Координатор поднимается из-за стола и хватает главу информационной безопасности за шею. Завязывается схватка. С места резко поднимается Главный, он подходит к сцепившимся. Его длинные, тонкие, мощные руки растаскивают их. Глава информационной безопасности падает обратно в кресло, а координатор поворачивается к Главному.
– Всегда мечтал тебе врезать, крикливая рожа! – саркастически произносит Главный и бьет координатора прямо в лицо. Тот падает спиною на стол и прокатывается до противоположного края. – Вообще-то это твоя работа! Какого черта ты вечно обвиняешь других? Я тебя увольняю! С лишением всех воинских заслуг!
На груди у координатора тотчас гаснут цветные полоски и все отличительные знаки. Он глазами побитого пса наблюдает за этим постыдным для любого военного действием.
– Пошел вон! – добавляет Главный, возвращаясь к своему месту.
Створки выхода раздвигаются, и в помещение вбегают несколько солдат, они заламывают координатору руки и волокут прочь. Он барахтается, извивается как змея, пытается применить психическое воздействие, но удар шокера парализует его волю.
В глазах собравшихся проявляется уважение: каждый из присутствующих давно мечтал заехать в морду этому задире. Нецивилизованно, грубо, по-обезьяньи, чтобы он, наконец, понял и зауважал тех, кто находится вокруг.
Движением руки Главный просит присутствующих подняться.
– Дорогие мои! – приподнято говорит он. – Наступает момент нашего исчезновения с планеты Земля. Планеты, которая дала жизнь, взрастила глупых мохнатых существ до стадии высокоразвитых, прогрессивных и созидающих особей. Наша вина в том, что мы встретили тупик на пути биологического развития. Мы не смогли обнаружить смысл дальнейшего существования в данной физической ипостаси. Как бы ни развивался, как бы ни совершенствовался, как бы ни окружал себя технологиями человек, он останется всего лишь человеком. Запланировав Большое Отбытие, мы лишь обозначили дату тому, что и так неизбежно произошло бы. Да вы и сами всё понимаете. Более ста лет назад мы дали себе возможность долгого существования, однако, разменяв вторую сотню лет в разуме и здоровье, поняли, что это бессмысленно. Возможно, мы бы не пришли к моральному отчаянию, оставь наши ученые порог присутствия в жизни у прежних границ в семьдесят лет, десять или двадцать из которых организм был откровенно слаб. Но такой скачок был просто необходим для перехода на другую ступень развития. Наука дала нам возможность жить и сто, и двести, и триста лет, прожить больше просто никто не успел. Выйдя на новую ступень, мы, безусловно, поняли многое. Пришла ясность: как бы мы ни развивались, наша жизнь всегда будет зациклена на примитивном обслуживании собственного тела: наружности, желудка и того, что ниже. Эти факторы исключают дальнейшее развитие. А какая сверхразумная цивилизация захочет топтаться на месте многие тысячи лет?
Каким трагичным ни казалось бы наше Отбытие, с сегодняшнего дня мы переходим на очередную ступень эволюции разума. Переходим в более высокую фазу его существования. Печально осознавать, что последний пункт из списка наших задач останется невыполненным; мы хотели оставить после себя пустую землю, чтобы через миллионы лет здесь вновь появилось нечто похожее на человека, чтобы новая цивилизация попыталась пройти путь заново, избегая наших ошибок. Ведь, как известно, пройти через тернистый лес одним и тем же маршрутом много раз невозможно. Каждый раз будешь прорубать новую тропинку. У нас найти смысл не получилось, но не факт, что не получилось бы у того, кто появится после.
Незадолго до Большого Отбытия мы обнаружили тайные поселения на самом краю света. Оказалось, в определенный исторический момент человечество разделось надвое и пошло по совершенно разным путям развития. Они, в отличие от нас, пока не пришли к тому, что всё вокруг – тщета. Возможно, никогда не придут. Теперь я понимаю, насколько мы были глупы, развязывая с ними войну, когда могли вступить в диалог и обо всем договориться. Как быстро мы скатились с нашей высокой горки нравственности и прогресса к подножью варварства бескультурья! Ведь мы могли прийти к взаимному пониманию, возможно, даже уступили бы место этим желающим жить людям. Но теперь в своих удаленных бункерах, куда не могут добраться наши военные, они тихо считают минуты до нашей смерти. Через несколько секунд они вздохнут спокойно. Давайте хотя бы в эти последние мгновения станем, наконец, людьми и пожелаем нашим собратьям пройти этот путь достойнее нас.
Это были последние слова. Менее секунды требуется, чтобы вшитые под кожу устройства самоуничтожения, в которых сработал таймер обратного отчета, активировались, и тела массово рухнули на пол.
Резервная территория антарктического рейха. 1 минута после Большого Отбытия.– Это был напряженный час, – говорит Хорст. – Теперь всем можно передохнуть. Пусть останутся только дежурные.
В зале воцаряется удивительная тишина, как будто не только люди затаили дыхание, но и мощные компьютеры перешли на более щадящий режим. Словно лопнул гигантский пузырь, который долгое время вибрировал и своим резонансом никому не давал покоя. Теперь его нет. Всем присутствующим вдруг остро начинает казаться, что размеры этого помещения слишком малы, что где-то ждет целый мир, а они по какой-то глупой случайности как звери забились в эти пещеры.
Хорст вскидывает руку к плечу и направляется к выходу. По пути останавливается возле Иосифа.
