После кафе мы бродили по дождливым полутемным вечерним улочкам. Было промозгло, сыро, сверху моросило. Неоновые надписи и свет из магазинных окон фрагментарно пронизывали влажную темноту, создавая вокруг нас иллюзию огромного аквариума. Мы, как две сухопутные рыбы, неторопливо проплывали по лужам мимо стеклянных витрин. Незаметно оказались на бывшей улице Горького. Глупо ее переименовали. Была улица в честь великого писателя, а стала не поймешь что. Впрочем, не глупо, а хитро. Под маркой «возвращения исторических названий» горе-реформаторы истребили целый пласт советской культуры и памяти. Кому помешал замечательный герб «серп и молот» – символы труда и народовластия? Тем, кто презирает трудовой народ. Позорит человека не труд, а позорное отношение к труду. Паразитам по нраву другой герб – хищный двуглавый орел, символ имперских завоеваний и самодержавного гнета. Ну что может быть глупее, чем дать Российской республике монархический герб с короной и скипетром?! Маразм. Хотя вообще-то Россия по сути всегда была империей. Империя остается империей, какая бы форма правления в ней не возникала; в противном случае великая держава превращается в содружество маленьких колоний.
«Нет, здесь не пойдем», – вдруг заявила Маша и торопливо свернула в переулок. «Почему ей не хочется идти по Тверской? Странно…», – мысленно подивился я и спросил: «А Вы стрижкой собак где занимаетесь?». – «Мотаюсь по клиентам целый день». – «И по Тверской?». – «Да везде. А Вы часто здесь бываете?». – «Нет. В столицу приезжаю всего раз в неделю». – «И не хотели бы сюда перебраться?». – «Нет». Мой ответ заставил Машу опечалиться. Ей ведь нужен был мужчина в семью.
После встречи мы вяло переписывались, а потом всё заглохло. Прошло три месяца, и неожиданно я получил от Маши письмо, в котором она писала: «Я все-таки хотела бы постараться построить семью». Я пошутил: «Та, которая хочет „строить семью“, перепутала любовь со стройплощадкой. Стараться – типично женский подход; у мужчин любить получается без натуги. Любовь для мужчин – цель, для женщин – средство». Маша обидчиво ответила: «А я всё равно буду стараться. И без Вас обойдусь. На свете много мужчин, которые не витают в облаках, а хотят создать семью». Я промолчал. И грубовато подумал: «Ох, хороша Маша, да в башке каша!».
На фотографии Лейла выглядела вполне по-русопецки; и я подумал, что Лейла это просто псевдоним, для хохмы. Рассмотрев фотку, отметил: «красивая женщина». Прочитав анкетку, пришел к заключению: «умная женщина». Конечно, решающим аргументом было первое. «Умная женщина»; в этих словах есть уважение, но нет восхищения; «красивая женщина» – в этих словах есть всё. И вообще «умная женщина» звучит угрожающе.
Пока мы переписывались, Лейла дважды декларировала свою исключительную красоту. Первый раз – спросила про свою внешность на фотке: хороша ли? Я вежливо-сдержанно ответствовал: «Хороша. Но меня интересует: что таится за приятной внешностью?». «Ой, Кешенька, я такая лапочка!», – заверила она. Второй раз она упомянула о своей красоте, когда договаривались о свидании; на вопрос, как я ее отыщу в ресторане среди кучи народу, написала: «Зайдёте и увидите самую красивую». Я в сомнении поморщился, поскольку на фотке была женщина как женщина, в общем очень симпатичная, но не более того. Еще один момент, показавшийся мне странным при переписке, это что Лейла перед встречей сообщила, что не привыкла ездить в общественном транспорте и интересуется, дам ли я ей сто рублей на такси. Я воспринял это как шутку и для смеха выдал такой парафраз: «Тот, у кого есть сто рублей, просит: „Господи, дай мне лучше сто друзей!“, а тот, у кого есть сто друзей, восклицает: „Господи, где ж мне взять столько рублей, сколько нужно для моих друзей?!“».
Оказалось, что фотография не отразила и десятой доли того, какой на самом деле была Лейла. Увидев ее, я подумал, что не зря на Востоке процветали гаремы, куда отбирали самых красивых девушек. В результате с каждым поколением народ становился всё прекрасней. Лейла оказалась красавицей из красавиц, глаз не оторвать: миниатюрная, с осиной талией, с гладкими черными как вороново крыло волосами, персиковым цветом кожи, миндалевидным разрезом ярко-карих глаз и длинными густыми ресницами. Шамаханская царица. Она осознавала свою исключительность и гордилась собой. Помимо наследственной красоты, Лейла вела такой образ жизни, который помогал успешно противостоять годам. Очень следила за собой, занималась спортом и тибетской медициной, зимой купалась в проруби. У нее был сильный характер, замаскированный по-восточному под внешнюю мягкость и податливость. Была как загадочный тихий омут. В тихом омуте чертям скучно, вот они и бесятся, а человек мучается.
