И, похоже, этот разодетый маг тоже ничего не понял. Акрин был готов поклясться, он сам занимается магией чуть ли не дольше, чем этот старик. Как же могло быть иначе, если оба его родителя – маги, и если верить людской молве, отец был демоном? Он считал подобное утверждение чушью, но вот заклинаниям начал учиться едва ли не раньше, чем ходить.
Он услышал, как выпрямилась Мелисса.
– Он опасен, – неуверенно пробормотала она. – Очень опасен.
– Ерунда! Но мы все равно повесим его через пару дней. Вместе с торговкой.
Они ушли, оставив Акрина в темноте. И слушая, как бегают крысы, господин Терновника размышлял о том, что пара дней – это целая вечность, чтобы до конца восстановить силы и подготовиться.
И они поплатятся за то, что так обращались с ним.
Что ты сделал?
– Мы уже подлетаем.
Что ты сделал?
Акрин вздохнул. Он и правда уже видел шпили замка Мелиссы, разрывающие сумерки неба. После Каламара она окончательно перебралась сюда, в древние руины, которые заботливо подновила.
Что, Акрин?
– Я уничтожил там. Все.
Стоял чудесный погожий день, когда его решили повесить. Светило яркое солнце, пригревало, где-то пели птички. Эшафот стоял мрачной громадой, на него уже привели госпожу Мерит. Она, как всегда, гордо держала голову, но Акрин видел, что она исхудала за это время. Кожа покрылась коркой грязи, одежда истрепалась, а великолепные когда-то косы двумя плетьми болтались по спине.
Акрин спотыкался, а глаза слезились от яркого света. Он не чувствовал и десятой доли от той слабости, которую пытался показать, а вот глаза и вправду с трудом привыкали к солнцу. В какой-то момент маг зажмурился и позволил стражникам самим вести его.
Только оказавшись на эшафоте, он наконец-то открыл вроде бы свыкшиеся со светом глаза. Собралась приличная толпа, жаждавшая зрелища. И этим зрелищем должен был стать он сам. На богато украшенном помосте чуть в стороне сидели, видимо, владыки города, там же были видны седобородый маг и та, что назвалась Мелиссой.
Госпожа Мерит слабо усмехнулась:
– Ну что, мой дорогой, похоже, ты не получишь обещанного золота.
– Моя дорогая, ты меня недооцениваешь.
Он легко сбросил путы с рук, на это даже не потребовалось магии, стражники вязали плохо, а отец учил его распутывать и не такие узлы. Расправив плечи, Акрин окинул площадь долгим взглядом. Кажется, они еще не поняли, что происходит. Только на разукрашенном помосте началось движение. Но они не успеют.
Акрин поднял стиснутые в кулаки руки и раскрыл их. На каждом из десяти пальцев были грубо нарисованы бурые символы, которым научила его мать, а на сами ладони маг нанес другие, переданные ему отцом. Он говорил, что это – прямая связь с Сумраком, не ограниченная сила, которой может пользоваться любой, если он достаточно силен, чтобы вместить все.
Акрин был силен.
Он прошептал единственное слово, и заклинание, которое он выплетал несколько дней, сработало, словно он спустил невидимую пружину. Посреди толпы вспыхнуло огромное пламя, взметнулось вверх, языки жадно кинулись к разукрашенному помосту, обняли визжащих людей, бросившихся врассыпную.
Мерит с ужасом смотрела на мага, но он последовал дальше. Вдоль улиц, он проходил сквозь пламя и шептал слова. И деревянные дома вспыхивали с обеих сторон, пламя жадно металось, поглощая все большие пространства города. А он шел и шел, черпая силу Сумрака и оставляя за собой смерть.
Им следовало перерезать ему горло сразу же, еще в темнице. Или повесить, не давая времени собственной кровью начертать символы и подготовить заклинание. У него было достаточно силы. Гораздо больше, чем они могли представить. Но самое главное – он знал, как ею пользоваться.
Правда, он так и не научился рассчитывать собственные возможности. До городских ворот еще оставалась пара кварталов, когда Акрин просто рухнул без сил. Он понимал, что надо встать и уйти как можно дальше, иначе он либо сам сгорит в собственном огне, либо его найдут и казнят на месте. Но он не мог шевельнуть даже пальцем, не то что подняться на ноги.
Сознание покидало Акрина, когда он заметил, что рядом оказалась закутанная в плащ Мелисса. Оказывается, ее волосы были медного цвета.
– Поднимите его, – приказала она своим спутникам. – И быстрее уходим из города, пока нас не хватились.
Второй день Лорелея не уставала восхищаться окружающим миром.
