(Желательно еще долить чуть подогретого вина так, чтобы оно целиком покрыло мясо.) На малом огне мясо в чугунной кастрюле за пять-шесть часов пропитается ароматом апельсиновой кожуры А телячья нога, грудинка и полоски свиной кожи — запахом чеснока и тимьяна
И никто не скажет, что это — свиная кожа, такой она станет мягкой! Затем выложите мясо и вылейте соус в большую миску (тимьян убрать!) Для украшения положите ленту из апельсиновой кожуры Сверху. Дайте остыть. От телячьей ноги вокруг мяса образуется желе.
Холодное мясо, полоски свиной кожи, тающие во рту кусочки телячьей ноги, — какая чудесная смесь! О вино, чесночное желе, апельсиновая кожура, тимьян!
У всех слюнки текут.
Все принимаются есть.
Инспектор Блоньяр взял слово.
Это было в саду у Синулей. По обыкновению, он пригласил всех свидетелей, всех подозреваемых, представителей прессы (от прессы явился месье Морнасье, но без своей жены Гортензии, отдыхавшей от пережитых волнений у тетушки Аспазии в Сент-Брюнильд-на Опушке), а также Читателя. Таким образом, не хватало только Гортензии, Автора и Карлотты: ей надо было переписать главные песни группы «Дью-Поун Дью-Вэл» для одной подруги. Том Батлер был здесь. Были здесь, разумеется, мадам Ивонн, мадам Эсеб, мадам Груашан и мадам Энилайн. В общем, были все или почти все.
Был здесь и убитый в стеклянном гробу, неутихающая боль для всех присутствующих, кроме троих, живой укор для убийцы и его приспешников. В кустах роз засели бдительные полицейские.
Инспектор Блоньяр, как я сказал, взял слово.
— В этом Деле у нас не было сомнений насчет личности преступника. С самого начала мы знали, что это князь Кманроигс, один из шести Князей Польдевских. Извините, что лишний раз напоминаю о всем известных вещах, но для моего отчета это необходимо. Желая стать Первым Правящим Князем Польдевии вместо нынешнего Первого Правящего Князя, князя Горманского, которого я приветствую (он сегодня здесь, как и убийца, но оба они переодеты), князь Кманроигс наметил поистине дьявольский план. Одним из пунктов это плана и стало убийство несчастного, всеми любимого Бальбастра. (Александр Владимирович встопорщил усы, давая понять, что у него на сей счет особое мнение.)
Горманской и Кманроигс — не единственные Польдевские князья, участвующие в этом деле. Князей всего шесть. Они удивительно похожи друг на друга, как один пеликан капитана Джонатана похож на другого пеликана на каком-нибудь дальневосточном острове. Каждый из них — Красивый Молодой Человек. У всех у них гениальные способности к переодеванию и маскировке. И у каждого на левой ягодице своя фабричная марка в виде священной улитки — они изображены на вашей таблице (см. рис. 3 гл. 21). Изображения эти можно различить только по группам точек, усеивающих улитку: на каждой марке они расположены по-своему. Всмотритесь повнимательнее. Видите, как трудно найти разницу. А в повседневной жизни почти невозможно определить, с кем имеешь дело: с тем же человеком, или с другим. Хотя под одинаковой внешностью скрываются, конечно же, совершенно разные люди. Один из них, князь Горманской, — очень добрый человек; другой, князь Кманроигс, — очень злой; а все остальные — вроде нас с вами: отчасти добрые, отчасти злые.
Таким образом, мы имели дело с девятью подозреваемыми; среди них предположительно были оба князя, а главное, преступник, которого мы должны были найти и обезвредить. Эти подозреваемые, Красивые Молодые Люди, имеющие явные или скрытые связи с Польдевией, присутствуют сегодня здесь. Я перечислю их:
1) Новый официант «Гудула-бара». 2) Том Батлер, вокалист группы «Дью-Поун Дью-Вэл». 3) Инспектор Шералокидзуки Холамесидзу. 4) Джим Уэддерберн, компаньон Лори. 5) Стефан, помощник мадам Груашан. 6) Молодой человек из рекламного ролика, друг Бальбастра. 7–8) Молине Жан и Кретен Гийом. 9) Мартенской, вокалист группы «Хай Хай».
Впрочем, все по порядку.
Инспектор умолк. Подозреваемые в сопровождении Арапеда зашли в дом. Инспектор Блоньяр отпил глоток гренадина-дьяволо и невозмутимо открыл новый пакет лакричных батончиков. Затем продолжал:
— Когда подозреваемые вернутся, правда выйдет наружу. Все необходимые элементы у вас в руках. Вы должны знать, кто из этих девяти — преступник, а кто — князь Горманской. Такая итоговая процедура типична для классического детективного романа, и я провожу ее по настоятельной просьбе Автора.
