Глеб уже подошел к двери, когда учитель сказал:
– Тебе понадобится съездить в Омск. Я не смогу поехать. Оформляй приказ, командировку... У нас мало времени, иди!
Глеб вышел.
– Тут что-то кроется! - пробормотал Митиленич, вышагивая по кабинету.
Накануне Гору так расстроили воспоминания, что он долго, наверное с неделю, не позволял себе возвращаться к ним. Заненастилось. Гора вынужден был разбить палатку. Непогода растянулась на двое суток. Едва разведрилось, Гора снова двинулся в путь.
"Зачем все время думать об ужасах? Разве мало было смешных и забавных случаев?.. Сколько угодно, но и смешные случаи сопрягались с трагедией... Сопрягались, значит, вспомним, ничего не поделаешь. Мы рассматриваем процесс подготовки к свершениям, и выпустить что-либо не удастся... Воля твоя! Продолжим. О чем расскажем? Помнишь, были двое малышей, братьев... Да, как их звали? Ванико и Палико, значит, Иван и Павел... Хорошо, давай об этом. Нет, сначала вспомним Зурико и Кетино... Как угодно!.. Лучше вспомнить о них вместе, тема, собственно, одна. Начнем.
Детей в том возрасте, когда они могли хоть как-то сами прокормиться, оставляли на Божье попечение. Некоторых исключали из школы. Указания на то не было, все зависело от "сознательности" и "политической бдительности" дирекции.
Арестовывали родителей, детям давали какой-нибудь чулан и больше ими не занимались, если, конечно, их вдруг не изобличали в преступлении, как было, например, с Вано Матурели из села Цхваричамиа. Вано шел четырнадцатый год, когда он подложил в книгу копирку под портрет Ильича и срисовал его - десять лет! Отец Вано служил милиционером в Цхваричамиа. Кто-то, вероятно имея на него зуб, донес на мальчишку, правильно рассчитав, что отца репрессированного сына не станут держать в милиции... Правда, многие дети после ареста родителей находили себе пристанище у бабушек, дедушек, старших сестер, теток, но довольно большая часть ребят перемещалась в мир уголовников, попадала в тюрьмы, а кое-кто даже завоевывал себе громкое имя на этом поприще в масштабах государства. Были и оригиналы. К примеру, остались беспризорными двое братьев. Старший учился на первом курсе медицинского института, а младший - в пятом классе школы. И вдруг - ни родных, ни крова, ни ломтя хлеба. Старший стал карманником и достиг в этом ремесле совершенства. У него была "золотая рука", и воровал он до тех пор, пока не получил диплом врача и не поставил на ноги младшего брата. На протяжении всего этого времени он не только в тюрьму, но и в милицию ни разу не попал. Получили братья работу и стали жить обычной жизнью миллионов других людей.
Зурико и Кетино? Учащиеся музыкального училища для одаренных семнадцатилетний Зурико и пятнадцатилетняя Кетино. Родителей арестовали, детей выселили из квартир, предоставив взамен чуланы. Ни родных, ни близких. Ребята любили друг друга и решили жить вместе. Обменяли свои халупы на мансарду и, продав все, что оставалось от конфискации, купили пианино - потому как Зурино играл на фортепиано, а Кетино пела. Они не прерывали занятий в училище, кое-как сводили концы с концами. Кетино родила девочку. Настала нужда. Раз как-то мы на спине снесли в комиссионный последнюю оставшуюся в доме вещь - обеденный стол. Стол продали, деньги ушли. Соседи помогали, как могли, но и у самих было немного... Мы дети случая, случай и тут определил будущее. Однажды поздней ночью Зурико возвращался домой. На улице не было ни души. Внезапно крик, топот ног... Милиция преследовала кого-то. Зурико остановился, приник к дереву. Мимо него вихрем промчался мужчина, бросив на ходу в заснеженный газон какой-то тяжелый предмет. В темноте милицейские ничего не заметили. Они пронеслись мимо и скрылись за углом. Все стихло. Зурико подошел к газону, поднял брошенный предмет - небольшой пакет, примерно с килограмм весом, с горловиной, затянутой узлом. Зурико решил, что Бог, сжалившись над ним, подбросил ломоть хлеба! Он распустил узел... В пакете оказались завернутые в бумагу несколько связок ключей. Самых разных. Прихватив пакет, Зурико все думал дорогой, кому бы его продать. Пришел домой, спрятал на чердаке. Некоторые вещи или предметы обладают удивительным свойством - они лучатся потенцией, внутренними возможностями, теребят, велят использовать себя!.. Думал-думал Зурико и наконец решился применить свою находку. Для начала он стал внимательно наблюдать за распорядком дня крупного чекиста - кто когда выходил из квартиры, кто когда оставался, в какое время пустовал дом. Подобрав из своей коллекции ключ, он пробрался в квартиру, взял драгоценности, ничего