Когда она сказала отцу, что полетит вместе с Кэртаром и их драконами узнавать, сколько же крылатых у Седьмого дома, лорд Бейрак взорвался. Он заявил, что не пристало леди таскаться в одиночестве с непонятными делами.
– Я буду не одна, – ответила Лорелея, поправляя выбившийся из прически локон.
– С драконами! Еще хуже!
– Со мной будет принц.
– Кто на тебе жениться после таких путешествий наедине с принцем?
– Да кто угодно! – взорвалась Лорелея. – Из-за Кертари я стала одной из самых завидных невест Седьмого дома! И пока ты думаешь, как бы продать меня повыгоднее, я сделаю то, что приказывает мой король!
На самом деле, она лукавила. Акелон вовсе не настаивал на участии Лорелеи. Более того, он даже сомневался, стоит ли девушке лететь. Но вряд ли лорд Бейрак осмелится идти к королю и выяснять подобные вопросы. По крайней мере, Лорелея надеялась, что не осмелится.
Они летали всего два дня. Появившиеся на землях Седьмого дома драконы вовсе не скрывались, а не заметить их было трудно. Поэтому за пару дней они нашли трех красных и одного черного драконов – все они оказались созданиями довольно спокойными, подтвердившими верность Харакорту и старым традициям. По крайней мере, Лорелея надеялась, что они не лукавили – да и зачем? Кэртар сам общался со Связанными с ними людьми, девушка предпочла остаться в стороне. Ей они показались довольно милыми.
– Как же, милые, – фыркнул Кэртар, когда Лорелея поделилась своими мыслями. – Один из них – младший сын какого-то землевладельца, спит и видит, как бы с помощью дракона занять место отца. Тоже мне амбиции! А та девица, не помню имени, еще долго будет истерично вопить, прежде чем хотя бы прислушается к своему дракону.
Они сидели на опушке леса, достав хлеб с сыром и вино, припасенное еще из королевского замка. Невдалеке расположились драконы, тихонько переговариваясь друг с другом. Лорелее нравилось слушать их курлыканье, чем-то напоминающее птичье. Подумать только, когда-то она сидела около окна замка и подобным образом слушала голубиные разговоры! Как все изменилось.
Кэртар протянул девушке вино, а сам улегся на траву, рассматривая облака.
– Я пригласил их всех в Кертинар, – сообщил он. – Но, если драконы не возьмут своих людей за шкирку, мы их еще долго не увидим.
– Зачем в Кертинар?
– Чтобы обучить. Чтобы, в конце концов, Акелон на них посмотрел и знал, с кем придется иметь дело, если что.
Поболтав немного остатки вина, Лорелея допила его, с грустью осознавая, что скоро они отправятся в обратный путь.
– Ты никогда не жалел, что младший брат? – спросила она и тут же пожалела. Некрасиво интересоваться.
Но Кэртар, похоже, ничуть не смутился. Он пожал плечами, хотя лежа это не очень-то вышло:
– Нет. Никогда в жизни не жаждал получить трон. Это не мое. И в данный момент мне куда лучше, нежели в стенах замка.
Он покосился на Лорелею:
– Тебе ведь тоже тут нравится?
– О да! Я никогда не покидала замок отца, а тут оказывается, мир такой большой…
Кэртар рассмеялся.
– Малышка, мир гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Но раз тебе тут нравится… предлагаю заночевать, а с утра вернуться в Кертинар.
В этот момент Лорелея поняла, что Кэртар хочет возвращаться ничуть не больше, чем она сама. Ее это устраивала. Тоже улыбаясь, девушка задрала голову, подставляя лицо закатным лучам солнца.
Пока Кэртар и Лорелея активно действовали, Акрин и Харакорт были вынуждены сидеть и ждать.
Мелисса встретила их сама. В полумраке каменной арки ее невозможно было разглядеть, очевидным было только то, что она высока.
– Добро пожаловать.
Она улыбалась, а ее голос ничуть не изменился с их последней встречи. Акрин легко поцеловал узкую ладонь в перчатке, и его лица коснулись волны мягкой ткани. Но в полумраке он даже не мог как следует различить цвет. Что и говорить, Мелисса всегда любила эффектные сцены.
– Не думала, что снова тебя увижу.
– Я тоже не думал, что вновь окажусь тут. Но мне нужно поговорить с тобой.
– Позже!
Она взмахнула рукой, развернулась и исчезла внутри замка, только сверкнули медью волосы.
Все. С тех пор прошло два дня, но Мелиссу Акрин больше не видел. Он злился, не мог не злиться, но в то же время понимал, что взывать к ней бессмысленно – эта женщина появится только тогда, когда сочтет нужным. Харакорт расположился недалеко от замка, а маг остался наедине в пропитанными влагой стенами и появляющимися сами собой обедами.
