– Ты это уже говорил, – сухо добавила я. Получалось, что «вот, значит, какая» была не я, а Апрель И.В. Мысль о том, что он мне помог, была отчего-то неприятной. Не люблю быть ни у кого в долгу. Еще меньше я люблю жить в атмосфере неопределенности, а, как ни крути, именно в ней и приходится жить, когда сходишься с людьми чуть ближе, чем в рамках «шапочного» знакомства.
– Выходи, Ромашка. Смотри, вон уже наши подгребают. – И Саша заулыбался, предчувствуя, наверное, очередную порцию «счастья, здоровья». «Нашими» была целая куча разномастного народу: и стройные, подтянутые, даже упругие, как гимнастические мячи, девушки, из-под пуховиков которых выглядывали спортивные трико. Были там и взрослые, даже старые мужчины – жилистые, костлявые, с заостренными чертами, были и подвижные, пышущие силой молодые мужчины, в каждом движении рук и ног которых чувствовались и сила, и нерастраченная энергия. Больше всего удивили меня женщины моего возраста (нет, в этом как раз не было ничего необычного) и моего же неспортивного телосложения. С такой же одышкой от подъема на третий этаж этого огромного, похожего на заброшенный завод здания.
Спортивный зал был огромным, фактически три в одном. Справа на деревянном паркете играли в футбол, чем удивили меня несказанно. Я и понятия не имела, что в футбол играют где-то, кроме футбольного поля с зеленой травой. Посредине, на таком же деревянном паркете совсем маленькие дети бегали между оранжевыми конусами. Они делали это не хаотично, а с какой-то определенной, мне совершено не понятной последовательностью. Их подгоняли тренеры. А слева за тонкими, подвешенными до потолка стенками-сетками располагались корты. Они были совсем как те, на которых скакали азиатские спортсмены на видео, с помощью которого мне «открывал глаза» Апрель.
– Надо же! – невольно воскликнула я.
– А то! – довольно кивнул Саша. – Пойдем, я тебе все тут покажу. Познакомься вот, Даша, – и он кивнул на стройную девушку лет, наверное, двадцати, не больше, которой явно не терпелось поздравить именинника.
– Счастья, здоровья! – крикнула она бодро и принялась обнимать Сашу так, словно бы меня тут и рядом не стояло. Он смеялся и отбивался как мог.
– Дашка – дочка нашей Вероники, мы с ней в микстах[1]. А, вон, кстати, и она. Вероника, привет! Что, ждешь своей очереди пожелать мне «счастья, здоровья»?
– Микстах? – нахмурилась я, а Даша посмотрела на меня так, словно я с небес свалилась и буквально ничего не смыслю в жизни.
– Смешанные пары. Дашка на этих самых кортах. Ты не смотри, что она такая безобидная с виду. В игре опасна, как саблезубый тигр. Вообще, дети – зло! – заявил Саша, удивив меня заявлением, с которым я была согласна частично, если из понятия «дети» исключить моего племянника Вовку. Он был однозначно добро.
– Что мне делать? – спросила я, невольно принимаясь стесняться многочисленных спортсменов и спортсменок всех возрастов и покроев. Они окружали нас, смеялись над чем-то, чего я не понимала, перебрасывались непереводимыми фразами, поздравляли Сашу с днем рождения.
– Я сейчас скажу о тебе тренеру, а там решим. Вероника, представляешь, Фая мне подарила воланчики премиум, компресс химический, обмотку и струны, – похвастался Саша прямо при мне, сидя на узенькой лавочке около кортов и стягивая с себя рубашку и свитер. Я чуть не задохнулась от неожиданности, но Вероника и прочие присутствующие тут лица бадминтонного круга и ухом-глазом не повели. Саша натянул светло-желтую синтетическую футболку с надписью «Yonex» на свой мускулистый, поджарый торс и улыбнулся. – Представляешь? Я чуть не упал.
– Да вы не коллега, а мечта. У меня такое по определению невозможно. В нашем салоне коллектив подобрался тот еще – лишь бы духами заливаться и ресницы красить. – Вероника говорила с нескрываемым презрением. – Просто ходячие куклы Барби.
– А что за салон? Красоты? – поинтересовалась я, но Вероника только фыркнула.
– Красоты? Я тебя умоляю. Кафель испанский продаем, керамогранит элитный, дизайнерский. Там просто подобрались такие клуши, целыми днями красят губки и ждут, что к нам за керамогранитом придет принц из Монако.
Вероника мне однозначно понравилась.
– Вероятность попадания принца в магазин испанской плитки ниже, чем попадание странствующей планеты в Землю, – сказала я.
– Слушайте, а что, правда такие планеты есть? – тут же заволновалась Даша, размахивая ракеткой – разминая руку.
