И при всем этом внешность его была утонченной, несмотря на взъерошенные волосы.
Вот, к примеру, цвет его глаз и волос. Черный и зеленый – любимые цвета Северуса, отчасти цвета его факультета. Кожа, покрытая легким загаром, фигура… Одним словом «утонченность» ее не опишешь. Гарри никогда не станет высоким, зато он идеально сложен. Кто бы мог подумать, что под мантией скрывается натренированное квиддичем тело стройного, гибкого тигра, с широкими плечами и ладными, узкими бедрами. Собственно говоря, Снейп потребовал, чтобы Гарри снимал мантию каждый раз, когда приходит к нему, просто-напросто потому, что ему нравилось любоваться открывавшимся зрелищем.
Даже обидно, что совесть заставила его объяснить Гарри, что раздевание – это наказание за грубость. Возможно, нужно было отложить это объяснение на потом – дождавшись, когда Гарри не только расстегнет рубашку, но и снимет ее… Впрочем, нет, на самом деле Северус не жалел о проявленном милосердии.
Чисто на физическом уровне уложить Гарри в постель будет проще простого, но для Северуса эта задача представлялась безумно сложной и в то же время головокружительно привлекательной. Потому что существовала одна проблема – и весьма серьезная.
Гарри его не хотел.
Но захотеть ему придется – иначе вся затея с Podentes окажется просто потерей времени.
Так что… холодное безразличие. Гарри обладает знаменитой гриффиндорской храбростью, он готов пожертвовать жизнью ради спасения других. И если он будет думать о жизни с Северусом в этих понятиях, он сможет пройти через все. Но стоит ему только догадаться, что его хотят использовать, это будет полный провал. Северус решил не давать Гарри понять, что тот его привлекает. Потому что Гарри не поймет, не поверит, что его не хотят заманить в ловушку с помощью Podentes, чтобы унизить и причинить боль. Он и так уже предъявил Северусу столько обвинений – даже не зная всей правды…
Холодное безразличие. Похоже, эти слова скоро превратятся в девиз Северуса.
Суббота, 16 мая 1998 года, 16:52
Гарри вынырнул из мира грез, открыл глаза и сразу же привычным жестом пригладил челку, чтобы та надежно скрыла шрам. Только после этого он по-настоящему проснулся и сообразил, где находится.
“Все еще у Снейпа. И сейчас мне снова придется с ним есть. А потом…”
Тело Гарри охватила дрожь. Он почувствовал, как внутри все похолодело – несмотря на царящую в комнатах Снейпа жару.
Зельевар поднял взгляд от пристроенной на коленях стопки листов пергамента и отложил перо. Гарри нашарил очки и увидел, что весь пергамент поверх черных чернил исчеркан красным. Должно быть, Снейп проверяет ученические работы. И уж, конечно, с изощренной жестокостью разделывает под орех работы всех учеников – кроме слизеринцев.
Гарри кашлянул.
– Можно воды?
Снейп с легкой усмешкой приподнял бровь:
– Никогда не поверю в то, что ты проводил здесь каждый вечер в течение недели и все еще не обнаружил кухню.
Гарри сел и яростно тряхнул головой, чтобы окончательно прийти в себя.
– О, так, значит, я могу здесь чувствовать себя, как дома, Северус? – спросил он в тон Снейпу. – Прости, что не сообразил сразу.
– Да, – ответил Снейп, складывая лежавшие на коленях листы пергамента так, что стопка в итоге стала идеально ровной. После этого он отложил ее в сторону.
– Да? – недоуменно переспросил Гарри.
– Да, ты можешь чувствовать себя здесь, как дома. Ведь до тебя, разумеется, уже дошло, что совсем скоро это место действительно станет твоим домом, Гарри?
– Угу. Эти подземелья, в которых мне жутко… – пробормотал Гарри.
– Какая жалость.
Тон и слова Снейпа были такими небрежными, что Гарри занесло.
– Отъебись! – отчетливо буркнул он.
Снейп улыбнулся. Холодной, почти садистской улыбкой. Словно он был рад тому, что Гарри нагрубил – и этим самым развязал ему руки.
– Гарри, – промурлыкал он, источая злобу. – Я тебя предупреждал – не разговаривай со мной так.
– Не предупреждал! – возразил Гарри. – Ты предупреждал, чтобы я не язвил и не лебезил, когда ты отдаешь свои божественные приказания.
– Все равно, я думаю, что небольшой урок тебе не повредит, – спокойно заявил Снейп. – Чтобы ты не забывался. Потому что после инициации подобное поведение может разорвать взаимодействие наших магических сил – а его восстановление потребует нескольких месяцев. Так что… – Он сделал паузу, а затем огласил приговор: – Сними свой идиотский свитер.
