— Если кто-либо пожелает ознакомиться с оригиналом, вы найдете его в архиве Министерства, — добавил Альбус.
Судя по всему, сертификат все же оказался в положенном месте, заключил Гарри.
— Что это значит? — воскликнула коренастая дама из второго ряда. — Избранный — раб?
— Да, это так, — ровно ответил Северус.
— Как мы узнаем, что он принадлежит вам? Здесь ничего об этом не говорится!
Гарри ответил за себя сам:
— Это так, и я сам заявляю об этом. А если вам моего слова недостаточно, спросите у свидетелей ритуала. Альбуса Дамблдора и Артура Уизли.
Ой... Наверное, не стоило так опрометчиво выбалтывать все подробности. Молли выглядела так, словно вот-вот взорвется. К счастью, к ней тут же подскочил Рон и начал о чем-то горячо вещать — на пару с Артуром.
Билл и Чарли, конечно, были потрясены. Как ни странно, это даже подбодрило Гарри, ведь это свидетельствовало о том, что близнецы наконец-то научились держать языки за зубами.
С другой стороны, шок на лицах большинства присутствующих наблюдать было все же не очень приятно. Гарри никогда не видел, чтобы Макгонагалл была настолько опечалена, а Трелони, которая, очевидно, ничего не помнила о собственном пророчестве, беспорядочно размахивала руками в воздухе, будто собиралась разразиться очередным судьбоносным предсказанием.
Правда, намерения у нее быстро изменились, и руки безвольно повисли по бокам.
Юноша снова сосредоточился на том, как Северус справлялся с потоком вопросов.
— Почему вы? — требовательно выспрашивал какой-то мужчина с высоким, резким голосом. Похожим на женский, подумал Гарри. — Разве вы... вы не были одним из самых преданных последователей Сами-знаете-кого?
Северус отвечал все так же ровно:
— Да, когда-то я был Упивающимся Смертью. Но затем я стал шпионом. А почему я — на этот вопрос может ответить только пророчество.
— У него не было выбора, впрочем, как и у меня, — добавил Гарри, — Без вариантов. Мы узнали о пророчестве, которое гласило, что Волдеморта можно уничтожить только одним способом. А если я не соглашусь на него, то Волдеморт меня точно убьет и воцарится в мире на десять тысяч лет.
— Пророчество? — послышался отрывистый голос, — Что за пророчество? Откуда оно взялось?
Гарри решил, что будет совсем нехорошо, если репортеры нападут с вопросами еще и на Трелони. Сейчас она с ними не справится, хотя однажды ей все же придется дать ответы. В конце концов, множеству выпускников прошлого года известно о том, что именно она передала пророчество Невиллу.
Невилл, который стоял у дальней стены зала рядом с пожилой женщиной, по всей видимости, бабушкой, легко кивал, словно бы в подтверждение слов Гарри.
Что ж, по крайней мере, он производит впечатление человека, способного адекватно пообщаться с журналистами, когда настанет время.
— Пророчество — это личное, — ответил Гарри любопытному репортеру. — И я не имею права рассказывать о том, кто...
— Передал его вам?
— Нет, не мне, и давайте оставим эту тему, — твердо заявил юноша. — Главное, что в нем говорилось о том, как нам поступить, и мы его выполнили.
Рита Скитер успела проскользнуть в первый ряд и приторно-сладко улыбалась, готовясь задавать ядовитые вопросы. Гарри не мог не заметить, что даже ее обычное перо оставляло на пергаменте кислотно-зеленый цвет.
— Так что же, об этом стало известно, когда вы были студентом здесь, в этой школе? А он — вашим преподавателем? Правильно ли мы понимаем, что Альбус Дамблдор заставил вас обоих принять участие в этом... этот... варварском ритуале?
— Он вовсе не варварский, — ответил Гарри. Все равно все обо всем узнают. Если Северус смог нарыть информацию о Cambiare Podentes, то и у репортеров получится. Так что лучше обо всем сказать сейчас. По крайней мере, здесь от него зависит, как воспримут новости о древней магии. Ну, хотя бы частично, — Это заклинание для любовников.
Воздух завибрировал от магии, когда в руках у слушателей начали появляться веера. Люди лихорадочно обмахивались ими, словно в зале внезапно стало слишком жарко. Глупо — на дворе ведь декабрь.
