– Хорошо, Ганс, я готов принять эту вашу версию, но как объяснить, что русских совершенно не интересовали наши десантники, а русские, поспешив собрать контейнеры, сразу скрылись с ними, уклоняясь от боя с нашими десантниками? – спросил Канарис.
– Это легко объясняется голодом русских, экселенс, – ответил Фишер, – русские очень плохо снабжаются и поэтому, их дозор, заметив контейнеры сброшенные на парашютах, поспешили захватить их, так как элементарно испытывали голод и нехватку необходимого.
– По шустрости с какой они действовали, не скажешь, что эти люди падают с ног от голода и холода, – снова съязвил Канарис, – но я принимаю эту версию как единственно приемлемую для нас.
Канарис отошел к окну и встав спиной к Фишеру продолжил, – мы перенесем высадку основной группы в запасной район. Распорядитесь об этом, группа фон Линде не может долго находиться в стрессовом состоянии ожидания вылета, вы должны это знать, как профессионал. И далее, что тоже весьма важно, нам необходимо срочно позаботиться о том, чтобы ликвидировать все следы первоначальной высадки.
– Что вы имеете ввиду? – поинтересовался Фишер.
– Я хочу, чтобы вы лично связались со штабом командующего 6-ым воздушным флотом генералом авиации Келлером и просили бы у него обеспечить бомбардировку отходящей группы русских альпинистов, этих снежных призраков, как изволили фигурально выразиться ваши мастера художественного слова, их необходимо разбомбить, чтобы содержимое контейнеров не попало в руки понимающих в толк в разведке, потому как те, в отличие от ваших мудрецов, по содержимому контейнеров могут понять очень и очень многое.
Аудиенция была окончена.
Через пол-часа на столе у начальника разведки 6-го люфтфлотте уже лежала расшифрованная телеграмма, подписанная адмиралом Канарисом, где указывался район отхода группы русских разведчиков. …
На летном поле аэродрома в Минводах, капитан Ланг вместе с майором Голлобом разглядывали севший на брюхо Ме-109 унтерофицера Петермана.
– Представляете, Ланг, беднягу Петермана таранил русский самоубийца. Представьте, на допотопном И-153!
Ланг не без зависти поглядывал на большой Рыцарский крест с дубовыми листьями, так эффектно смотревшийся на шее командира 52-ого гешвадера майора Голлоба.
– Да, в разведывательной эскадре на тихоходных Фоке-вульвах 189 на этих летающих остекленных верандах, не заработаешь большого рыцарского креста – тихоходная разведывательная рама это не стремительный мессершмитт серии "Густав" и на ней не собьешь полтораста русских, как это сделал майор Голлоб! – вздыхая, думал про себя капитан Ланг.
А крест так превосходно смотрелся на летней форме одежды, не в вырезе мундира, а поверх летней рубашки, рассчитанной на кавказскую жару аэродромов южной группировки.
– Да, Голлоб, нам сложно закрыть все небо над Кавказскими горами имея одну эскадру истребителей и эскадрилью разведчиков, – заметил Ланг, – а русские тем временем кидают в бой все имеющиеся у них самолеты.
– Вы же знаете, Ланг, вся авиация сейчас преимущественно на главном направлении на Сталинградском, – сказал Голлоб, носком сапога трогая рваный алюминий плоскостей лежащего на брюхе мессершмитта.
– Да, но ведь и Кавказ это не самый второстепенный фронт! – возразил Ланг.
– Ресурсов Германии не хватает на то, чтобы сконцентрировать большие силы на всех фронтах, поэтому командование ОКВ выбирает приоритеты, а мы в этот приоритет не попадаем, Сталинград важнее, – сказал Голлоб раскачивая ногой пробитое и все в рваных дырках крыло несчастного самолета.
Разговор двух летчиков был внезапно прерван подъехавшим на мотоцикле дежурным унтерофицером связи.
– Господ майора Голлоба и капитана Ланга срочно в штаб флота, – козырнув, отрапортовал унтерофицер.
– Что там стряслось? – ворчал Голлоб, садясь в коляску мотоцикла.
– Сейчас узнаем, – ответил Ланг, примащивая свой зад на резиновое сиденье позади унтерофицера связи.
А случилось так, что надо было срочно вылетать.
И это не смотря на неважную погоду над главным хребтом – районом предполагаемой разведки и следующей за разведкой бомбежки.
Ланг и Голлоб склонились над картой.
Начальник оперативного отдела разведки Райхель ознакомил офицеров с задачей.
– Срочность господа состоит в том, что пока группа русских еще не успела далеко уйти с ледника, мы имеем шансы обнаружить их с воздуха поэтому счет идет буквально на часы и командование настаивает на том, чтобы мы не дожидались хорошей погоды, а вылетали на разведку, – сказал Райхель.
