— Значит, свадьбу отложим, — запросто решил Ситников. — А как вы думали!
И буквально назавтра стилисты и визажисты, усадив Алену перед зеркалами, смывали с ее лица косметику и меняли прическу, превращая ее снова в деревенскую девушку…
А в Твери над всей центральной улицей рабочие натягивали «растяжку» с призывом:
НАШУ БОЧКАРЕВУ — В НАШУ ДУМУ!
И местная типография с бешеной скоростью печатала газету с аршинным заголовком:
СПАСАЯ ПРИРОДУ, СПАСЕМ СЕБЯ! Программа Алены БОЧКАРЕВОЙ
Алена же, одетая по-деревенски, выступала перед избирателями в поле, на животноводческой ферме, в фабричном цехе, в пекарне… Эти выступления транслировало местное телевидение, и они звучали повсюду — с экранов телевизоров в радиомагазине, в квартирах, на улицах…
Одновременно все заборы и рекламные щиты в городе стали украшаться плакатами конкурса красоты, и Алена вместе с другими девочками-претендентками начала готовиться к конкурсу — их учили ходить по сцене, примеряли на них купальники и платья… Параллельно Алена продолжала свою предвыборную кампанию, а Андрей с землемерами и проектировщиками объезжал Первомайский район, проводя геодезическую съемку местности, и в Архитектурном институте обсуждал с архитекторами макет будущего «Русского Диснейленда»…
Однажды, когда он прикатил с проектировщиками в Долгие Крики, здесь же, на берегу реки, у котлована, вырытого под нефтехранилище, его «лексус» повстречался с джипом Серого. Оба — Андрей и Серый — в сопровождении своих охранников вышли из джипов, начали переговоры. Шоферы на всякий случай включили в машинах радио, чтобы никто не подслушал «саммит» двух высоких сторон, и берег реки огласил очередной шлягер:
На хрена нам война?
Пошла она на!..
Но в конце дипломатических переговоров музыка стихла, и охранники услышали финальные фразы.
— Лучше ты свою телку убери с выборов, — сказал Серый.
— Лучше ты засыпь этот котлован, — сказал Андрей.
— Я тебя предупредил.
— И я тебя.
— Ты за базар ответишь.
— Это ты ответишь.
— Пока.
— Будь здоров.
Оба разошлись по джипам, и джипы разъехались в разные стороны.
Конкурс красоты проходил в областном театре. Под бравурную музыку на сцену высыпали восемнадцать тверских красавиц в купальных костюмах и выстроились в один ряд. Алена стояла шестой слева.
В зале среди зрителей сидели, конечно, все жители Долгих Криков, Черных Грязей и Хорёнок, в том числе мать Алены, Настя, баба Фекла и Марксен Владиленович. Мать Алены нервно теребила платок. Телекамеры ездили по сцене, снимая девушек и ведущего.
Наконец члены жюри передали секретарю свои отметки конкуренткам.
Ведущий, стоя на сцене, объявил в микрофон:
— В финальную тройку вошли: «Мисс Октябрьский район»!..
Зал начал аплодировать, «Мисс Октябрьский район» вышла из ряда претенденток на авансцену.
Мать Алены стала нервически ломать свои пальцы…
— «Мисс Чапаевский район»! — продолжал ведущий, и на авансцену под аплодисменты вышла «Мисс Чапаевский район».
Настя судорожно схватилась за Марксена и закрыла глаза…
— И «Мисс Первомайский район»! — объявил ведущий.
Зал взревел от восторга, и Алена вышла на авансцену.
Но за сценой Андрей недовольно сказал Жукову:
— Громче должны орать, громче.
— Учту… — кивнул Жуков и убежал в зал к своим землякам.
— Первой отвечает на вопрос «Мисс Чапаевский район», — сказал на сцене ведущий. — Скажите, красавица, если бы вы баллотировались в Думу, что вы сказали бы своим конкурентам?
— Я сказала бы… — замялась «Мисс Чапаевский район». — Я сказала бы… я сказала бы, что нужно дать дорогу молодым. Мы, молодые, олицетворяем будущее нашей…
Ведущий перебил:
— Достаточно. «Мисс Октябрьский район», если бы вы баллотировались в Думу, что бы вы сказали своим конкурентам?
— Я сказала бы им, что… — ответила «Мисс Октябрьский район». — Я сказала бы, что главное в соревновании — честность и справедливость. И еще я сказала бы…
— Достаточно. «Мисс Первомайский район», если бы вы баллотировались в Думу…
Андрей, стоя в рубке осветителя сцены, приказал:
— Врубай полный свет, самый яркий!
— Понял! Есть самый яркий! — откликнулся осветитель, и ослепительный луч света выделил на сцене Алену.
И музыканты умолкли.
И все телекамеры подкатили к Алене, снимая ее крупным планом.
И на улицах люди стали останавливаться у витрин магазинов, где были выставлены телевизоры, и ждать ответа Алены.
