С э р О л и в е р С э р ф е с. Пришлю, пришлю - за всеми, кроме Оливера.
Ч а р л з С э р ф е с. Да, за всеми, кроме маленького набоба{25}.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Вы это твердо решили?
Ч а р л з С э р ф е с. Бесповоротно.
С э р О л и в е р С э р ф е с (в сторону). Что за милый ветрогон!.. До свидания!.. Идем, Мозес... Пусть теперь кто-нибудь попробует мне сказать, что это мот и расточитель!
Сэр Оливер Сэрфес и Мозес уходят.
К е й р л е с с. Никак не ожидал, что может быть такое удивительное существо среди ему подобных!
Ч а р л з С э р ф е с. Ей-богу, это король маклеров! И где это Мозес откопал такого честного чудака?.. А вот и Раули! Кейрлесс, скажи нашей компании, что я сейчас приду.
К е й р л е с с. Хорошо. Только смотри не поддавайся этому старому дураку, а то он тебя уговорит растратить деньги на уплату каких-нибудь протухших долгов или какую-нибудь чепуху в этом роде. Все торговцы, Чарлз, совершенно непозволительная публика.
Ч а р л з С э р ф е с. Вот именно, и платить им - значит только им потакать.
К е й р л е с с. И ничего другого.
Ч а р л з С э р ф е с. Да-да, будь покоен.
Кейрлесс уходит.
Так! Действительно, старикашка был занятный!.. Теперь посмотрим: две трети мои по праву, пятьсот тридцать с чем-то фунтов. Ей-богу! Оказывается, предки гораздо более выгодная родня, чем я думал... Леди и джентльмены, ваш покорнейший и глубоко признательный слуга.
Входит Раули.
А! Старый Раули! Вы пришли как раз вовремя, чтобы проститься с вашими старыми знакомыми.
Р а у л и. Да, я уже слышал, что они уезжают. Но я удивляюсь, как вы можете сохранять веселость среди таких несчастий.
Ч а р л з С э р ф е с. В том-то и дело! Несчастий у меня так много, что мне нельзя расставаться с веселостью. Но придет время, и я буду богат и мрачен. Вам хотелось бы, чтобы я горевал, разлучаясь с таким множеством близких родных. Конечно, это очень тяжело. Но вы видите, они и бровью не шевельнут, - чем я хуже их?
Р а у л и. Вы ни минуты не умеете быть серьезным.
Ч а р л з С э р ф е с. Нет-нет, сейчас я серьезен. Вот, мой честный Раули, вот, получите по этому приказу поскорее деньги и немедленно пошлите сто фунтов старику Стенли.
Р а у л и. Сто фунтов! Вы только подумайте...
Ч а р л з С э р ф е с. Ради бога, не говорите об этом! Бедному Стенли надо помочь неотложно, и если вы не поторопитесь, то явится кто-нибудь другой, у кого больше прав на эти деньги.
Р а у л и. Вот в том-то и дело! Я всегда вам буду твердить старую пословицу...
Ч а р л з С э р ф е с. "Сначала справедливость, потом великодушие". Я так бы и поступал, если бы мог. Но Справедливость - старая хромоногая карга, и при всем моем желании она у меня не поспевает за Великодушием.
Р а у л и. И все-таки, Чарлз, поверьте мне, если вы хоть часок подумаете...
Ч а р л з С э р ф е с. Знаю, знаю, все это святая правда. Но уверяю вас, Раули, пока у меня есть, я, честное слово, буду давать. Так к черту вашу бережливость, и за кости!
Уходят.
КАРТИНА ВТОРАЯ
В гостиной.
Входят сэр Оливер Сэрфес и Мозес.
М о з е с. Ну что же, сэр, мне кажется, вы, как говорит сэр Питер, видели мистера Чарлза в полной славе. Жаль, что он такой ужасный мот.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Да, но моего портрета он не продал.
М о з е с. И такой любитель вина и женщин.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Но моего портрета он не продал.
М о з е с. И такой отчаянный игрок.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Но моего портрета он не продал. А, вот и Раули!
Входит Раули.
Р а у л и. Оказывается, сэр Оливер, вы приобрели...
С э р О л и в е р С э р ф е с. Да-да, наш молодой повеса разделался со своими предками, как со старыми шпалерами.
Р а у л и. Вот тут он мне поручил вернуть вам часть полученных денег, то есть вам, как бедствующему старику Стенли.
М о з е с. Это всего обиднее: он чертовски сострадателен.
Р а у л и. В передней дожидаются чулочник и двое портных, которым он, наверно, так и не заплатит, а эта сотня их бы устроила.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Ничего, ничего, я заплачу его долги и возьму на себя его подарки. Но теперь я больше не маклер, и вы представите меня старшему брату как бедного Стенли.
Р а у л и. Только не сейчас. Я знаю, что сэр Питер как раз собирался у него быть в это время.
Входит Трип.
Т р и п. О, простите, господа, что я не пришел вас проводить. Пожалуйте сюда... Мозес, на два слова.
Трип и Мозес уходят.
