— А где работает Иван Сидорович?
— В горисполкоме, где же еще.
После чего наманикюренными пальчиками на клочке бумаги написала номер телефона этого горисполкомовского кладбищенского распределителя спецмест для захоронения. Тут же, возле похоронного бюро, Николай позвонил по мобильнику знакомому из горисполкома, курировавшего торговлю.
— Александр Павлович?
— Да.
— Мое почтение. С вами говорить Николай Князев.
— А, Коля, привет. Как дела?
— Хреново.
— Что случилось.
— У меня брат погиб, на машине разбился.
— Гриша?
— Да, Гриша.
— Да ты что.
— К сожалению.
— Прими мои соболезнования.
— Спасибо, Александр Павлович. И мне нужна ваша помощь.
— Все что в моих силах. Ты же знаешь Коля, для тебя…
— Александр Павлович, кто такой Иван Сидорович Павленко?
— Он у нас в горисполкоме работает, заместитель мэра по общим вопросам. А зачем он тебе?
— Мне сказали, что он ведает распределением мест на кладбище.
— Ведает. Только не мест, а спецмест. А ты что Гришу хочешь на центральную аллею?
— Хочу.
— Не крутовато ли берешь, — голос горисполкомовского чиновника построжел. — Там же только, согласно изданному «Положению о работе городских кладбищ», выдающихся людей хоронят, и мест там уже так мало осталось…
«А нужных людей на подходе еще так много, а тут ты со своим брательником суешься, — зло закончил про себя мысль чиновника Коля. — Как коньяк хлестать на халяву и баб, которых я тебе подкладываю, трахать, так о законе ты не вспоминаешь, а сейчас про какое то положение лепишь».
— Александр Павлович, да вы только договоритесь с Иваном Сидоровичем о встрече со мной.
— Ну не знаю…
«Вот скотина. Но надо дожимать»
— Кстати, мне на следующей недели обещали настоящий армянский коньяк привести, вроде бы из резиденции самого армянского президента. Так что потом можем и в сауну к моему Витику закатиться. Мне позавчера звонил, к себе приглашал. Говорил, что свеженьких массажисток набрал, — напористо–грубо нажал Князев — «а че с ним церемониться — обыкновенный торгаш, разве что депутатским значком клейменный».
— Перезвони, ко мне через полчаса.
— Спасибо Александр Павлович.
«Дожал гамнюка. До баб и конька власти всегда были охочи».
Через сорок минут Коля Князев разговаривал с Иваном Сидоровичем в его просторном кабинете.
— Нет, Николай Иванович. Я никак не могу разрешить похоронить вашего брата на центральной аллее. Мне тогда мэр голову снимет.
Коля за пяток лет своей деятельности на ниве взимания, вернее выколачивания налогов привык к тому что с властью всегда можно договориться. И без долгих церемоний. Была бы сумма посолидней.
— Сколько, — сказал Коля, спокойно глядя в глаза чиновнику.
— Сначала договорись с мэром, что он тебе скажет, если разрешит, то я тебе потом скажу сколько, — все таким же спокойным голосом, не отводя и не опуская глаза, ответила власть.
Коля задумался — с мэром связываться не хотелось — слишком дорого обойдутся похороны».
— Но я бы Вам посоветовал более дешевый и надежный путь, — донеслось до Коли.
— Какой, — встрепенулся он.
— Рядом с центральной аллеей, есть неплохое место. Притом на небольшом возвышении. Там, мне кажется, даже лучше могила будет смотреться.
— А, понял где, — вспомнив про небольшой холм ответил Николай. — Но там же на нем могилы.
— С родственниками похороненных там, можно договориться и осуществить перезахоронение, — все также безмятежно своими голубыми глазами смотрел чиновник на рэкетира.
Коля мгновенно понял дельность предложения.
— И если я договорюсь с родственниками…
— Письменно договоришься, с заверением у нотариуса.
— О'кэй. Если я, как вы сказали, договорюсь с родственниками, там похороненных, то…
— То я вам разрешу все это сделать и похоронить брата на том возвышении.
— А как мне узнать, кто там похоронен, и где мне найти их родственников?
— Кто там похоронен вы узнаете тут же, в этом здании, у моей помощницы, а их родственников найдете через горсправку или, я думаю, вам это легче будет узнать через паспортный стол в милиции.
— Сколько я вам буду должен за это.
