Потом все расходятся по классам — дети отдельно, родители отдельно, садятся за накрытые столы. Серега сел рядом с братом. Смотрятся они просто сногсшибательно. Девчонки так и косятся на них, вспыхивают от одного взгляда ее мальчиков. После ужина громко зазвучала музыка, все переместились в актовый зал, молодежь танцевала, а родители теснились у дверей, пытаясь разглядеть в полумраке своих чад. Лидия увидела, как ее сыновья подошли к белокурой красивой девочке. Вот Серега наклонился к ней, что-то сказал, та просияла, они пошли танцевать. Ваня направился к другой однокласснице, но ее успел пригласить парнишка из параллельного класса. Небось, девчонка теперь жалеет, что поторопилась согласиться…
Лидия очнулась, фотографии на столе — вот что осталось от того июня! Ольга, это все из-за нее! Из-за нее все пошло не так. Как эта девка смогла влюбить в себя Серегу?! И теперь Сашка! Ее мальчиков не вернешь, так и ей незачем жить… Ну что же, пора закончить эту историю, поставить точку.
Воспоминания сделали свое дело, любовь к сыновьям разогрела ненависть к девчонке, виновнице их смерти, и сделала Лидию всесильной, сейчас она легко расправится с Сашкой. Мысленно Лидия легко преодолела километры, разделяющие ее и внучку. Она увидела эту длинную, худую стерву: лежит, одеяло натянула до подбородка, один нос торчит, ишь, приготовилась! Думает, защитилась! Это наша последняя встреча… И она потянулась к девочке, вложила всю свою боль и разочарование в это завершающее движение…
Сашка, почти физически чувствуя, как наползает на нее темнота, охватывает со всех сторон, в последнюю секунду успела развернуть свой «стакан», выгнула его в обратную сторону. Она представила вместо него зеркальную полусферу и этим сверкающим рефлектором отразила поток ненависти. Как теннисист отбивает ракеткой мяч, так и она, изо всех сил отправила комок злобы назад, прямо на желтый язычок свечи. Девушка даже вскинулась на кровати, как будто на самом деле что-то бросила. Пожалуй, она еще и своей энергии добавила. Эмоциональный удар получился такой силы, что в доме Лидии ярко вспыхнула свеча перед фотографиями, пламя на миг взметнулось до потолка, опалило лица на снимках, загорелась тюль на окнах, огонь пробежал по стенам, и там повисли обгорелые лохмотья обоев.
Сашка не могла видеть, как Лидию отбросило от стола, а ресницы и волосы у бабки слегка обгорели. От толчка стул опрокинулся, женщина упала на пол и лежала, в растерянности глядя, как пепел тонким слоем оседает на пол, мебель и на нее. Полыхнувшим жаром обдало не только ее лицо, но и внутренности, обожгло гортань, ей стало больно вдыхать воздух. Она хватала его, как рыба, выброшенная из воды, потом попыталась подняться и не смогла, так и осталась на полу. В первые минуты Лидии показалось, что руки у нее гнутся не в суставах, а по всей длине, словно кости стали мягкими. Она боялась шевельнуться, чтобы не поломать ребра, конечности. Через пару часов это неприятное ощущение прошло, и Лидия смогла выползти из комнаты. Она поняла: больше не сможет на расстоянии издеваться над девчонкой, та стала сильнее ее.
Сашка, отразив удар, то ли потеряла сознание, то ли провалилась в сон. Непостижимым образом она поняла: сегодня ночью ей больше нечего бояться, Лидия не появится. Крепко заснула, и ей снова приснился сон — предупреждение: старый знакомый, рыжий кот с белым пятном опять сидел на ее тумбочке. Трет лапой свою мордочку. Она услышала мяукающим голос, но не поняла слов. Проснувшись, она встала на колени перед иконой, долго просила прощения за все грехи и была рада, что направила удар на свечу, а не на свою бабку.
На следующее утро приехали соседки, появились Саня и Стас. Общежитие снова ожило, зашумело, а потом стихло. Закончились рассказы взахлеб о встрече Нового года и начались трудовые, лихорадочные будни. Даже крутившая свой бесконечный роман с аспирантом Света, которую Сашка и Майя практически не видели полгода, сидела на кровати, обложившись конспектами.
Сашка в первой пятерке вошла в аудиторию. Вроде бы и билет попался хороший, но она сильно волновалась, от этого говорила быстро и боялась, что преподавателю ее ответ покажется слишком коротким. Она не собиралась пользоваться своим даром на экзаменах, хотелось, чтобы ее знания оценивались объективно, но от волнения непроизвольно начинала воздействовать на преподавателя, ее глаза потемнели, как было всегда, когда девушка передавала свою энергию.
