Он наполнил из сифона с ледяной водой два стакана и, пристанывая от наслаждения, выпил свой.
— Ладно, — сказал генерал после некоторого молчания.
— Раз папаша — зубной врач, тогда все в порядке. Думаю, он сможет помочь сыну… после следствия!
И генерал рассмеялся собственной шутке, демонстрируя великолепные зубы. Полковник натужно похихикал. Тут басом квакнул сигнал срочной связи:
— Господин генерал! Докладывает дежурный по городу штабс-капитан Пахомов. Самолет только что благополучно приземлился. Телевизионщики уже ведут репортаж. Хотите взглянуть?
— Потом, штабс-капитан, потом, — буркнул генерал. — Ладно, рассказывай дальше, Денис Вячеславович.
— На семьдесят втором и семьдесят третьем маршрутах совместными усилиями нарядов ликвидирована попытка сбора республиканцев. По агентурным данным, хотели демонстрировать.
— Ого! — сказал генерал с неодобрением. — Теперь неприятностей не оберешься… У этих говнюков, у республиканцев, есть заручка в Государственной думе. Вот и пойдет писать губерния. Надеюсь, твои орлы действовали… не очень шумно?
— Напротив, — чуть прикрыл глаза полковник. — Необыкновенно деликатно. Ни одного пострадавшего. Арестовано больше полусотни человек. Очень грамотно действовал старший наряда унтер-офицер Кухарчук. Он после курсов повышения квалификации, Вадим Кириллович:.. Сегодня, думаю, выдержал главный экзамен.
— В твоем изложении, Денис Вячеславович, все очень приподнято звучит, романтично, я бы сказал. Даже пострадавших нет. А как же все-таки он их ущучил, этот малый? Республиканцы — господа серьезные, не то что возрожденцы, даже нецензурных выражений себе не позволяют. И порядок не нарушают.
— Нарушили, — развел руками полковник. — Драку затеяли.
— Драку? — удивился генерал. — Не может быть!
— Не может, — согласился полковник. — Но затеяли. И Кухарчук на законных основаниях закатал их всех в участок. Ничего, вечером выпустим. Возьмем подписку отработать по пять суток безвозмездно по муниципальной линии и выпустим. Пусть знают, что общественный порядок нарушать накладно. А в городскую думу направим частное определение по поводу деятельности республиканской партии.
Генерал помолчал, почесывая переносицу, а потом сказал:
— Молодец этот… Кухарчук. Пять кредитов премии от моего имени. Инициативу, сметку надо поощрять. Пусть люди растут.
— Слушаюсь, Вадим Кириллович, пять кредитов… Спасибо!
Снова заквакал вызов. Штабс-капитан Пахомов доложил:
— Первый пост сообщает, господин генерал: церемония встречи закончена, кортеж покинул аэродром.
— Ну и хорошо, — сказал генерал и повернулся к полковнику. — Вообще-то, Денис Вячеславович, я с тобой о сыне хотел переговорить… Понимаешь, надоела парню штабная работа, рвется к настоящему делу. И я его понимаю. Сам таким был… Я тут прикинул: у тебя же нет заместителя по спецподготовке. Нет? Вот видишь! А парень хороший, это я не как отец, а как начальник говорю, поверь… Инициативный, смелый, чемпион России по боевому пятиборью. Лучшего наставника для своих орлов не найдешь. Что скажешь, Денис Вячеславович?
А что полковник мог сказать? Он все уже решил, слушая монолог генерала.
— Буду рад помочь сыну… старого товарища, — осторожно улыбнулся полковник.
— Спасибо, брат! — сказал генерал. — Я так и думал: Денис не подведет. Сам понимаешь… Не могу парня отдать абы кому. Разговоры пойдут — жмет, мол, старая перечница, пользуется служебным положением. Начнут еще на мальчишке отыгрываться! Демократия, брат, и нас достала, никто никого не боится.
— Понимаю, Вадим, — серьезно сказал полковник. — Поэтому и расцениваю твою… просьбу как знак дружеского доверия.
— Правильно! — подхватил генерал. — Одно дело — приказать, другое — попросить. Дети — грехи отцов… Тебе со своими девками проще. Как они, растут?
— Растут, — усмехнулся полковник. — Обе замужем…
— Ну, елки! — чуть сконфузился генерал. — Действительно, растут…
Положение спас Пахомов — врубился в неловкое молчание двух старых товарищей и доложил, что кортеж приближается к Большому кольцу.
— Слушай, Денис! — оживился генерал. — Может, тяпнем по наперстку? Для тонуса? У меня «смирновская» есть. Холодненькая, сволочь!
Он было пошел к большому финскому холодильнику в углу просторного кабинета, но тут в интим опять влез штабс-капитан:
— Срочное сообщение, господин генерал! Наряд с семьдесят второго маршрута обнаружил на Тверской баррикаду!