Зачем на свете существуют женщины? Чтобы были дети. Зачем на свете существуют красивые женщины? Чтобы мужчины были мужчинами. При виде Лейлы импотенты становились сексуальными маньяками. Лейла пользовалась у мужчин фантастическим успехом. Не осуждайте ее за это, ревнивые читательницы. Порицать красавицу за то, что она привлекает мужчин, всё равно, что упрекать розу в том, что она цветет и пахнет. Чтобы избежать постоянных приставаний, Лейла никогда не ходила по улицам одна и не ездила на метро. Она была столь красива, что при виде ее у мужчин возникал столбняк, а у женщин нервный тик.
Когда я зашел в ресторанчик, то сразу же увидел Лейлу и мысленно признал, что женщины красивей вокруг не сыскать. Тем не менее, я остался совершенно спокойным, не знаю почему. Плюхнулся к ней за столик со словами: «Давно сидим?». Она подняла на меня свои шамаханские глаза и обворожительно улыбнулась: «Я пришла пораньше и уже немного перекусила. Но с удовольствием поем еще с Вами». Чтобы продемонстрировать свою встречную вежливость, я отметил: «Поскольку я с неудовольствием добирался сюда целых два часа, то теперь с двойным удовольствием рад Вас видеть. Удовольствие сразу после удовольствия не удовольствие; а вот удовольствие после неудовольствия – двойное удовольствие. Всё, что мы делаем без удовольствия, это наша потеря». Лейла решила не остаться в долгу и с мягким юмором ответствовала: «Если к приятному добавить приятное, то получится приятное; если приятное приумножить, то получится неприятное. Но лицезреть Вас, вместе с Вами ужинать и слушать Ваши афоризмы – тройное удовольствие». Я снова решил блеснуть: «Знаете, чем отличается удовольствие от счастья? Удовольствие можно описать словами, а счастье – нет». «Например, секс и любовь», – подсказала она. Я добавил: «В учебе главное – любовь к знанию, в финансах – любовь к деньгам, в искусстве – любовь к красоте, в политике – любовь к народу, в семье – любовь друг к другу; итак, везде главное – любовь».
Я заказал нам крабовый салат, шашлык и вино. Лейла, не дождавшись привычных комплиментов на счет своей внешности, встревожено спросила: «Ну, и как я Вам?». – «Вполне». – «Вполне?». – «Вполне в моем вкусе. Хотя, честно говоря, не ожидал, что Вы женщина Востока». – «Ну, это Ваши проблемы», – усмехнулась Лейла и добавила: «Я узбечка. Но родилась и живу в Москве». «А чем по жизни занимаетесь?», – спросил я. «Рисую, танцую, пою», – нараспев произнесла она. – «Почти каждая женщина танцует лучше, чем работает. А работаете-то где?». – «А что, разве обязательно нужно работать?». – «Не знаю. Но ведь на что-то нужно жить. И вообще без работы человек, как сирота, ходит-бродит неприкаянный». – «Мой папа академик. У меня есть всё, включая отдельную квартиру».
Принесли заказ. Мы выпили и закусили. «Я Вас обманула, Викентий», – с милой улыбкой призналась Лейла. «В каком смысле?». – «Мне не 35 лет, а 39». – «Вы выглядите вдвое моложе». – «Я знаю. Это у меня наследственное. И еще я каждый день по утрам пробегаю 5 км». Я не удержался от шутки: «Если женщина по утрам совершает пробежку, значит или у нее нет мужчины, или он дистрофик». Лейла засмеялась: «С мужчинами проблем нет. К тому же, я очень влюбчивая. А Вы?». «Состояние влюбленности у мужчины столь же естественно как состояние беременности у женщины. Когда мужчина влюбляется, он обманывает себя самого; когда влюбляется женщина, она обманывает мужчину. Когда женщина влюбляется впервые, она теряет голову; когда она влюбляется во второй раз и далее, голову теряет мужчина», – отшутился я. Она снова рассмеялась: «Вы опять говорите афоризмами. Это Ваши изречения или чьи-то?». – «Вроде мои. Если кого-то цитирую, то обычно называю автора». «А Ваши изречения в ходе беседы это заготовки или импровизации?». – «Чаще второе, но в голове всегда имеется заначка фраз на все случаи жизни». – «Кажется, Вы писали, что у Вас издана книжка афоризмов?». – «Да, одна книжка – мои собственные и еще несколько сборников». – «Интересно было бы почитать». – «К сожалению, у меня с собой этих книжек нет. Впрочем, прошу прощения, кое-что есть». Достал из сумки книжечку мудрых рифм Фени и подарил их своей новой знакомой. «Огромное спасибо», – проникновенно поблагодарила Лейла. «Огромное пожалуйста», – в тон ей произнес я. Она полистала книжечку и спросила: «Так эти рифмы не Ваши?». «Нет. Я только отредактировал и издал». Еще полистала, закрыла, вновь щедро улыбнулась и еще раз поблагодарила.