Гарри закусил губу.
– Но мы еще не связаны заклинанием, Северус. И, честно говоря, я думаю, все это “ты должен тренироваться” – полная фигня.
– Ты считаешь, что уже готов принять удовольствие из моих рук?
– Конечно, нет! – выпалил Гарри. – Но ведь это не одно и то же! Раз заклинание этого требует – значит, мы должны тренироваться. Но вся эта ерунда с послушанием – полное дерьмо. Я справлюсь с этим потом, когда будет нужно.
– Ты будешь привыкать сейчас, – угрожающе произнес Снейп, приближаясь к дивану. – Ты должен уметь следовать моим указаниям – для Podentes это так же важно, как способность принимать удовольствие из моих рук.
– Я смогу это сделать, когда придет время, – упрямо заявил Гарри, отшатываясь от нависшего над ним Снейпа.
– К квиддичу у тебя такой же подход? Тебе не нужны тренировки?
– Это разные вещи! Поймать снитч – это ведь ужасно сложно и…
– А ты считаешь, что слушаться меня – это очень просто?
– Вот дерьмо, – тихо выругался Гарри, стаскивая с себя свитер и слегка задыхаясь от переполнявшего его гнева. – Ненавижу, когда ты прав! Вот, теперь доволен?
– Не особенно, – сказал Снейп странным тоном. – Ты… потный.
– Ну так ведь я был в свитере – вот и вспотел, – с легкой усмешкой ответил Гарри. – И потом, у вас тут жарко, как в сауне. Я уж думал, вы хотите, чтобы я сам всю одежду с себя скинул. Настоящее пекло!
– Но я не знал, что тебе жарко, – заметил Снейп.
– Можно подумать, что вас это волнует, – пробормотал Гарри – и тут же съежился, ожидая очередного наказания. Может, на этот раз ему придется снять ремень? Но после ответа Снейпа Гарри осознал свою глупость. Кроме раздевания, есть множество других способов наказания. А Снейп был… непредсказуем. Гарри понятия не имел, чего ждать.
– Пойдем со мной, – сказал его учитель, разворачиваясь одновременно элегантно и устрашающе – удивительно, что это у него получалось даже без мантии.
– Если хочешь меня наказать, – возразил Гарри, – то можешь сделать это здесь.
– То, чего я хочу, нельзя сделать здесь, – ответил Снейп, не оборачиваясь. – Не усугубляй ситуацию, Гарри, пойдем.
Гарри изобразил рвотный позыв, но послушался – и, словно раб, которым ему предстояло стать в ближайшем будущем, последовал за мастером зелий к закрытой двери. При приближении Снейпа дверь отворилась. Вопреки опасениям Гарри, она вела вовсе не в пыточную.
Хотя… это с какой стороны посмотреть, подумал Гарри.
Снейп вел его в свою спальню.
Суббота, 16 мая 1998 года, 17:04
Снейп провел Гарри через всю спальню к скрывавшейся за ней ванной комнате, – и просто сказал:
– Прими душ.
– Принять душ? – выдохнул Гарри, чувствуя, что коленки подогнулись от облегчения. Он-то ожидал какого-нибудь проклятия или, может быть – учитывая пророчество и всякое такое – изрядной дозы прикосновений, которых он не смог бы вынести. – И все? Это и есть мое наказание? Принять душ?
– А с чего ты взял, что я собираюсь тебя наказывать?
Удивление Снейпа казалось искренним. Гарри нахмурился.
– Ну… Я же тебе нагрубил.
– Это уже вошло у тебя в привычку, – отметил Снейп, скрестив на груди руки. – Надеюсь, что в более комфортном состоянии ты станешь выплескивать свое раздражение пореже.
– Но я просто не представляю себе, как смогу почувствовать себя комфортно в вашем присутствии, профессор, – дрожащим голосом выговорил Гарри. Он не хотел быть грубым – не сейчас; это была всего лишь правда.
– Северус, – поправил его Снейп, качая головой. – И я понимаю, что ты не представляешь себе этого. Все, на что я надеюсь сейчас, – это то, что после душа ты почувствуешь себя лучше. Я не знал, что тебе так жарко в подземельях. Я подумаю, как это исправить.
Он достал из кармана брюк палочку, трансфигурировал кусок мыла в высокий хрустальный стакан с неким подобием золотого герба и поставил его на гранитный бордюр рядом с раковиной.
– Помнится, ты хотел пить.
Гарри взял бокал и невольно усмехнулся.
– Гриффиндорский, профессор?
– Северус.
Гарри со вздохом исправил ошибку:
– Гриффиндорский, Северус?
– Так мы их не перепутаем, – объяснил Снейп, указывая на такой же стакан с серебряным гербом Слизерина.