— О, так значит вы уже были любовниками? — голос Риты сочился медом, но ее глаза блестели в предчувствии сенсации, словно холодные алмазы.
— Нет, не были. Но сейчас это так. Нам пришлось ими стать, иначе у нас не получилось бы объединить силы. А это означало бы смерть всех магглорожденных, и полукровок, и предателей крови, и, зная Волдеморта, любого, кто не так летит, не так свистит! — Гарри окинул взглядом аудиторию. — Кто-нибудь считает, что нам нужно было оставить все как есть и не обращать внимания?
Краем глаза он заметил, что Северус неодобрительно качнул головой.
Вспомнив недавний разговор, Гарри сделал глубокий вдох и постарался успокоиться. Или хотя бы сделать вид.
Скитер же не собиралась отцепляться и вкрадчиво допытывалась:
— Но вы не ответили, правда ли, что директор этой школы заставил вас...
— Не ответил, — отрезал Гарри, — и не собираюсь, потому что у меня есть дела поважнее, чем сидеть здесь и отвечать на дурацкие вопросы. Так вот, возвращаясь к главному. Я собираюсь рассказать о битве, потому что люди должны понять, что война окончена. Но моя личная жизнь — это только мое дело, и я прошу уважать мой выбор.
Оставшуюся часть пресс-конференции все вели себя на удивление корректно, хотя Гарри не сомневался, что в историях, которые выйдут из-под перьев присутствующих журналистов, уважения и правды будет не слишком много.
Он рассказал о финальной битве и в подробностях описал смерть Волдеморта, а затем поделился тем немногим, что знал о хоркруксах, посоветовав обращаться за разъяснениями в Аврорат. Единственное, о чем он не упомянул — это о том, как использование объединенной магии ослабило Северуса. Ему показалось, что будет не слишком разумно распространяться об этом.
Кроме того, Северус никогда бы не признался в собственной слабости.
— Что ж, мне кажется, достаточно, — Альбус, наконец, вмешался, и Гарри был за это очень благодарен. Он не представлял, как положено завершать такие мероприятия, и быстро понял, что журналисты способны задавать вопросы в буквальном смысле бесконечно.
Пиявки, самые настоящие пиявки. Разве они не видят, что Северус устал? Что ему едва удается держать спину прямо?
Наверное, нет. Задав первые несколько вопросов, они вообще едва ли замечали его присутствие. Несмотря на все слова Гарри, репортеры, похоже, считали, что лишь его одного нужно благодарить за... избавление, как называл это один из них.
— В обычных обстоятельствах уроки возобновились бы со следующего понедельника, — продолжил Альбус, — но в свете последних событий Хогвартс продлевает каникулы еще на неделю, чтобы отпраздновать новоприобретенную свободу магического мира.
Гарри стиснул челюсти, не позволяя эмоциям отразиться на лице. Он не мог ни возразить директору, ни остановить ликование толпы. Это действительно было началом нового, свободного века для всех. Они имеют полное право радоваться.
И, если честно... он тоже был рад. Пусть он и не свободен, как остальные, но зато ему больше не нужно волноваться о том, когда Волдеморт нанесет очередной удар. Кто умрет следующим.
Теперь он может просто жить, жить для себя. Хоть и в качестве раба.
Он снова почувствовал пожатие Северуса и сжал его руку в ответ, благодаря за поддержку.
В толпе тут и там начали появляться домовые эльфы с подносами, заставленными бокалами искрящегося шампанского. Они суетливо забегали, угощая гостей. На столе перед Гарри и Северусом тоже появились бокалы.
Удостоверившись, что никто не остался обиженным, Альбус высоко поднял руку с зажатым в ней бокалом.
— За Гарри и Северуса, Северуса и Гарри, — воскликнул он, — За храбрость, честь, отвагу и готовность жертвовать!
— За Гарри и Северуса, — отозвалась толпа.
— А теперь, если вы позволите, — Северус стал подниматься со своего места.
— Один вопрос, один вопрос!
— Только один, — ради этого репортера Гарри был готов сделать исключение, ведь у того на плече висела сумка с большой надписью «Придира».
— И что же вы будете делать теперь, когда Волдеморт побежден?