— Что? — заорал генерал. — Какую, к черту, баррикаду?
— Даю наряд, — сказал Пахомов. — На связи начальник управления. Повторите ваше сообщение, старшой!
— На связи старший наряда унтер-офицер Кухарчук, господин генерал! — донеслось из динамика громкой связи, и полковник вцепился в подлокотники кресла. — Докладываю. В четырнадцать сорок восемь проследовал по Страстному до пересечения с Тверской, чтобы в четырнадцать пятьдесят занять позицию согласно расписанию постов, для контроля за прохождением объекта «альфа». Напротив магазина «Академкнига» обнаружил опрокинутую машину службы безопасности движения. Четыре самосвала с маркой фирмы «Шроттер-бау» уже высыпали на проезжую часть строительные блоки и железобетонные балки. Это «татры», господин генерал, большой грузоподъемности.
— Объяснения потом! — рявкнул генерал. — Короче!
— Слушаюсь… Самосвалы попытались прорваться на Большую Бронную. В этой обстановке я приказал наряду открыть огонь. Двое водителей убиты. Один самосвал загорелся, водитель арестован. Одна машина ушла.
— Почему не организовали преследование? — севшим голосом спросил генерал.
— Посчитал необходимым, господин генерал, организовать расчистку завала.
— Пахомов! — позвал генерал. — Где кортеж?
— На подходе к окружной железной дороге.
— Так… Кухарчук! Что вы сделали для расчистки?
— Снял со стройплощадки на Малой Дмитровке два панелевоза, господин генерал, автокран и бригаду монтажников. Они цепляют блоки к машинам и растаскивают их по обочине. Делают что-то вроде парапета… Просто чудо, господин генерал, что мы сегодня проезжали мимо этой стройплощадки… Вот сразу и вспомнили.
— Отставить лирику, — выдохнул генерал. — Помощь нужна?
— Какой у нас резерв времени?
— Не больше трех минут…
— Постараемся управиться сами, господин генерал.
— Постарайся, Кухарчук! — попросил генерал. — Успеешь — ты подпоручик! Понял?
— Пользуясь случаем, господин генерал, хочу высказать кое-какие соображения, если вы позволите… Можно?
— Валяй, — сказал генерал. — Не рассусоливая!
— Прошу учесть такие обстоятельства… Мы ехали на мост раньше срока. Приехали бы вовремя — самосвалы бы успели уйти. Следовательно, водители знали расписание постов. Далее. Большую Бронную блокировала только одна машина дорожников. Ее с ходу сбили и волокли аж до «Академкниги»… Разрыв в цепи примерно метров сто — ни ополченцев, ни дорожников.
— Учтем, — сказал генерал. — Торопись, Кухарчук!
И отключился. Из приемной в кабинет заглянул молодой прилизанный подполковник, адъютант:
— Господин генерал… На проводе — губернатор.
Полковник, командир восьмого дивизиона, пошел к двери, но генерал яростно замахал рукой: сиди! Видеофон на генеральском столе ожил, и потное одутловатое лицо губернатора целиком заняло экран:
— Вадим Кириллович! — тонким голосом заверещал губернатор. — Что за стрельба в центре Москвы? Да еще в такой момент, а?
— Извините, — вздохнул генерал. — Буду готов доложить минут через десять.
— Не надо! — закричал губернатор, наливаясь багрецой.
— Мне уже сам, понимаешь, сам звонил и вставлял дыню!
— Вы хотите переадресовать ее мне? — спросил генерал.
— Тебе, тебе! А то мне жмет, понял?
— Извините, — сказал генерал. — Вынужден прервать нашу беседу — важное сообщение…
И сердито выключил экран. Они с полковником, разделенные блестящей палубой стола, посидели несколько минут молча. И оба вздрогнули, когда из оперативного зала позвонил штабс-капитан Пахомов. Он доложил, что кортеж с председателем Европарламента следует точно по графику.
— Значит, успел Кухарчук, — вытер лоб генерал. — Подготовь приказ, Денис Вячеславович, о внеочередном призводстве в подпоручики. Всему наряду по десять кредитов премии. Н-да… Жаль, о сыне не договорили. Слышал, как на меня орала эта жаба? На его-то вопли наплевать… Наплевать и растереть. Меня другое заботит, Денис… Голову даю на отсечение, кто-то тщательно состроил мне козу. Кухарчук верно все усек! Представляешь, каково тут работать, когда под тебя копают? Ну ничего, суки рваные, на дно со мной пойдете…
Генерал еще что-то бормотал, уставившись в окно с бронированным стеклом, а полковник вышел и тихо прикрыл за собой громадную, обитую кожей дверь.
