Бостон. Икимата
Как-то раз один из американских технологических институтов предложил мне контракт с окладом 70 тысяч долларов в год. С одной стороны, сумма серьезная. С другой стороны, заниматься нужно было прикладной темой, касающейся оптических свойств пленок светопоглощающего белка из пурпурных бактерий. Контракт был на два года. Мне жаль было потратить столько времени на рутину, бросив другие дела. Отказался. Комментарий коллег и знакомых был единодушен, краток и точен: «кретин».
Вскоре меня пригласил к себе поработать маститый американский биохимик Икимата, использующий люминесценцию для изучения мышечного ретикулума. Сначала я не хотел ехать, так как тема показалась скучноватой. Но Инга, занимающаяся ретикулумом, начала шпынять: «Ну что ты тут сидишь! Поезжай к Икимате. Он человек с мировым именем. У него потрясающе интересные публикации. К тому же, за один месяц ты заработаешь столько, сколько здесь не получишь за год».
При поддержке Икиматы я получил небольшой грант и полетел в Америку. Икимата, пожилой маленький американский японец, встретил меня в Бостонском аэропорту. Привез меня на своем мерседесе в Институт, где и поселил. Это было удобно: работать и жить в одном здании. Сначала я освоился с люминометром, а потом начал делать на нем измерение связывания «окрашенной» молекулы АТФ с ретикулумом. Такая молекула состоит из АТФ и химически «пришитого» к АТФ люминесцирующего красителя. Подобные вещества в изобилии (но по фантастическим ценам – сотни долларов за 1 мг) поставляет в научные лаборатории фирма «Molec-Probe». Тысячи исследователей во всем мире применяют в своей работе такие вещества. Икимата тоже использовал несколько.
Первый сюрприз случился, когда я стал изучать связывание таких веществ с АТФазой ретикулума. Оказалось, что их встраивание в этот фермент происходит не по принципу «ключ-замок». Краситель, висящий на АТФ, препятствует этому. На самом-то деле это не было для меня совсем уж сюрпризом, я так и подозревал. Представьте себе, вдумчивые читатели, обычный дверной ключ, к шейке которого кто-то зачем-то припаял железяку такого же размера, как сам ключ. Разве такой ключ может войти в родной замок? Никогда. Поэтому первым делом я сделал контрольную проверку на «ключ-замок». Проверка показала, что «окрашенный» красителем АТФ связывается вовсе не в нужном месте внутри фермента, а на поверхности, контактирующей с мембранными липидами. То же самое выяснилось в отношении других подобных веществ. После двух недель работы я показал Икимате полученные данные. Он страшно огорчился. Раньше он полагал, что используемые им вещества встраиваются в ферменты куда надо. Специальной проверки он не делал, поскольку доверял авторитету солидной фирмы Molec-Probe, рьяно рекламирующей подобные «ключики» для ферментов. Реклама – самозабвенное вранье производителя на благо потребителя.
Вскоре случился второй сюрприз. Это могло бы произойти пораньше, но я слишком доверился словам Инги о том, что Икимата классный биохимик. В своих статьях Икимата сообщал, что ведет работу на чистых мембранах и ферментах. Оказалось, что это не так. Когда он дал мне препараты ретикулума, я обнаружил в них парочку люминесцирующих веществ, характерных для митохондрий. Не менее 30 % белков препарата принадлежало митохондриям, то есть препарат был плохо очищенным, «грязным». Аналогично обстояло дело с препаратом «кальций-связывающего белка», который оказался не чистым белком, а смесью белков. Когда я показал эти результаты, Икимата стал оправдываться, что ему было не так уж важно работать именно на чистых препаратах.
Третий сюрприз оказался еще покруче. Я обратил внимание на то, что в публикациях Икиматы масштаб шкалы люминесценции был не 100 %, а 10 %. Это означало, что эффекты очень малы (порядка 1–2 %) и не достоверны. Более того, когда Икимата пытался по люминесценции измерить перенос энергии между красителями, он не обратил внимание на то, что их концентрации были столь высоки, что в кюветке происходило перепоглощение люминесценции первого красителя вторым. Это был тривиальный эффект, делающий невозможным проведение корректных измерений. Я доходчиво объяснил это Икимате. Лицо у япошки из желтого стало зеленым.
Когда я вернулся из Бостона и рассказал Инге об Икимате, она всё поняла, но, тем не менее, захотела, чтобы я продолжил с ним совместную работу и написал заявку на большой грант. Я раздраженно заявил, что с таким халтурщиком сотрудничать более не желаю. Инга съязвила: «Селезень почти весь мир облетел и вернулся на болото всё тем же селезнем». Через год Икимата получил очень большой грант и предложил мне поучаствовать. Я ответил отказом, сославшись на занятость.