И губернатор, грызя ногти у себя в кабинете, уставился в телеэкран.
И Серый, прищурясь, смотрел телевизор в своем офисе.
А на сцене областного театра Алена, стоя в купальном костюме в лучах юпитеров, сказала:
— Во-первых, я действительно баллотируюсь в Думу. А своим конкурентам я хочу сказать: видите, я вышла к народу в купальном костюме, потому что мне нечего скрывать. Если и вам нечего скрывать, сделайте то же самое. Идите сюда, пусть народ сравнит нас и увидит разницу!
Зал взорвался хохотом и аплодисментами.
Алена, однако, подняла руку, сказала:
— А если серьезно, то я хочу, чтобы судьбу нашего края решали мы, простые люди. Мы не запачканы коррупцией, и пора наконец нам строить и свою судьбу, и судьбу всей страны чистыми руками.
Снова грянули аплодисменты, оркестр заиграл туш, девушки побежали переодеваться.
Марксен, сидя в зале, наклонился к Андрею Ситникову:
— Да, вот это пиар!
А ведущий жестом остановил музыкантов и торжественно возвестил:
— Первое место и звание «Мисс Тверь» завоевала… Алена Бочкарева!!!
Зрители закричали от восторга, Настя обнялась с матерью, Андрей расплатился с осветителем, а на сцене Алене, уже одетой в платье, надели на голову корону победительницы конкурса.
Через час белый «лексус» летел в Москву, и счастливая Алена обнимала в машине Андрея.
Москва встречала их ярко освещенной Тверской и банкетом в «Метрополе».
Зал ресторана был украшен цветами и шарами, здесь играла музыка, на столе стояло настоящее шампанское и огромный торт с надписью «АЛЕНА, ТАК ДЕРЖАТЬ!». А за столом сидели все руководители Фонда поддержки воздушных путешествий в защиту мира и прогресса, пиаровцы, а также Андрей и Алена в короне победительницы конкурса красоты. Звучали тосты и поздравления, председатель фонда сказал Алене и Андрею:
— Верной дорогой идете, товарищи!
— Теперь мы выиграем выборы — как пить дать! — заметил Ситников.
— Дорогие друзья! — поднялся Андрей и постучал по бокалу. — Внимание! Мы объявляем о нашей помолвке!
Тут же вступила музыка, послышались крики:
— Белый танец! Белый танец!
Алена встала, повернулась к Андрею, церемонно пригласила его на танец, и они стали танцевать — одни, в окружении всего зала.
И снова, как когда-то в ресторане «Марбелья клаб», перед глазами Алены поплыли зеркала, витражи, мраморные колонны, хрустальные люстры, оркестр с дирижером. Андрей, обнимая Алену, смотрел на нее влюбленными глазами…
* * *
Они вышли из ресторана далеко за полночь — с огромным букетом цветов и в окружении гостей банкета. Сели в свой «лексус», и водитель-охранник покатил по ночной Москве, и радио в унисон с душой Алены голосом Земфиры пело о счастье, любви и близости двух сердец…
Под эту песню Андрей и Алена подъехали к своему дому, отпустили охранника и, целуясь, поднялись лифтом на пятый этаж. Алена нагнулась за выпавшей из букета розой и чуть отстала от Андрея, а Андрей, выйдя из лифта, подошел к двери их квартиры, вставил ключ в замочную скважину.
И тут из-за шахты лифта на лестничную площадку вышел человек в маске и с автоматом в руках, нажал курок и выпустил в Андрея всю обойму. Пули буквально изрешетили Андрея, он упал и лежал у двери, сотрясаясь от пуль, вонзавшихся в него. Кровь выплескивалась из его тела.
Расстреляв всю обойму, киллер швырнул автомат на пол и убежал вниз по лестнице.
Алена, оглушенная, выпустила из рук цветы, и они упали в лужу крови, которая стекала по ступенькам лестницы.
Часть восьмая
Большие люди
Москва, «Премьер-банк», круглый конференц-зал. Разностильно, но жутко богато: роскошь шелковых обоев, золотая лепнина, мебель эпохи Екатерины, подлинники Васнецова и Рериха, скульптуры Неизвестного и Шемякина. За столом идет совещание директоров банка, президент банка информирует коллег:
— Господа! В стране очередной кризис, и правительству срочно нужны деньги на выплату зарплат и пенсий, иначе могут вспыхнуть массовые забастовки и даже мятежи. А деньги есть только у банков. Но мы их за просто так не даем, и правительство вынуждено провести приватизационный аукцион. На нем будут выставлены… — Надев очки, он читает с листа: — «Норильский никель», «Ростелеком», Красноярский алюминиевый завод, Братская ГЭС и Ямальский нефтегазовый комплекс. Стоимость каждого объекта — пять-шесть миллиардов долларов, но на аукционе любой из этих кусков можно получить в десять раз ниже реальной стоимости. Что будем брать?
