— У вас больше нет растений. — Я не желала верить, что у них есть какая-то тайна.
— Тайна, о которой я говорю, очень простая, но ее чрезвычайно трудно кому-нибудь растолковать и вбить в голову. Я попробую, потому что ты мне нравишься, и еще потому, что ты такая грустная.
— Ладно. Но кричите погромче, чтобы я слышала.
— Классно. Люблю кричать.
Он встал и начал кричать:
— Если ты можешь слышать тишину, будучи разбужена мусорным грузовиком, у тебя есть сила. Если видишь звезды, когда единственное, что можно увидеть, — это огни небоскребов, это сила. Если чувствуешь запах леса, стоя перед мусорным контейнером, у тебя есть сила. Никогда не позволяй внешним обстоятельствам или людям управлять тобой, говорить тебе, что видеть, чувствовать или слышать.
Армандо кричал изо всех сил.
— С какой стати мусорщик заставляет тебя чувствовать вонь? Разлагающуюся пищу? Гниение? С какой стати городские проектировщики запрещают тебе видеть звезды? И с какой стати вор с овощного рынка на Юнион-сквер крадет мои тропические растения? Почему ты ему позволила сделать это? У тебя есть мозги. Ты можешь воспроизвести в своем воображении мои растения. — Он коснулся моего виска. — Ну, давай, попробуй представить все тропические растения, какие хочешь. Теперь посмотри на них. Смотри на них, пока не начнешь жить среди них. Не будь рабом глупости, сказанной и созданной другими людьми. У тебя самой есть мозги. И если ты сможешь использовать их правильно, ты будешь свободной.
Армандо снова сел на молочный ящик. Он выглядел окрыленным и полным сил. Я же чувствовала полное изнеможение.
— Ну, ладно. У меня есть растение, которое, возможно, сумеет объяснить тебе все лучше меня.
В прачечной он показал мне свое самое последнее приобретение. Это была нежная роза в маленьком горшке, стоявшая на крышке кассового аппарата. Первое растение, которое он купил после того, как Эксли ограбил прачечную.
— Возьми ее домой. Поставь перед самым шумным окном, потом открой окно, чтобы ей стало холодно. Включи самую отвратительную громкую музыку рядом с горшком. Давай ей самую малость воды и еще меньше света. А потом наблюдай за ней. Помни, что она намного слабее тебя. И все-таки увидишь: она выстоит. В самых тяжелых условиях она сохраняет свою красоту и нежность. Она приспосабливается. Она изящна и элегантна. Наблюдай за ней и узнай ее секреты. Если будешь изучать ее достаточно долго, она научит тебя, как сохранять гармонию в любом месте, везде, где придется находиться, будь это рядом с шумной мусоркой или после ограбления. Ты понимаешь, что говорит тебе роза?
— Да.
— Ах, — вздохнул Армандо. — Как всегда, мои крошки объясняют все лучше меня.
— Но я хочу сделать что-нибудь прямо сейчас, чтобы все наладить. Не хочу учиться заниматься аутотренингом. Хочу отремонтировать все, что испорчено.
Армандо снял свои желтые очечки и сел на скамейку в центре зала. Он внимательно смотрел на меня медно-желтыми глазами.
— Тебе действительно необходимо все исправить?
— Более, чем что-либо еще. — Я больше ни минуты не могла выносить бремя своей вины.
— Ладно. Кое-что та-действительно можешь мне дать.
— Все, что угодно.
— Я возьму плату с процентами.
Я почувствовала легкое головокружение, как тогда, когда он крутил в руках черенок огненного папоротника у меня перед глазами.
— Вы хотите, чтобы я работала в прачечной по ночам?
Мне надо, чтобы ты потратила немного больше времени, чем в прачечной.
— Из-за работы я не смогу приходить днем. Но, может, я найду вам стажера. Студента из нашего Нью-Йоркского университета, он будет прибирать и пересаживать растения.
— Это слишком просто. Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Мексику, надо найти замену девяти растениям. Мне нужны растения и твоя помощь, чтобы их добыть.
— В Мексику?
— Трудно ведь ожидать, что растения найдутся в Нью-Йорке?
— Сколько времени займет поездка?
— Никто не может сказать. Когда все девять растений откроются нам, мы вернемся. Все зависит от них. Не от нас.
— Я не могу прямо сейчас бросить Нью-Йорк и поехать в Мексику. У меня различные обязательства, работа и квартира.
— Я не собираюсь тебя уговаривать ехать со мной. Это то, чего я хочу в качестве компенсации за украденные растения. Ты много раз спрашивала, что я хочу, и теперь я тебе ответил.