С э р О л и в е р С э р ф е с. Каков мошенник? Поверите ли, как только мы явились, он перехватил еврея и старался занять у него денег, прежде чем провести его к хозяину.
Р а у л и. Вот как!
С э р О л и в е р С э р ф е с. И сейчас они обсуждают вопрос о процентах. Ах, милый Раули, в мое время слуги перенимали глупости своих хозяев, да и то затасканные, а теперь они берут их пороки, а заодно и парадные кафтаны, и то и другое в полном блеске.
Уходят.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
В библиотеке Джозефа Сэрфеса.
Джозеф Сэрфес и слуга.
Д ж о з е ф С э р ф е с. От леди Тизл не было письма?
С л у г а. Не было, сэр.
Д ж о з е ф С э р ф е с. Я удивляюсь, что она не дала знать, если не может прийти. Сэр Питер, конечно, меня ни в чем не подозревает. Но хоть я и запутался с его женой, я бы ни в коем случае не хотел упустить богатую наследницу. Во всяком случае, безрассудство и скверная репутация Чарлза мне как нельзя больше на руку.
За сценой стучат.
С л у г а. Сэр, это, должно быть, леди Тизл.
Д ж о з е ф С э р ф е с. Постой. Прежде чем отворять, посмотри, она ли это. Если это мой брат, я тебе скажу, что делать.
С л у г а. Сэр, это леди Тизл. Она всегда оставляет носилки возле модистки с соседней улицы.
Д ж о з е ф С э р ф е с. Погоди, погоди. Заставь окно ширмой. Вот так, хорошо. Моя соседка напротив ужасно беспокойная старая девица.
Слуга передвигает ширму и уходит.
Для меня получается нелегкая игра. Леди Тизл начинает догадываться о моих видах на Марию. Но это во что бы то ни стало должно оставаться для нее секретом, по крайней мере до тех пор, пока я не получу над ней побольше власти.
Входит леди Тизл.
Л е д и Т и з л. Что это за чувствительный монолог? Вы меня очень заждались? Ах, боже мой, не смотрите так строго. Уверяю вас, я не могла прийти раньше.
Д ж о з е ф С э р ф е с. О сударыня, точность - это разновидность постоянства, качества, весьма предосудительного в светской женщине.
Л е д и Т и з л. Честное слово, вам бы следовало меня пожалеть. Сэр Питер последнее время так плохо ко мне относится и притом так ревнует меня к Чарлзу... Только этого не хватало, правда?
Д ж о з е ф С э р ф е с (в сторону). Я рад, что язычки моих друзей в этом его поддерживают.
Л е д и Т и з л. Мне бы очень хотелось, чтобы он позволил Марии выйти за него замуж. Тогда он, может быть, успокоился бы. А вам этого хотелось бы, мистер Сэрфес?
Д ж о з е ф С э р ф е с (в сторону). Вот уж нисколько!.. О, разумеется! Потому что тогда моя дорогая леди Тизл тоже убедилась бы, как неосновательны ее подозрения, что я имею какие-то виды на эту глупую девочку.
Л е д и Т и з л. Ну что же, я готова верить вам. Но разве не возмутительно, когда про человека рассказывают всякие безобразные вещи? А тут еще моя приятельница, леди Снируэл, распустила про меня целый ворох сплетен, и при этом без малейшего основания - вот что меня злит.
Д ж о з е ф С э р ф е с. Вот это-то, сударыня, и возмутительно: без малейшего основания! Да-да, вот это-то и обидно. Ведь если про нас ходит какой-нибудь скандальный слух, то всего утешительнее бывает сознание, что это справедливо.
Л е д и Т и з л. Да, конечно, в таком случае я бы им простила. Но нападать на меня, которая действительно же так невинна и которая сама никогда никого не очернит, то есть никого из друзей... И потом сэр Питер с его вечным брюзжанием и подозрениями, когда я знаю чистоту моего сердца, все это просто чудовищно!
Д ж о з е ф С э р ф е с. Но, дорогая моя леди Тизл, вы сами виноваты, что все это терпите. Если муж беспричинно подозревает свою жену и лишает ее доверия, то первоначальный их договор расторгнут, и она ради чести своего пола обязана его перехитрить.
Л е д и Т и з л. Вот как? Так что если он меня подозревает, не имея к тому поводов, то наилучшим способом исцелить его от ревности было бы создать для нее основания?
Д ж о з е ф С э р ф е с. Несомненно, потому что ваш муж никогда не должен в вас ошибаться, и в этом случае вам следует согрешить, чтобы оказать честь его проницательности.
Л е д и Т и з л. Да, конечно, то, что вы говорите, очень разумно, и если бы сознание моей невинности...
Д ж о з е ф С э р ф е с. Ах, дорогая моя леди Тизл, вот в этом-то и заключается главная ваша ошибка: вам больше всего и вредит сознание вашей невинности. Что заставляет вас пренебрегать условностями и мнением света? Сознание вашей невинности. Что мешает вам задумываться над вашим поведением и толкает вас на множество неосмотрительных поступков? Сознание вашей невинности. Что не позволяет вам мириться с выходками сэра Питера и быть равнодушной к его подозрительности? Сознание вашей невинности.
