— Есть огонь на поражение!
Музыка нарастала — оглушительный звук сопровождался вибрацией. Она нарастала, становилась громче и стихала.
— Уничтожь — и уничтожен будешь, — произнес я вслух, что-то припоминая.
А капитану сказал следующее:
— Сэр, наши челноки слишком малы. Эта комета уничтожит их! Я вижу скелеты своих товарищей, словно в рентгеновских лучах. Лазерное оружие, из которого они целятся, — как пламя от спички против огромного огненного кулака, занесенного для удара.
С мониторов исчез первый челнок, за ним второй и третий.
— Началось, — прошептал я. — Зрение слабеет. Я почти ничего не вижу. Челноки терпят крушение один за другим, с них содрана кожа, металлические кости обнажены, люди срываются в поток радиации. Сверкают метеориты… все проглочено… исчезает.
— Нет, мой добрый Измаил, — донесся тихий шепот Квелла. — Просто мы все заброшены в разные витки Времени.
— Куда, скажи, направляется экипаж челнока номер один, — спросил я, — если его оружие смолкло?
Квелл продолжал шепотом:
— Наш друг Даунс, очевидно, послан на смерть, чтобы быть похороненным вместе с Ричардом, безумным потерянным королем, среди его зеленых равнин; к его ногам брошены монаршая корона и кровь.[31]
— Команду второго челнока вихрем уносит все дальше. Без малейшей надежды на спасение они падают — куда?
— В Иллинойс. Кто бы мог подумать, — донеслись безмолвные слова Квелла.
— В Иллинойс, где покоится Линкольн. А Рэдли? Что с ним, Квелл?
— Пока здесь. Неизвестно, куда нас занесет. Мы во власти кометы. Время — ее оружие!
Я повернулся к капитану.
— Время, — повторил я. — Комета разбросала их во Времени. Квелл говорит, ее оружие — Время.
— И мое — тоже! — ответил капитан. — Мою команду разбросало кого куда, мое боевое снаряжение пропало, но осталось еще одно, более мощное оружие — оно у нас на борту. Время! Время — это все! Я создал устройство, способное, как Левиафан, раскрутить Время, словно волчок. Теперь при помощи моей огромной машины я обращу силу кометы против нее самой. Так же, как звезда на востоке, мы низвергнемся, увлекая за собой нашего убийцу, используя громаду его против него. Эту пасть, что хочет нас поглотить, мы заставим раскрыться до предела и вывернуться наизнанку. Что больше Левиафана? Вечность! Пустота! Бездна тьмы! Межзвездная ширь! Они и станут моей пастью. Мое орудие пропорет в космосе дыру и сбросит туда Левиафана.
В тот же миг пальцы капитана заскользили по кнопкам пульта на главном компьютере, и двигатели нашей ракеты забились, словно в истерике.
— Левиафан! — кричал капитан. — Познакомься-ка с Левиафаном! Разрушение, встречай разрушение! Комета, узрей свое отражение! Истребление, познай истребление!
Вселенная вокруг нас содрогнулась. До меня донесся затихающий среди звезд голос Квелла:
— Ох, Измаил.
— Квелл!
Сквозь жуткие заключительные раскаты грома прорвался зычный голос капитана, успевший прокричать:
— Что? Моему кораблю тоже конец? Его плоть растерзана? Его кости разбросаны? Я опять слеп? Пусть так, но я тебя схватил! Мертвый, я бьюсь против тебя. Где твое сердце? Вот оно, там, а теперь тут, я его задушу. О проклятый и ужасный Левиафан, вот как все обернулось!
Тут прогремел последний взрыв — град осколков корабля, человеческих тел и неуправляемых лучей. Меня подбросило вверх, и я, заключенный в скафандр, поплыл над обломками, среди миражей, видений, энергий, теней, звезд.
Все исчезло, да, исчезло, думал я. В бездонное и черное дышло Вселенной уплывала, торжествуя, свадебная фата отчаяний и печалей, безрассудная тайна в вечном движении, но… подождите… вправду ли все исчезло? Исчезли наши корабли, исчезли люди — большие и малые, здравые и блаженные, а с ними и капитан, безумец из безумцев. Продырявил ли он Вечность, как обещал, пропорол ли шов, сбросил ли туда Левиафана? Потеряны ли навсегда те, кто исчез? А может, спрашивал я себя, Левиафан еще вернется? Вернется через тридцать лет и принесет с собою всех, кто его убил?
Через много лет, проскользив до конца пропасти, не вернется ли этот монстр, а с ним и вся наша команда, все до одного… охотник и добыча, испуганный и пугающий, безумие и вздыбленный сон безумия, сплавленные воедино в еще не рожденных веках? Окажутся ли они в этом месте или пройдут стороной, когда Земля состарится и начнет высматривать Левиафана, наши корабли, команду, капитана — бесконечный кортеж призрака?