— Когда Вы принесете мне письменные разрешения родственников, что они согласны на перезахоронения, тогда я вам и скажу размеры Вашей благодарности мне. А сейчас идите к моей помощнице. Ее зовут Ольга Ивановна и ее дверь через одну от моего кабинета по эту же сторону коридора в сторону лифтов. Я ей сейчас позвоню, — с этими словами Иван Сидорович Павленко, заместитель мэра по общим вопросам, поднял телефонную трубку.
«Порядок, — подумал Князев, минут через двадцать пять после этого разговора, садясь за руль «Опеля», — вполне нормальный деловой человек, этот Иван Сидорович. А теперь в милицию, узнать, где живут эти родственнички погребенных».
Он быстро вновь разыскал милицейского капитана Мирзоева, тот позвонил в паспортный стол и через полчаса все необходимые сведения уже были получены.
— Только вот с этим, как его, Николаевым — прочел на бумаге необходимую фамилию капитан милиции, — не совсем хорошо получается.
— Что значит не совсем хорошо. Ты че, Олег?
— Да нету у этого Николаева родственников в этом городе.
— А где они?
— А хрен их знает. Специально искать надо.
— Отпадает. Времени нет, ладно, как нибудь прорвемся. Ну, пока. Спасибо за помощь, — Коля пожал руку капитана и неожиданно озорно добавил, — моя милиция меня бережет.
Милиция на такой выпад не отреагировала.
Еще полчаса спустя он с тремя братками в уютном, небольшом баре обсуждал дальнейший план действий, кроме них там никого не было, на двери бара, заботливой рукой его хозяина, была повешена табличка: «Закрыто».
— Так, ребятки, вот вам каждому по адресу, — Коля дал двоим сидящим по бумажке. — Это родственники тех, кто похоронен там, где будет лежать Гриша. Ваша задача договориться с ними о перезахоронении их близких. За это им пообещайте штуку баксов. Только поторгуйтесь. Может и на меньшую сумму согласятся. Мощи их родственников, чай не святые. Разрешение обязательно необходимо оформить у нотариуса. Если что — звоните. А я к попу — договорюсь об отпевании. Все. По коням.
— Коля, а мне что делать? — спросил его третий, оставшийся за столом.
— А мы с тобой, Толя, поедем к попу договариваться на счет отпевания. Но сначала позвоним к нему домой, договоримся о встрече. Ты у меня будешь за адъютанта — вдруг послать мне тебя куда придется, — с этими словами Коля по мобильнику стал набирать номер телефона священника, который, как и адрес узнал у капитана, когда разыскивал адреса родственников похороненных на возвышенности. Телефон священника долго не отвечал, наконец раздался щелчок:
— Да, — тихо, устало прозвучал мужской голос.
— Сергей Владимирович?
— Да, — все также устало раздалось из трубки. — Кто со мной говорит?
— Я Николай Князев. Вы меня не знаете. Но мне с Вами необходимо срочно встретиться.
— Зачем?
«Да что он накануне вагон с углем разгрузил — еле языком ворочает»
— Видите ли, у меня сегодня брат погиб, и я бы хотел, чтобы Вы отпели его.
— Не могу.
«У попа голос, будто у него брат умер, а не у меня. И выдергивается не понятно почему. Цену набивает Христов служитель»:
— Почему? Я хорошо вам заплачу, Сергей Владимирович.
— У меня сегодня ночью умерла жена, так что извините, но не могу.
И не дожидаясь Колиного ответа, в трубке зазвучали сигналы отбоя.
— Черт, — чертыхнулся рэкетир и посмотрел на сидящего Толю, — у него жена сегодня умерла, черт». И про себя зло добавил: «Христов служитель, служитель хренов».
— Ничего не попишешь, придется обойтись без отпевания, — подал голос Толя.
— Заткнись, если я сказал что будет отпевание, значит будет, — Николай стукнул кулаком по столу.
— Да чего ты бушуешь? Ну давай я смотаюсь в какое–нибудь село, оттуда привезу тебе священника.
— Нет, город… все в городе должны знать, что мы своего добьемся несмотря ни на что. Все должны видеть нашу силу, все. Похороны будут по высшему разряду — и гроб у Гришки будет дубовый полированный с позолотой, и колокола будут звонить, и пройдет процессия по центральной улице, и для нас ее перекроют, а до этого почистят, уберут оттуда всю грязь. И поп будет отпевать Гришку, местный поп, а не какой–то там сельский попик. И только так. У нас сила. — Николай набычился и грохнул кулаком по столу, — понял?
— Понял, Коля… Николай Иванович.
Колька покрутил головой, высматривая официантку. Увидев ее, он небрежно махнул ей рукой, подзывая. Та мигом подлетела к нему.