больше. Зурико грабежами пять лет содержал свою маленькую семью. Принципы его были такими: никакой роскоши и баловства; новую операцию предпринимать только при крайней нужде, когда голод подступит к порогу; сбывать краденое в других городах; ни ползвука никому, даже собственной жене. Только раз, когда Кетино случайно обнаружила золотые изделия, он объяснил ей, что это драгоценности, припрятанные его родителями. Жертвами Зуриных набегов стали несколько начальников сыскной службы. Все кражи имели одинаковый почерк, пострадавшие тоже были из одного социального круга. Тем не менее сыщики ни о чем не догадывались. Составив огромный список подозреваемых, они стали следить за каждым из них, изучать, устраивать агентурные проверки. К этому времени Зурико выбросил в Куру свой инструмент, надобность в нем отпала - в тайнике хранилась довольно большая сумма денег. Супруги оба работали, учили детей музыке. Зуру никто не допрашивал, зато к Кетино подослали агента, одну из близких ее подруг, учительницу пения в той же музыкальной школе, где она работала на половинном окладе. Разговоры о нужде - не новость. У Кетино как-то вырвалось, что, если бы не чудом уцелевшие от конфискации драгоценности, они бы погибли от голода! После нескольких дней или недель снова завязался подобный разговор, и агент добилась подробного описания одного из украшений... Кетино допросили, и поскольку она ничего не знала о происхождении только раз виденных драгоценностей, преступление любимого супруга квалифицировали как террор, а ее саму обвинили в недонесении. Справедливости ради нужно сказать, что срока они не досидели. Настали другие времена. Мужу свели заключение к трем годам по статье о краже, а жене вообще судимость сняли. Вот только мансарду супругам пришлось искать заново.
Арестовали Сулиашвили - молодых супругов, а их единственного сына, прелестного малыша, поместили в детский дом. Бездетные супруги, жившие по соседству, взяли его оттуда и усыновили, но счастье длилось недолго вскоре сослали и их.
Через месяца полтора-два родную мать ребенка освободили. При аресте беременность ее не была заметна, но когда в тюрьме живот увеличился, чекисты предпочли выпустить ее. Узнав, что сын исчез, мать обезумела... Она сбилась с ног в поисках малыша, но все усилия были тщетными. Тогда она кинулась к своему следователю. В процессе поисков ребенка ей сказали, что донесли на них именно те соседи, которые усыновили ребенка. Мать не поверила, решив, что это провокация чекистов. Отец мальчика отсидел десять лет, после чего был определен на вольное поселение. Доносчик не вернулся, никто не знает, какая участь его постигла. Его жена погибла в лагерях. Перед смертью она написала исповедальное письмо матери мальчика, признаваясь в содеянном грехе: поддавшись искушению, она позарилась на чужого ребенка, и вот Бог воздал ей за содеянное зло.
Ладно, хватит плакать и причитать. Давай-ка о смешном... "Колхоз Минделова"!
Это была группа врагов народа, именуемая "Колхозом Минделова". Минделов, человек пожилой, в прошлом духанщик, торговал зеленью на одном из базаров. Перекупал по утрам товар у крестьян, раскладывал его на прилавке и зазывал покупателей: "Отличная зелень, налетай! Колхоз Минделов!" Такие перекупщики есть на каждом базаре: кто чем торгует, кто чем. Вечерами Минделов с друзьями собирались за парой бутылок вина, отдыхали за разговорами и расходились по домам.
На одной из таких "пирушек" Минделов рассказал застольцам виденный им накануне сон:
– Сижу я, брат, а по небу ероплан летит. Подлетает он ко мне, а из него, гляжу, блаженной памяти Николушка выглядывает да мне кричит: потерпи немного, браток, вот вернусь я, снова лавки свои пооткрываете.
Как видно, один из застольцев донес куда следует, какие сны снятся Минделову. Стоял себе Минделов на базаре, покупателей зазывал, и вдруг появились чекисты. К слову сказать, операции чекистов почти всегда были исполнены цинизма. Пришли, спросили цену на зелень, стали торговаться товар брали оптом. Минделов уступил, уложил по просьбе покупателей зелень в мешок. Чекисты посулили ему отдельную плату за доставку мешка. Взвалил Минделов на спину мешок, остальное понятно. Зеленщик был человеком старым, мог не выдержать побоев и пыток. Чекисты нашли для него иной метод: заставили старика, стоя на одной ноге, в течение многих часов давать показания, кто входил в его контрреволюционную группировку. Минделова вынудили назвать пять-шесть фамилий. Трое из них и сам Минделов погибли в ортачальской тюрьме. Их уничтожение шло под лозунгом борьбы с частной собственностью и торговлей.
