– Так что я была бы благодарна, – сказала она, – если ты вообще не будешь вписывать Арти.
Хэлли начала сворачивать схему.
– Подозреваю, идея совершенно больная, – сказала она. – Единственное, что я могу сказать в свое оправдание, – когда-то мне казалось, что она хороша.
– О, великолепная идея, – сказала Кэролин. – Только не надо вписывать туда Арти.
– Или рисовать еще линии, ведущие к Стивену, – сказала Кэти. – По-моему, надо кое о чем договориться: ни один мужчина, который есть на схеме, не должен ничего об этом знать.
– Господи, нет, – сказала Кэролин. – Макилхенни, наверное, сделал бы копию и вставил в рамочку.
– Из чего я делаю вывод, что ты угадала его номер, – сказала Хэлли, кладя схему обратно в портфель.
– А что тут гадать, – сказала Кэролин.
– Да, – прибавила Кэти, слегка понизив голос, – это понятно и без номера. И мне не хотелось бы, чтобы Стивен начал прослеживать некоторые из этих линий.
– Или Арти, – сказала Кэролин. – Порой он страдает, что называется, ревностью к прошлому.
– Джек, скорее всего, тоже бы не обрадовался, увидев это, – сказала Хэлли. – Так что решено: мужчины не должны ничего знать. Теперь хором.
Они вместе проскандировали:
– Мужчины не должны ничего знать.
Они опять засмеялись, но тут Хэлли прижала палец к губам.
– Вы слышали? – прошептала она.
Кэролин прислушалась; снаружи донесся слабый шелест. Она опять посмотрела в окошко, но толком ничего не увидела. Тени удлинились, не поймешь, что среди деревьев есть на самом деле, а что – лишь игра света.
– Что такое? – прошептала Кэти.
– Сюда проник мужчина, – пробормотала Хэлли. – Я не знаю, кто именно, но определенно мужчина.
Кэролин оглянулась на нее:
– Ты что, определяешь их по запаху?
– Да, – прошептала Хэлли. Потом заговорила громко: – Именно. Если меньше девяти дюймов – не впечатляет.
– Ты о длине или о диаметре? – спросила Кэти.
– О диаметре, – сказала Хэлли.
– Ну вот, докатились, – пробормотала Кэролин. Она обернулась к окошку, вскрикнула и отскочила. На нее смотрел крупный мужчина с рублеными чертами лица, из ворота его футболки торчали завитки волос. Прежде Кэролин никогда его не видела.
– Девять дюймов в диаметре, – пророкотал мужчина, – это примерно как большая кофейная банка.
– Томми! – сказала Хэлли. – Ты о чем?
– Я просто спрашиваю – вы все обдумали? – сказал Томми. – Это же очень много кофе. – Он поглядел на Кэти, а затем на Кэролин, которые все еще лежали на полу палатки, уставясь на него. – Не хочешь меня представить?
– Они уже и так поняли, кто ты, – сказала Хэлли. – Но на всякий случай представлю. Кэти Корман, Кэролин Джессап – это Томми, э, Моррисон. Мой друг. И, как вы поняли, большой любитель подглядывать и подслушивать.
– Привет, – сказала Кэролин. Она еще немного нервничала.
– Полагаю, номер 243, – сказала Кэти.
Это развеселило Кэролин, и она перестала волноваться.
– А я думала, 257, – сказала она.
– Это вы о чем? – озадаченно спросил Томми.
– Не обращай внимания, – сказала Хэлли, выбравшись из палатки и взяв его за руку.
Кэролин хихикнула.
– Заткнитесь, – прибавила Хэлли. – Ужин через полчаса, как только мы с Томми вернемся из мексиканской закусочной в Кервилле. Энчилады, толченая кукуруза с мясом, рис, горы бобов и сыра. Будь уверен, что спишь с тем, кто тебя уже любит.
Кэролин глядела вслед Хэлли и Томми, пока те не скрылись за деревьями. Через минуту она услышала, как по дороге со скрежетом спускается «плимут» Хэлли.
Она посмотрела на Кэти. В палатке темнело.
– Надо бы пойти глянуть, вернулись ли наши мужчины и дети.
Кэти кивнула, но не двинулась со свернутого спального мешка. Казалось, она хочет что-то сказать, но боится. Сейчас она совсем не походила на ту Кэти, которую Кэролин привыкла видеть.
– Ты… о чем-то думаешь? – спросила Кэролин.
– Я всегда о чем-нибудь думаю, – ~ сказала Кэти. – В данный момент я просто хочу тебе сказать, что уже знала о схеме Хэлли. Я раньше никогда ее не видела, но она давным-давно мне о ней говорила.
Кэролин оскорбилась. Можно подумать, все на свете друг с другом ближе, чем с ней. Джек, когда его арестовали, позвонил ей после других; Хэлли рассказала Кэти о своей дурацкой схеме.
– Почему ты решила мне об этом сказать?