Мимо меня плыла, медленно вращаясь, какая-то темная форма. Я узнал похоронный скафандр Квелла.
— Квелл!
Протянув руку, я ухватил этот негнущийся скафандр, развернул его и обнаружил, что он пуст. Тогда я заговорил в пустое пространство:
— Нет, здесь только скорлупа, оболочка. Мой добрый друг пропал. Где же ты, Квелл?
Я обнял пустой скафандр, и у меня в голове опять зазвучала странствующая погребальная музыка предков Квелла.
Плывя в полном одиночестве, я вспоминал Квелла, который ушел туда, где обитают кометы и их боги. Так я и продолжал свой бесцельный дрейф, держась за черный скафандр, диковинный спасательный плот, и зная, что скоро у меня в гермошлеме закончится воздух. Сколько еще? — раздумывал я. День, от силы два… а потом?..
* * *
Где-то наверху я вижу свет и сквозь помехи разбираю позывные:
— Космическая шхуна «Рахиль», говорит космическая шхуна «Рахиль»…
Шхуна, исследующая обломки, наконец-то приближается, чтобы меня подобрать. «Рахиль», которая, блуждая в поисках своих пропавших детей, нашла только еще одного сироту. Я отпустил гроб. А вместе с ним отпустил и воспоминания о Квелле, чтобы они проплыли через световые годы и опустились на его могилу.
Трагедия подошла к концу. Остался лишь один. Это я, Измаил, остался в живых, чтобы поведать вам эту историю.
— Шхуна «Рахиль» идет на сближение. Вас видим. Готовы принять вас на борт. Готовы принять вас на борт.
В 1956 году… она снялась в фильме «Лето». — Кинофильм «Лето» снят в 1955 году режиссером Дэвидом Лином по мотивам пьесы Артура Лоренца «Время кукушки». (Здесь и далее — примечания переводчика)
…египтян в здешних песках не встретишь... — Помимо прямого смысла, в этой фразе есть и переносный: «египтяне» (Egyptians) — шутливое прозвище жителей южной части штата Иллинойс, населяющих г. Кейро (Cairo, Каир) и его окрестности.
Вальхалла (Вальгалла, Валгалла, др. — исл. Valholl) — в германо-скандинавской мифологии — небесный чертог для павших в бою воинов. Согласно легенде, представляет собой гигантский зал с крышей из позолоченных щитов. Одни источники трактуют Вальхаллу как рай, другие сближают ее с адом.
Кардифф? <…> Был такой великан, давным-давно… — 16 октября 1869 года рабочие, копавшие колодец за амбаром фермера Уильяма Ньюэлла близ города Кардифф, штат Нью-Йорк, наткнулись на окаменевшие останки трехметрового великана. Фермер не упустил своей выгоды и начал показывать эту диковину всем желающим за 25 центов (позже, когда количество любопытствующих стало превышать все разумные пределы, плата была повышена до 50 центов). Ученые заявили, что кардиффский великан — подделка, но их доводы были весьма шатки. Церковь, напротив, считала находку подлинной, так как о древних исполинах говорилось в Библии. Вскоре Ньюэлл продал великана Кардиффа неким дельцам за 37 тысяч долларов. Те перевезли его в г. Сиракузы (штат Нью-Йорк) и организовали весьма прибыльное шоу. Популярную окаменелость захотел купить оборотистый владелец цирка-шапито Финеас Барнум. Получив отказ, он нанял человека, который сумел снять слепок с окаменелости и изготовить ее копию. Барнум начал выставлять свое приобретение в цирке, распуская слух, что великан в Сиракузах — подделка. Судебная тяжба владельцев двух гигантов провалилась, поскольку судья требовал, чтобы подлинность «настоящего» исполина была подтверждена под присягой. Решающее слово в этой истории сказал выдающийся американский палеонтолог О. Марш. Тогда «отец» кардиффского великана был вынужден выйти из тени и сознаться во всем. Им оказался некий Джордж Халл (по другим источникам — Холл). Владелец табачной лавки, он имел неплохой доход и мог позволить себе некоторые чудачества. Однажды, затеяв теологический спор о библейских исполинах, он решил доказать свою правоту на практике и нанял каменщика, чтобы тот смастерил трехметровую статую. Она была состарена с помощью кислот и закопана в землю за амбаром Ньюэлла. Марк Твен написал о кардиффском великане юмористический рассказ «История с привидением», а Фрэнк Баум (автор «Волшебника из страны Оз») посвятил ему стихотворение. Эта история, видимо, подсказала Брэдбери сюжет рассказа «Подлинная египетская мумия работы полковника Стоунстила» (см. Р. Брэдбери, «К западу от Октября». М. СПб., 2005). История кардиффского великана была рассказана также в романе Харви Джейкобса «Американский голиаф» (1996; русский перевод — 2008).