К сожалению, многие жены обращаются с мужьями как со шкафами, а мужья с женами – как с табуретками. В общем, в таких семьях превалируют гарнитурно-мебельные отношения, по принципу: она плюнула на него, он на нее, и в семье воцарилось полное взаимопонимание. Смена времен года в семье: весна, лето, осень, зима, зима, зима… Семья – корабль, плывущий из чувственных тропиков в холодные широты.
Много лет я делал все, что требовалось: зарабатывал, возился с детьми, учил с ними уроки, мыл посуду, сажал картошку на трех огородах, носил ведра с помидорной рассадой и поливал огурцы, строил гараж, возил семью на «жигульке»… Но супруга постоянно была недовольна и придиралась по пустякам. Многие женщины сердятся из-за пустяков, зато пустяками их легко и порадовать. Но Ингу трудно было чем-то порадовать.
Иногда думают, что если большую часть времени муж будет проводить вне дома, а жена дома, то в семье будут покой и согласие. Не всегда. С утра до вечера я пропадал на работе. А вечером пропадал дома от скандалов и астмы. С годами астма становилась всё опасней. Приходилось принимать всё больше лекарств. Дозы увеличивались. Состояние от этого только ухудшалось. Лекарства не совместимые с жизнью. Мало лекарства – нет эффекта, много лекарства – нет пациента. Кстати, лекарства очищают сосуды, печень и карманы. Лекарство действует только на тех, кто не пожалел на него денег.
Астматические приступы частенько провоцировались скандалами, которые устраивала Инга по бурности характера. Вообще-то скандал обычно начинает тот, кого мучает совесть. Да что там скандалы! Ей достаточно было сказать пару колкостей, и я скрючивался в приступе. Она никак не хотела считаться с этим и называла меня презрительно «жук-притворяшка». Иногда, когда мне было особенно худо, ей становилось меня жаль и тогда она делала мне массаж спины и ребер, частично снимая приступ. Ей нравилось, что в этот момент муж находится в полной ее власти.
В последние годы нашего сосуществования я почти перестал с Ингой разговаривать. Это была защитная реакция на ее ругань. Хотя кто терпит и молчит, тот в гневе может взорваться, а кто постоянно зудит и трындит, тот весь пар уже выпустил. Но я не хотел и не умел браниться. Кто бранится с женщиной, уподобляется женщине. Не зря говорят, что если тебе в ухо влетело плохое слово, то проглоти его, не выпускай через рот. Кто распустит язык, тот отравится ядом ненависти, а кто сдержан, тот вкусит плод понимания. Умеренное молчание еще никого не превратило в глухонемого.
В семье я перестал высказывать свое мнение по какому-либо вопросу. Инга возмущалась: «Кеша, ну что ты всё молчишь да молчишь!? Скажи хоть что-нибудь!». Я упорно отмалчивался. Иногда, не удержавшись, крякал очередной афоризм вроде: «Старайся, чтобы количество сказанных тобой слов не превышало число звезд во Вселенной» или «Рыбу ловят расставляя сети; человека ловят сетями слов», или «Слова – яд, ибо полезны только в небольших дозах», или «Если ты выпустил злое слово, то оно будет гулять по свету до тех пор, пока не найдется мудрец, который его проглотит». На что Инга с упреком восклицала: «Ох, если бы ты был в жизни хотя бы на 10 % такой же мудрый, как твои афоризмы!».
Она была права: если человек говорит мудрые слова, это значит, что он любит мудрость, но это вовсе не означает, что он мудр. Разумным хочешь стать? Тогда упреки выслушай и не спеши с ответом. Чтобы надежно удержать язык за зубами, нужно его прикусить, прожевать и проглотить. Хочешь стать мудрым? Тогда горе проглоти, а радость выплюнь. Мудрость лишь на 10 % состоит из ума, на 40 % из доброты и на 50 % из печального опыта. Мудрость это способность повсюду находить хорошее и ценить его. Мудрость состоит в умении смириться с чьей-то глупостью плюс осознание собственной дурости.
Когда дети выросли, здоровье мое стало совсем швах: временами ходил как сонамбула, едва волоча ноги. Астматические приступы случались почти каждую ночь. Несколько раз лежал в больнице под капельницей. Врачи хотели отправить меня на инвалидность. Боялся, что вряд ли протяну еще год. Поэтому старался побыстрей доделать все важные дела, дописать книги и статьи. Лучше один раз умереть, чем всё время подыхать.
