Господи, впрочем, до чего же глупо сидеть тут и копаться в себе, пытаясь вообразить себя бог знает кем, в то время как зал постепенно наполнялся людьми приблизительно одного возраста и даже комплекции. Ну что же, добро пожаловать, и, за ваше здоровье! Видя это, он снова повеселел. Теперь почти весь зал был заполнен. Все ждали, когда заиграет оркестр. Отто мог прекрасно обозревать все происходящее. Но никаких признаков появления Алисы, его Прекрасной Дамы, не было. Он уже стал сомневаться, хорошо ли он ее запомнил. Вокруг роились стайки летних девушек, от них буквально рябило в глазах. А вдруг она снова изменила облик, придя сюда в новом обличье? Ведь ему довелось видеть ее только дважды перед почтовым окошком. Можно ли ее назвать высокой? Пожалуй, рост у нее средний. А, может быть, немного выше среднего?.. И с кем она придет?
Он по-настоящему жаждал летних приключений.
И тут, он заметил ЕГО! Слегка растрепанный, меньшего роста, чем показалось Отто вначале, не такой уж приятный, но, по крайней мере, явно не из этих чистеньких маменькиных сынков, которые представляли здесь большую часть публики. Или нет? Он не так уж и отличался от прочей публики, просто был неряшливее других в своих засаленных джинсах и в свободной кожаной куртке. Волосы свисали длинными патлами, никоим образом непричесанные и неуложенные, впрочем, какое это имело, черт побери, значение. А вот главное: в манере поведения, его движениях что-то было! Отто Хагебекк наклонился вперед над столиком, сжимая руками кружку с пивом, и попытался активизировать все накопленные за годы работы на почте знания человеческой природы: он научился разгадывать намерения, личные планы и финансовые возможности, а не просто давать характеристики. Состояние опьянения еще больше обострило его природный дар анализировать, оно обострило все его чувства, в том числе и само удовольствие наблюдать и делать выводы. Итак, перед ним человек, который в свои молодые годы уже много успел повидать и испытать. На это указывала его небрежная, выжидательная манера. И когда он на мгновение повернул голову, Отто смог разглядеть его en face. Он был поражен. Его охватило чувство ужаса и блаженства одновременно: да уж, шрамы-то всегда могут рассказать о многом. Под левым глазом молодого человека был фонарь. Пятно сияло ярко-синим цветом, похожее, возможно, на удар ножа в скулу. Темные очки, какие-то случайные, вероятно купленные поспешно, могли скрыть его только отчасти. Так что многие другие посетители, помимо Отто, вполне могли его обозревать. Так, интересно, кровоподтек, рассечена губа. Нет, кажется обе губы. Это что, драка? Быть может, дорожное происшествие? Ссора с подельником по поводу дележа добычи после какого-нибудь налета? Или из-за девушки? А, может быть, просто падение в пьяном виде? Одно ясно — это идеальный объект для наблюдения Отто. Он был один из тех, кто чувствует себя, как рыба в воде в этом летнем необозримом потоке туристов, выныривая то здесь, то там, ловко проворачивая какое-нибудь дельце, или, наоборот, устраивая себе небольшое развлечение, а после этого — фуить! И пошел мгновенно на дно, чтобы затаиться, а потом глядишь, и вынырнет, появится совсем в другом месте, у других берегов. О таких людях, вернее, о такой жизни для себя мечтал и Отто в своем почтовом окошке, и он со смесью ужаса и восторга уносился мечтами далеко-далеко, с наслаждением фантазируя о великолепной операции на собственной почте. Он берет деньги, запирает контору и бесследно исчезает.
В приподнятом, жизнерадостном настроении, Отто до последней капли осушил кружку до дна. Голова его идет кругом. Он в упоительном предвкушении решительного шага к выбору своей судьбы. Вот он, перед ним, этот парень из другого мира, с других просторов. И он — Отто. Его «реальность», упорядоченный образ жизни, пристрастие к порядку и пунктуальности и, казалось бы, невозможность сделать что-либо нарушающее его. И вот, впервые, эта головокружительная возможность появилась. До чего же тонкой была скорлупа, которая окружала эту его упорядоченную жизнь. Малейшее сотрясение, и скорлупа лопнет, чтобы все перевернуть и выбросить его в самый, что ни есть дикий, страстно желанный хаос!
Еще одну!
Пиво стимулировало его мыслительный процесс, открывало новые взаимосвязи, приглушая старые, неперспективные. Ну что же, еще поллитровая кружечка, и предстоящая авантюра еще яснее предстанет перед его умственным взором!
Он поднялся, сделал несколько рассеянных шагов в сторону и столкнулся лицом к лицу с ней. Она!