– Хорошо, что вернулся! – Старческие морщины на его лице в этот момент играют совсем по-молодецки.
– Знать бы еще, зачем, – тихо отвечает Иосиф.
– Выходит, не знаешь?
Иосиф мотает головой:
– Один офицер по дороге рассказал о каком-то Воссоединении Четырех, правда, потом сослался на вымышленность легенды и перестал отвечать на вопросы.
– Коли к тебе пришло понимание одного, придет понимание и другого. Ждать доведется недолго: война, кажется, окончена и окончена в нашу пользу. Скоро все легенды пройдут проверку на прочность. Самые несостоятельные будут преданы забвению. А пока оставайся в штабе. Вот-вот начнется перемещение населения. Освободилось целая планета! Я распоряжусь, чтобы ты летел вместе со мной. Полагаю, освоение начнется с нашей исторической родины – Германии. Кстати, скоро тебя ждет приятный сюрприз.
– Какой?
Хорст смотрит на часы.
– Узнаешь буквально через двадцать минут. Журналисты уже разъезжаются во все уголки мира. По телевизору будут показывать кое-что, за что ты еще больше зауважаешь империю.
– По какому каналу?
– У нас вроде бы пока нет ни одного, но с сегодняшнего дня в эфир выходит первый международный телеканал «Рейх». Он пока будет единственным, и ты не ошибешься.
– Что же там покажут?
– Включишь, увидишь, узнаешь. Ну, и обрадуешься. Ладно, мне пора. Только не пропусти новости. А потом мы с тобой полетим в Европу. Ах, да, чуть не забыл, – останавливается Хорст, – с сегодняшнего дня мы возвращаем привычное летоисчисление. Теперь на всей Земле 2170 год, а не какой-то там 103-й… Ладно, до скорого!
В комнате, смежной со штабом, Иосиф раскидывается на большом диване. На стене плоскоэкранный телевизор, который уже долгое время показывает одну и ту же картинку – красочный снимок Антарктиды из космоса, в бьющих навстречу лучах Солнца. Бегущей строкой в сотый раз повторяется фраза на немецком: «Ожидайте, оптимизация цифрового сигнала».
Иосиф откровенно скучает. В третий раз наливает себе яблочный сок и без конца ерзает. Вдруг застывшая картинка оживает. Вид Антарктиды уплывает в сторону и под плавный поворот всей планеты на изображение накладывается логотип Имперского орла со свастикой. Когда планета на экране совершает один оборот, орел полностью закрывает её собой. Левое крыло его смотрит на запад, правое на восток. Голова на севере, а хвост, соответственно, на юге. И вся эта анимация идет под мастерски отредактированную, на порядок ускоренную мелодию немецкого гимна.
«В эфире главный телеканал планеты – «Рейх».
На широком зеленом поле, где, кроме сантиметровой травы, уходящей за горизонт, больше ничего нет, появляется человек в элегантном костюме без галстука. Камера летит к нему сверху, быстро приближаясь к лицу. Правильные черты, светло-русые волосы, плюс ко всему этот человек говорит очень приятным, хорошо поставленным голосом:
«Сегодня, 18 августа 2170 года, мы находимся близ Швейцарско-Германской границы у Боденского озера. – Камера совершает поворот, представляя вид водной глади. – Отсюда, из предгорий Альп, мы начинаем первую трансляцию первого Имперского телеканала. Для начала коротко расскажу о технике, – улыбается ведущий. – Ведь для всего прогрессивного населения планеты важно знать, какие технологии задействованы в сегодняшнем мире телевидения. Я нахожусь в объективе подвижной камеры, которая за счёт гравитационных модулей бесшумно зависает в воздухе. – Он поворачивается в сторону озера и размашистым шагом направляется к берегу. Одновременно с этим съемку начинает другая камера, показывая мизансцену ведущего и летящей за ним телекамеры с весьма значительной линзой. – Сигнал с нее поступает прямо на станцию, которая, в свою очередь, отправляет его на орбиту. Там за обработку берутся сразу несколько спутников, отсылая телесигнал обратно на землю. Всё сделано для того, чтобы телеканал «Рейх» могли смотреть из любой точки земного шара, причем независимо от исходной мощности приемника. Иначе говоря, картинку можно получать, имея при себе слабое портативное устройство без внешней антенны. Двадцать четыре часа вещания будут заполнены свежей, достоверной информацией. Однако главная фишка телеканала «Рейх» далеко не в том, что я перечислил. Уже сегодня зрителям будет доступен режим выбора информации. По всему миру в реальном времени работают сотни журналистов, создающих качественные сюжеты и передачи. Пользователю остается выбрать направленность. Допустим, вам надоели новости, связанные с текущими событиями. Переместите интерактивный бегунок в сектор «Спорт» и вы увидите жизнь спортивного мира. Узнав, что новенького в спорте, переходите к музыке или фильмам. А когда надоест, можете пустить бегунок в свободное плавание: тогда эфир начнет складываться, согласно вашим предпочтениям. После двух веков полного отсутствия телевидения, сразу наступает его новая эра. Теперь зритель сам волен выбирать, что смотреть. И все это в рамках одного телеканала, ну не прелесть ли?! – Журналист срывает тоненький стебелек и по-ковбойски засовывает между зубами. – Это далеко не все, что я хотел рассказать о технологиях, но я обещал коротко и обещание нарушать не буду».