Наступило молчание. Александр Владимирович все знал, но не мог рассказать. Карлотта все поняла, но была в другом месте. Остальным было все равно. А Читателю?
— Добровольцы есть? — спросил Блоньяр. И крикнул: — Арапед, можете вести их обратно! — Затем добавил, обращаясь к публике: — Подозреваемые более или менее добровольно согласились на этот небольшой опыт.
Все головы повернулись к помосту, который был сооружен в саду, за могилой Бальбастра. Подозреваемые вернулись в сад.
_________
Они разделись. Теперь на каждом были только плавки. Послышались изумленные возгласы. В самом деле, без переодевания, без маскировки они были абсолютно похожи, абсолютно неотличимы друг от друга. Во всяком случае, шестеро из девяти. У троих остальных, если приглядеться, все же были некоторые различия. Подозреваемые явственно делились на две группы.
Все они держались перед публикой очень прямо, очень спокойно.
— Благодарю вас, господа, — сказал Блоньяр. — Будем действовать по порядку, методом исключения. Думаю, вы и сами заметили, что троих джентльменов следует сразу же исключить из этой компании. Речь идет о номерах 7–8 и 9 в нашем списке.
Молине Жан и Кретен Гийом внешне похожи на князей Польдевских, выдают себя за князей Польдевских, но это не князья Польдевские. Это сообщники преступника, они замешаны в убийстве, поскольку прозвонили в полночь тридцать три раза для устрашения жертвы. Они замешаны в похищении Гортензии, поскольку заперли ее в комнате на колокольне Святой Гудулы по гнусной прихоти Кманроигса. К счастью, благодаря отваге нашей Прекрасной Героини и хладнокровию Бэтвумен похищение не достигло цели.
— Повернитесь, — сказал он звонарям. И все увидели на их левых ягодицах изображения священной улитки. — На первый взгляд кажется, что тут все как надо, фабричная марка на месте. Но эти улитки — подделка, и грубая подделка. Даже количество точек не совпадает, не говоря уж об их расположении. И потом…
Блоньяр подошел к помосту, налил из флакона какую-то жидкость на кусок ваты, который протянул ему Арапед, потер изображения, и улитки исчезли. Молине Жана и Кретена Гийома увели. Осталось семь человек.
— Теперь перейдем к Мартенскому, — сказал Блоньяр. — Хотя Мартенской совершенно непричастен к этим преступлениям, все же надо уточнить: он не является князем Польдевским. Он кузен одного из князей, и тоже носит на себе изображение священной улитки, но… (Мартенской повернулся)… на правой ягодице.
Мартенской тоже удалился. Осталось шесть человек.
— Этих господ, — сказал Блоньяр, — я не стану просить повернуться. Решение загадки здесь, перед нами, но мы придем к нему иным путем, так же, как я сам пришел к истине. Истина должна рождаться из рассуждения, насколько возможно, безупречного.
Князья ушли в дом и вернулись одетыми, каждый в своем прежнем облике.
— Что делает сыщик, чтобы найти решение загадки? — сказал Блоньяр. — Он размышляет, он расспрашивает, он записывает, что-то угадывает, о чем-то вспоминает, до чего-то докапывается, словом, делает все, что положено сыщику, желающему раскрыть тайну. Я мог бы, разумеется, действовать именно так. Однако скажите мне: как мы узнаём обо всем, что делает и чего достигает сыщик, обо всем, что ему нужно знать, о тайнах жертвы, о кознях преступника, и так далее, и тому подобное?
Действительно, как?
Ответ напрашивается сам собой. Мы узнаём это, читая роман. Там имеется все, что нам необходимо, и ничего кроме того, что нам необходимо. Другие источники информации нам недоступны. Нам — сыщикам, жертвам, преступникам, второстепенным персонажам, героям, героиням, Читателю.
Как только я сделал это открытие, дальнейшие мои действия стали мне совершенно ясны. Я попросил у Автора машинописный экземпляр первых тридцати пяти глав (именно эту рукопись я читал в «Гудула-баре» в главе 31. Кстати говоря, рукопись кишит опечатками: машинка Автора имеет неприятную тенденцию менять местами буквы в словах, и эта тенденция тем досаднее, чем дальше продвигаешься в чтении. Пользуюсь случаем, чтобы указать на серьезную ошибку в рецепте тушеного мяса: об этой ошибке сообщила по телефону мадам Гецлер (и моя жена с ней согласилась). Для тушения требуется не огузок, а оковалок).