Ланг понимал, что первая часть поставленной задачи относится непосредственно к нему, как к командиру летающих стеклянных веранд…
– Это же на пределе дальности, – с сомнением заметил Ланг, нам придется лететь ломаным маршрутом, обходя главные вершины и обходя грозовые тучи.
– Вылет откладывать нельзя, – сказал Райхель, – вы должны назначить экипаж и отдать приказ, капитан.
Вот он – рыцарский крест где закопан, – усмехнулся своим невеселым мыслям Ланг.
Подвиг летчика-разведчика не так эффектно выглядит, как подвиг героя истребителя!
– Полетит экипаж фельдфебеля Баумана, – сказал Ланг, – приказ будет отдан через пятнадцать минут… …
Метель совсем застила все ориентиры. Идти приходилось по компасу, прощупывая ледорубом каждый свой шаг – не провалится ли нога в предательски занесенную снегом трещину!
Тетов шел первым.
Замыкающим группы шел Лазаренко.
Душа Тетова пела.
Они смогли! У них получилось! Четыре контейнера с горным вооружением и специальной альпинистской экипировкой!
Тетов не успел как следует рассмотреть трофеи, но первое, что он отметил, это легкие пятидесятимиллиметровые минометы – четыре штуки, четыре ящика с минами, два пулемета Мг, палатки, страховочные веревки из невиданного им доселе легкого синтетического материала, связки лекгосплавных крюков и карабинчиков, и еще много и много всяких нужных вещей – от сухого спирта для приготовления горячей пищи и до кофе и шоколада…
Шоколад он разрешил частично раздать ребятам.
Пусть подзаправятся – заслужили.
– Как думаешь, может переждем снежный заряд? – спросил Лазаренко, подойдя к Тетову на привале.
Ребята настолько вымотались за двое последних суток, что даже весельчак Жорка-одессит и тот уже не мог ни петь ни балагурить.
Братва молча жевала шоколад, откинувшись на мешки с тяжелой ношей.
– Переждем, – согласился Тетов.
Было бы жалко потерять часть так тяжело обретенного снаряжения, уронив его в глубокую трещину.
Лучше идти по хорошей погоде и видимости.
– Будем делать привал, ставьте палатку, – сказал Тетов. …
– В немецком спальном мешке приснится тебе немецкая белокурая красавица, – пошутил Лазаренко, когда выпив по пол-кружки сладкого чая командиры решили позволить себе три часа отдыха.
– Ты их видел, Тетов- Красавиц немецких видел? – спросил Лазаренко, устраиваясь в трофейном мешке.
– Видел, – буркнул Тетов засыпая.
– Ну и как? – не унимался Лазаренко.
– Наши лучше, – ответил Тетов уже закрыв глаза. ….
А разбудил его шум мотора.
– Воздух, братва, полундра, воздух! – кричали снаружи.
Тетов с Лазаренко выскочили из палатки.
Погода уже более-менее наладилась.
Снег уже не шел и даже солнце проглядывало сквозь белесую дымку.
Видимость сквозь эту дымку была не менее километра, а то и полутора километров.
Самолета видно не было.
– Где самолет? – крикнул Тетов дневальному.
– Он прям над нами пролетел и вот покуда за облако вот только вот ушел, – отвечал матрос словно бы оправдываясь за то, что самолета не было видно.
– Какой самолет то был? – спросил Тетов, – ты его разглядел?
– С крестами такой самолет, немецкий, – отвечал дневальный.
– Понимаю, что не японский, а какой тип? Транспортный, или истребитель, или разведчик?
В это время снова послышался нарастающий гул, приближавшегося самолета.
Он выскочил из дымки и теперь Тетов мог явственно разглядеть даже летчиков, сидевших в казавшейся огромной – остекленной со всех сторон кабине.
– Ложись! – крикнул Тетов.
Очередь из пулемета прошла немного левее от палатки.
– Благодарите Бога, что это не профессиональные штурмовики, а разведчики, – сказал потом Тетов, приунывшим морякам, – был бы это не разведчик, чье дело летать да фотографировать, а был бы это истребитель или штурмовик, он бы не промазал!
Разведчик уже десять минут как улетел.
– Нас обнаружили и надо теперь срочно убираться отсюда, – подытожил Игорь.
– Нам еще два часа ходу по леднику, – сказал Лазаренко, – так что, если за разведчиком еще прилетят, нам не сдобровать.
– И главное – чем отбиваться от этих гадов? – вставил Жорка.
– Готовьте пулеметы Мг, – приказал Тетов, – если прилетят, будем вести зенитный огонь из положения пулемет на стойке из лыжных палок, как нам на сборах показывали.