– Потому что я чувствовала себя обманщицей, – сказала Кэти. – Когда она вынула схему, я сделала вид, что удивлена, хотя на самом деле не удивилась. Но я не хочу тебя обманывать. Ты моя подруга.
– Да, – сказала Кэролин. Она думала о том, что сказала ей Хэлли о Стивене; что хуже – обмануть доверие Хэлли или скрытничать с Кэти? – Да, я…
Теперь Кэти встала.
– И я этому рада, – сказала она, – потому что мне будет страшно, если ты станешь моим врагом. Пошли?
– Ну да, – сказала Кэролин, и они вместе вышли из палатки. Они не вымолвили ни слова, возвращаясь через лес к дому. Кэролин пыталась уяснить, что она устрашает Кэти не меньше, чем Кэти пугает ее саму. Странно, что Кэти переживает из-за того, что вела себя фальшиво. Они знают друг друга много лет. Почему же теперь Кэти заволновалась?
Все это нервировало Кэролин.
* * *
После мексиканского пиршества Арти на глазах у всех валял дурака в гостиной западного крыла. Он прицепил остатки кукурузы себе на пальцы и язык и бегал за Клео и Тони по комнате, фыркая и пуская слюни. Остальные сделали вид, что забавляются, но Кэролин была просто оскорблена. Она вышла из дома и зашагала по дороге, чтобы проветриться.
Солнце уже село, но Луна еще не взошла. За ужином Арти громко интересовался, почему Джек еще не голый, а Джек объяснял, что сегодня Луна взойдет в 21:08. Направляясь вниз по склону холма, Кэролин посмотрела на часы. На циферблате в тусклом свете обозначились цифры 21.06. Вот это да. Она наверняка столкнется с Джеком, когда он выйдет. В последний раз она видела его голым… Семнадцать лет назад, плюс-минус несколько месяцев. Он выглядел круто, как ей помнилось. Наверное, в ее памяти он выглядел гораздо круче, чем на самом деле, и все равно он был очень даже ничего. Она не хотела бы узнать, что это уже не так.
Странно. С тех пор она видела его с голым торсом и ногами бесчисленное множество раз. Но в этом последнем клочке одежды было что-то очень важное. Без него меняется облик всего тела. Это верно для каждого мужчины, с которым она когда-либо была.
– Это верно и для женщин, – сказал женский голос позади нее. – По крайней мере, так говорят мужчины.
Кэролин не узнала голос. Она остановилась и обернулась. Никого.
Это вывело ее из себя. Она не поняла, что думает вслух, и теперь кто-то влез в ее мысли. Она терпеть этого не могла.
– Полагаю, Лили? – саркастически осведомилась она.
– Она самая, – сказал голос.
Кэролин посмотрела на восток и на фоне деревьев увидела женский силуэт в сиянии Луны.
На женщине, похоже, был плащ или пелерина – Кэролин толком не разглядела. Она видела только очертания женщины и блики лунного света на длинных черных волосах.
Кэролин не испугалась. Она слишком рассердилась.
– Если ты – та самая, которая трахает моего друга v Джека, у тебя будут проблемы.
– Я его не трахаю, – сказала женщина. Голос ее был глубоким и чувственным, и Кэролин ее за это возненавидела. – Я даю ему то, что ему необходимо.
– На что ты намекаешь? – сказала Кэролин, направляясь к женщине. – Что все остальные с этим не справились?
– Это не ваша вина.
– А, ну, чертовски тебе благодарна.
– Не стоит благодарности, – сказала женщина. – И я бы поболтала с вами еще, но я слышу, что Джек меня ищет. Он подумает, я его забыла. Поговорим в другой раз.
Женщина шагнула в сторону, и Кэролин заморгала в лунном свете. А потом силуэт женщины пропал.
Кэролин сжала кулаки. Ей было непонятно и не нравилось то, что сейчас произошло. То, что она не контролировала, хотя и думала, что должна. Она была в ярости.
– Сука! – завопила она, и слово эхом разлетелось меж деревьев.
Кэролин стояла, с отвращением глядя на Луну, пока не услышала, что ее зовет Арти. Тогда она вернулась к дому и там поругалась с Арти. Кто он такой, чтобы подзывать ее, как будто она его собака?
Правда, потом ей полегчало, и она позволила Арти заняться с ней любовью. Это было великолепно. Так было всегда, даже когда заканчивалось икотой. Хорошо, что его не вписали в схему.
Часть VI
Клубничная луна
Пятница, 4 июня 1993 года
Глава 11
Она пыталась смыть его запах
Она пыталась смыть его запах, но это было бесполезно. Арти пахнул солью, и солнцем, и кожей, и чем-то еще. Может, ванилью. Никто из ее мужчин так не пахнул. Не то чтобы у нее было много контрольных точек. Был мальчик в методистском летнем молодежном лагере, когда ей было шестнадцать, потом никого, потом два сменившие друг друга бойфренда на втором курсе колледжа, потом Дэвид Макилхенни, потом Джек, а затем Стивен. Но она не сомневалась, что, даже будь у нее их больше сотни, никто бы не был подобен Арти.