— Что вы хотите получить? — заторможено спросил ее химик, выслушав ответ, он не задал ни одного дополнительного вопроса.
— Пять, — растерянно ответила Сашка, и хотя на билет ответила правильно, подробно, но не думала, что ей так сразу поставят оценку (всем до нее приходилось отвечать еще на несколько вопросов). Она поняла, что молодой преподаватель поддался легкому гипнозу.
«На следующем экзамене не стану смотреть преподавателю в глаза,» — решила Сашка для себя. Радость от пятерки немного портило ощущение, что оценка получена нечестно, но она легко смирилась с этим.
Вернулась домой радостная. Вот сейчас бы встретиться с Рено!.. Но у нее не было даже его номера телефона. Почему-то она думала, что он вот-вот появится, ей все хотелось спуститься в вестибюль: вдруг он там стоит, и не знает, в какой она комнате? Хотя он мог бы узнать у Антона… И еще, она твердо решила, если Антон продолжит ухаживания, сказать ему, что не любит его — зачем зря морочить голову хорошему парню!
Лидии все время снилось, как она душит Сашку, и каждый раз сама просыпалась от удушья, задыхаясь от собственной ненависти. Жаль, от матери не осталось никаких книг, тетрадей, их у старой знахарки-то много было, напрасно она не интересовалась ими раньше. До этого ей не требовались специальные знания, все случайные ее обидчики были рядом, как правило, люди обычные, незащищенные, достаточно было глянуть, и все — человек споткнулся, упал с лестницы. Лидия никогда и не замечала, что для этого требуются силы. А вот Сашку доставать было сложнее. Тут и расстояние, и Сальмиха кое-чему научила девчонку. После Нового года она лишь раз попыталась попугать внучку издалека, но лучше бы не делала этого.
Как-то Сашка вернулась домой раньше Майки, помялась немного в коридоре — может, кто-нибудь придет? Неприятное предчувствие мешало ей войти в комнату. Потом все же осторожно открыла дверь, включила свет и остолбенела: посреди комнаты на крюке от лампочки висела Лидия, окутанная сизой дымкой. Сашка вскрикнула, Лидия медленно подняла голову, открыла глаза, взглянула в упор. Лампочка светила сквозь нее, было ясно, что это морок, но так жутко смотреть, как шея висельницы вытягивается в толстую змею и голова медленно приближается к Сашке. Ближе, ближе, почти вплотную, и вот уже шепчут синие губы: «Ты меня убила…»
А Сашка вдруг расхохоталась ей в лицо.
Но когда села заниматься, писать не смогла, руки тряслись… Ведь знает, что Лидии здесь нет, такими страшилками только детей пугать.
Кстати, сама Лидия не предполагала, что выглядела так карикатурно, представлять из себя повешенную она не собиралась. Просто хотела еще раз сказать Сашке то, что думала: смерть сыновей стала ее смертью, и что виновна в этом внучка. Так Лидия решила раз и навсегда, без особых на то оснований.
Помимо экзаменов, Сашку беспокоило еще кое-что. Она купила все виды тестов, какие были в аптеке. Без сомнений: беременна… Проверила еще раз на следующий день и опять получила положительный ответ. И вот уже третий день она все думала об этом, привыкая к этой новости, не зная, надо ли говорить о ребенке Антону и как теперь ей строить свою жизнь дальше… Мысли об аборте у нее не возникало, она считала, что это тоже убийство, только еще более страшное, потому что жертва — беззащитная кроха. Как просто, оказывается, появляется новая жизнь. То она была одна, а теперь их двое… До этого, защищаясь от Лидии, она думала только о себе, а теперь ей надо будет оберегать и ребенка. Она уже сейчас боялась за него.
Вдруг пришел Антон. Они так долго не виделись, Сашка сама не ожидала, что так соскучится по нему, кинулась навстречу. Он горячо ее обнял, она не успела увернуться, и он крепко поцеловал ее. Сашка смущенно оглянулась на соседок и потянула его на кухню, чтобы не мешать девчонкам заниматься и спокойно объясниться. Она ничего не успела сказать, а Антон опять обнял ее, зарылся носом в ее волосы:
— Сашка, Сашка, как я соскучился, как я люблю тебя…
— Нет, погоди…
— Сашенька, — жарко шептал он, прижимая ее к себе и пытаясь еще раз поцеловать, — я не живу без тебя, милая моя, как я выдержал столько дней? Зачем только мучился, ты же мне нравишься такая, какая ты есть. Пусть для тебя медицина важнее всего, мне бы лишь быть рядом, лишь бы видеть тебя…
— Антон, да подожди, я не могу больше так…
— И я не могу…