– Не говори ерунды, Даша. Так вот, – продолжила Вероника, – на мой прошлый «бёсдей» наши клуши подарили мне карточку в «Летуаль». Главное, что обидно – сумма была хорошая, можно было целую ракетку купить. Но нет, куда там. Потом целый год шампунями оттуда мылись. А Дашка вон подсела даже на что-то там, с запахом шоколада. До сих пор бегает покупать.
– Шоколадное молочко для тела, – пояснила Даша, параллельно растягиваясь чуть ли не в шпагат – и все это прямо напротив моих изумленных глаз. Люди потихонечку подтянулись, попереодевались в спортивную одежду, нацепили обувь и принялись кто как разминаться.
– Ну, как ты? – поинтересовался Саша.
– Все очень плохо, спасибо. Я чувствую себя совершенно лишней, – призналась я, стараясь подавить панику. Лизавета считает, что ради потенциальной Большой Любви нужно разделять интересы своей возможной будущей половины. Но ведь нет ни одного шанса, что я разделю с Сашей его интерес.
– Это ты зря, Ромашка. Тут всем рады. Ладно, сиди пока здесь, – сказал мне Саша, а сам побежал нарезать круги вокруг зала. Потом пришел тренер – высокий, чрезвычайно худощавый парень лет двадцати пяти со смешным добрым лицом и заставил – не меняя степени доброты на лице – всех бегать, прыгать, перескакивать препятствия и делать отжимания. Двадцать отжиманий, а за ними, в качестве отдыха, двадцать наклонов. И снова отжимания. Саша исполнял все предложенное легко, без надрыва – сказывался возраст и опыт. Я знала, что бадминтоном он занимается по меньшей мере лет пять. Я смотрела на пробегающих мимо меня людей, как смотрят на рыбок в аквариумах типа того, что стоит у Апреля. Вид пробегающих людей меня успокаивал и навевал сонливость. Пожилой мужчина, бежавший последним, уже почти задыхался от одышки, но продолжал насиловать природу, пытаясь перепрыгнуть расставленные по полу коробки. И я задумалась вдруг: что именно заставляет его это делать? Ведь все они тут – явно по доброй воле, а не по принуждению. Любители физкультуры из числа тех, что бегают городские марафоны? Только не этот, с одышкой. Буйные фанаты спорта? Только не взрослые женщины с большими грудями и попами – этим спорт не по зубам. Ради дополнительных баллов в школе? Ради пятерки по физкультуре? Среди бежавших было приличное количество детей школьного возраста – старшие классы. Нет, видимо, я ничего не понимаю.
– Ну что, хочешь попробовать? – спросил меня Саша, когда я окончательно погрузилась в неторопливые приятные раздумья о том, как было бы здорово тоже зажить правильной жизнью. Счастье, здоровье, спорт…
– Я? Нет, что ты! – ахнула я, но Саша только рассмеялся.
– Обязательно попробуешь, Фая. Никаких разговоров не может и быть. Это тебе – приз за самый лучший подарок на день рождения. Сейчас все будут упражняться, а мы с тобой просто постучим. Идет?
– Постучим? – не поняла я. Оказывается, имелось в виду «постучать» по волану. Саша подал мне руку и отвел на дальний корт в самом углу. Он сунул мне в руку ракетку и сказал:
– Отбивай как сможешь.
– А если я никак не смогу? – спросила я.
– Ну, тогда поднимай волан и пробуй снова. Я покажу, – пообещал Саша. Я десять раз пожалела, пока шла, пока вставала в указанном мне месте, слушала объяснения о том, как подается волан и как отбивается. Объяснения вылетали из моей головы быстрее, чем воланы на остальных кортах перелетали через сетку. А перелетали они как пули. Милейшая Даша отбивала удары с точностью, достойной Маши Шараповой. Вероника подпрыгивала и приземляла волан на корт так, что тот издавал невообразимый, громкий свист.
– Я точно никогда так не смогу, – заверила я Сашу, когда он ушел на противоположный конец корта. Я осталась одна. Через несколько секунд мимо меня пролетел волан, я его даже не заметила. Он упал куда-то назад и вбок, и я побежала за ним, испытывая неловкость перед Сашей. Его подарок уронила, негодяйка. Волан был красивый, с длинными белыми перьями.
Попробуй еще! – крикнул Саша. – Смотри на волан. Он летит к тебе, его надо отбить!
– Но как? – я размахнулась и ударила ракеткой по воздуху. – Я же – курица, никогда в жизни ничего не отбивала.
– Никакая ты не курица, – строго отчитал меня Гусев. – Милейшее создание. Отбивай волан!
И вдруг, сама не знаю как, я попала ракеткой по нему, и он полетел – сначала куда-то вверх, а потом вперед, на Сашину сторону корта. Я расхохоталась.
