедушки. Родители её развелись и разъехались в разные стороны устраивать свою личную жизнь, причём оба, похоже, что навсегда, забыли о существовании своей единственной дочери. Образования у неё практически не было, уже переехав в город, она смогла окончить курсы секретарей, а работу эту получила вообще случайно. Её, тогда ещё будущий шеф, кстати, очень падкий на длинные ноги и смазливые личики, заметил на курсах, куда он приходил время от времени посмотреть на новеньких свеженьких девиц, и не замедлил пригласить к себе на работу, так как бывшая секретарша уже порядком успела надоесть, и ему нужна была, что называется, свежая кровь.
Их отношения ни в коем случае нельзя было назвать любовью. Такие отношения между начальником и секретаршей случаются довольно часто. У них всё было очень и очень просто. Она: она, помимо своих рабочих обязанностей, выполняет кое-какие его небольшие прихоти: ходит с ним на приёмы, вечера; позволяет ему выговорится, накричать на себя, выпустить, что называется, пар; поскольку шеф не был женат, то изредка приходила к нему домой прибраться, приготовить еду; ну и, разумеется, выполняла все его сексуальные фантазии. Он: он, помимо зарплаты, обеспечивает её жильём, кое-какими безделушками, деньгами; водит её на всевозможные культурные предприятия (театр, опера, балет, премьерные показы фильмов); знакомит её с влиятельными людьми, чьи связи могут пригодиться в будущем; в общем, выполняет все те нехитрые обязанности, которые в таких случаях выполняют все любовники. Он такой жизнью жил уже не первый год, ему всё нравилось в их отношениях, его всё устраивало. Она давала себе отчёт в том, что рано или поздно это их содружество прекратит своё существование, на счёт семейной жизни она иллюзий не строила, а просто потихоньку копила деньги, что называется на чёрный день, и такое положение дел её тоже удовлетворяло.
2.
Эта новость как обухом, ударила её по голове, тем более, что она к ней абсолютно не была готова – она беременна. Срок был небольшой, аборт ещё можно было сделать, но она его делать не стала. Света рассудила так: нужно подождать, пока аборт делать станет поздно, а затем, сообщив о беременности шефу, накрепко привязать его к себе, а если это не удастся, то хотя бы выбить из него приличную денежную сумму, чтобы хватило на безбедную жизнь, ещё лет на пять, а там, что называется, видно будет.
Так она и поступила. Только она не учла одного момента, а именно, реакции Виктора Сергеевича на подобную новость. Дело в том, что Виктор Сергеевич уже с подобными штуками своих секретарш сталкивался, поэтому и реакция его была однозначной – это шантаж, а шантаж нужно прекращать на корню, он выгнал Светлану с работы, выплатив ей заработанные ею деньги, и прекратил всякие с ней отношения. Это был удар ниже пояса, и к такому повороту событий Света была просто не готова. О работе пришлось временно забыть, по крайней мере, до тех пор, пока она не родит, и её ребёнок не пойдёт в детский садик. А Виктор Сергеевич, как бы не жалел об уходе Светланы, всё же нанял на работу новую секретаршу, тоже из ещё неопытных, и приезжих из провинции. На все Светины звонки он никак не реагировал, её он даже и выслушать не хотел, он просто вычеркнул её существование, как таковое, из своей жизни.
Она родила. Мальчика. Практически все деньги, которые были в загашнике, ушли на съём квартиры, приобретение детских принадлежностей, и на кое-какие мелочи для себя, так, что на дальнейшее существование у неё оставались практически копейки. Прошло три месяца с момента рождения Никиты, так она назвала мальчика, а ситуация с финансами всё больше усложнялась. Она стала экономить даже на расходе воды, что впрочем, не весьма получалось, так как вещи сына нуждались в постоянной стирке. Она пыталась найти работу и нанять няню. Но всё было тщетно. Все её старания хоть как-то продержаться без посторонней помощи были сведены к нулю. Настал день, когда она, несмотря на всю свою озлобленность на своего бывшего шефа, решилась позвонить ему, и попросить помощи. О, наивная простота! Бывший шеф, а по совместительству и бывший любовник, уже напрочь забыл о её существовании. Чего она хотела добиться, да практически ничего: немного материальной помощи, и его протекцию для получения работы. Вот и всё, чего она хотела.
Разговаривая по телефону, они просто сильно разругались. Светлана была в полном отчаянии. Он был последней надеждой. Она уже не сдерживала себя, а просто зарылась лицом в подушку, и громко, навзрыд ревела. Никита, описавшись, уже минут десять кричал. Только вдоволь наревевшись, Света обратила внимание на сына. Сначала она с минуту безучастно на него смотрела, затем она стала что-то про себя непонятное бормотать. Встала, подошла к сыну, и стала выговаривать ему, словно он был в чём-то виноват, что все беды только из-за него. У неё была хорошая работа, было много различных связей в деловых кругах, был, наконец, любовник и главное деньги, а теперь что? Теперь родив Никиту, она осталась без всего. Так она стояла над ним, выговаривая ему всё это, затем взяла детскую подушечку, и со словами «да замолчишь же ты, наконец», с силой надавила ему на лицо. Только когда мальчик замолчал, она убрала подушку с его лица. Никита не дышал. Света в истерике стала трясти его, кричать, всё было бесполезно – Никита умер. Света