Я отвернулась, закрыла глаза, почувствовав, как моя судьба сделала новый виток и колесо фортуны несколько сместилось.
— Мои растения не просто растения, ты ведь знаешь.
— Знаю.
— Они магические и даже волшебные. Они на девятой тропе. Тропе истинных желаний души.
— Теперь у Эксли в жизни будет все, что он пожелает, ведь у него есть девять растений?
— Нет. Растения нельзя украсть. Их надо заработать и заслужить.
— А как вы их заработали?
— Мне не надо было их зарабатывать. Я ведь только их хранитель. Это моя работа.
— А прачечная?
— Не больше чем место, которое я выбрал для хранения растений.
Мне становилось все хуже.
— Поехали со мной в Мексику, чтобы восполнить утрату. Это надо мне, но надо и тебе.
— Почему мне?
— Легенда гласит, что если растения украдены, то человек, виновный в краже, никогда не сможет ни в чем реализоваться. Виновен, конечно, Эксли. Но косвенно ты. Чтобы предотвратить злой рок, виновный должен все растения вернуть на место, их хранителю.
Я тебе помогу, но, безусловно, в силу своих возможностей.
— Конечно.
— Следует добавить, что тебе необходимо также сделать это из-за твоей холодности.
— Простите, что?
— Ты холодная, очень холодная женщина, а притворяешься теплой и милой. Ты — художница, и твое искусство — это игра, демонстрируешь в своем шоу, какая ты милая и наивная. А на самом деле — холодная, расчетливая и замкнутая. И тут ты сильно преуспела. Это истинный талант, и он нам обоим, без сомнения, поможет в Мексике.
— Не понимаю, о чем вы.
— Да нет, ты прекрасно понимаешь. Вспомни, как ты собиралась использовать меня, старого бедного человека, который работает в прачечной. И ты собиралась использовать мои растения. Ты хотела меня одурачить даже после того, как я подарил тебе совершенно особенный огненный папоротник. Это превратило тебя в холодную и даже более того — в бессовестную тварь.
— Я собиралась отдавать вам половину денег. Я хотела, чтобы у нас был общий бизнес.
— Мне — работать с тобой? Ха. Ты же ничего не понимаешь в бизнесе и еще меньше в растениях.
Мне определенно не хотелось ехать с ним в Мексику.
— И кроме того, к тому времени, когда ты пришла ко мне с деньгами, было уже слишком поздно. Следовательно, ты плохо рассчитываешь время, а точность во времени и расчетах это самое важное в бизнесе.
— Я подумаю об этом. — Я повернулась и вышла из прачечной. — И сообщу вам о своем решении.
— Ты когда-то сказала мне, что больше всего хочешь захватывающих приключений, денег и любви.
Я обернулась.
— Верно.
— А если бы я сказал тебе, что ты получишь все это, если поедешь со мной в Мексику?
— Не уверена, что я бы поверила.
— Подумай об этом и возвращайся, когда будешь готова ответить. Но не медли, а то, пожалуй, я уеду один.
Он помахал мне рукой, проделывая свои обычные противные волнообразные движения кончиками пальцев, одновременно прощаясь и пытаясь меня вернуть.
Я двинула прочь от прачечной, а потом даже перешла на мелкую рысь. Глубоко внутри я знала, что не поеду ни в какую Мексику копать там растения с Армандо.
— О, — прокричал он мне вслед, — еще одна мелочь!
Я остановилась посреди улицы и перевела дух. Не оборачиваясь. Я была так близка к свободе.
— До того как ты уйдешь, я хочу познакомить тебя со своей женой.
Слово «жена» медленно проникло в мое сознание. Никогда не могла бы себе представить, что у него есть жена. Или хотя бы дом. Если бы я думала когда-нибудь об этом, мне бы скорее представилось, что он живет один, в задней комнате прачечной, со своими растениями.
Я развернулась и медленно подошла к нему. Больше всего мечтая убежать, я обнаружила, что возвращаюсь к нему, чтобы услышать, что он хочет сказать.
— Прошу тебя, познакомься с ней, сделай мне одолжение. Она хочет встретиться с женщиной, с которой я развлекался и которая разрушила мой бизнес, организовав кражу девяти растений.
У меня перехватило дыхание. Это самое малое, что я могла сделать для него.
Семейство орхидей (орхидные)
Орхидеи в своей эволюции прошли через жестокий естественный отбор, и с ними следует обращаться соответственно, как с редчайшими существами, каковыми они и являются. Если брать за образец человечество, то у каждого из нас шанс выжить — один на миллион. То же самое и с орхидеями. Мы можем оценить, насколько мы редки, и, возможно, поэтому-то люди и сходят с ума по орхидеям.