Она, точно! Очки подняты наверх, на кудряшки волос. Лицо напряженное, морщинка на веснушчатой переносице, недовольная гримаска. Беспокойный взгляд. «Она ищет место за столиком!» — вдруг осенило его. А ведь он один занимал целый столик. Вот это шанс! Хватай его! Давай, мгновенно!
— И — и-и… Хеллоу!
Она не узнавала его. Да и как ей узнать его, ведь она видела его только в почтовом окошке, а тут он среди этой толпы, в совершенно новом обличье: в парадном костюме.
— Гм… Мы тут с вами разговаривали как-то… вы, правда, не помните. И… Мне показалось, что вы ищите, куда присесть. В таком случае, пожалуйста… — он неосторожно взмахнул рукой, и жест получился нелепый. Его отнесло в сторону. Да, не очень-то хорошее начало. Каким именно образом представиться? Что она о нем подумает?
— Вы говорите, что мы с вами разговаривали сегодня? Когда это было? Когда же это могло быть?
Она разговаривала с ним! Она снизошла до разговора с ним!.. И снова его охватило это непередаваемое чувство радости, оттого что она рядом, ее неподражаемая искренность и живость, которая привлекла его уже тогда, в тот самый первый раз, на почте. Она не отклонила столь беспомощно сделанное предложение. Рыбка заплывала глубже в расставленные им сети. Она клюнула! У него был шанс!
— На почте. Хотя вы наверняка не помните. Впрочем, не важно. Вы вполне можете присесть за моим столиком, вот здесь…
— А, почтмейстер! Ясно, я вас не узнала… Я не думала, что у вас есть ноги, — и она громко рассмеялась своей шутке. — Спасибо за приглашение, но тогда вам придется пригласить моего приятеля.
— Да, конечно.
Конечно же, без приятеля не обойдешься, несомненно, он должен участвовать в игре. Не совсем уверенно он поставил ей стул. И как только его рука коснулась ее спины, обтянутой блузкой, он оживился. Фантастика! Все сходилось! Все шло как надо! Все происходило так, как в его смелых мечтах, которым он предавался, сидя в своем кресле по вечерам. Она сидела за его столиком в клубе «Сун Тан», в отеле «Вик». Было начало десятого. Оркестр занял свое место, и скоро начнутся танцы…
Она помахала рукой, а также своей мимикой дала понять о приглашении того косматого типа в куртке.
А, вот и Он.
Ну, конечно же, здесь должен был быть и Он, как он мог об этом забыть. На первый взгляд не так уж они с Алисой и отличались от других посетителей, но отнюдь не для него, с его удивительным чутьем на все авантюрное, увлекательное, выходящее за рамки обычного. Для него же они были, как две пантеры в зоопарке. И он, вообще-то, собственно говоря, был рад тому, что она с приятелем. Все настолько соответствовало его мечтам, что это даже пугало, а для осуществления его мечтаний требовалась тщательно продуманная стратегия. Сидеть тут с ней за столиком один на один — это может оказаться для него с первого раза не под силу. Несмотря на это, он столько раз представлял эту встречу.
— А вот и Томми, — произнесла она с непроницаемым выражением лица, когда парень приблизился к столу.
Его глубокое, скрупулезное знание человеческой природы подсказывало ему, что тут можно было найти множество сложных нюансов, но сейчас его чувства и мысли были настроены на другое.
— Эй, Томми, ну-ка поздоровайся с моим почтмейстером!
С моим почтмейстером! Значит, она уже говорила о нем своему другу. Значит, так или иначе, он произвел на нее впечатление. Значит, он что-то значил для нее!
В замешательстве Отто сделал движение, как он надеялся, изящное, и едва не опрокинул стул:
— Привет, Томми!
— Вот как? Сам почтмейстер собственной персоной? — Томми провел рукой по разбитым губам, уселся поудобнее, сложил руки на столе, затем снял очки и положил их на стол.
— Небольшое происшествие, ничего страшного, — осклабился Томми, как будто предваряя вопрос, который мог возникнуть.
— Да, небольшая ссора с ревнивым супругом! — прокомментировала она. Подтекст был совершенно очевиден, ошибиться было нельзя. Все это становилось все более и более интересным. Он был ошеломлен наплывом впечатлений. Он, наяву, сидел за одним столом с НЕЙ! Ее друг был, вероятно, одним из тех, кем может интересоваться полиция. Одновременно было совершенно ясно, что в их отношениях есть какая-то неопределенность, был какой-то разлад. Но самое главное, венцом всего был тот факт, что она говорила о нем раньше, она его заметила. «Мой почтмейстер». «Сам почтмейстер собственной персоной». Что это означало? Почему они им заинтересовались?
