если обдумывает нечистый помысел. Отцы стали рассуждать об этом, и одни говорили: «Да, оскверняется», а другие: «Нет, иначе нам, простым людям, невозможно спастись, и главное – не совершать грех телесно».
Тогда брат отправился к самому опытному старцу и спросил его об этом. Старец ответил ему: «С каждого будет спрошена чистота в меру его совершенства». Брат попросил старца: «Ради Господа, разъясни мне свой ответ». Старец сказал: «Вот лежит ценная вещь, и подошли к ней два брата. Один – имеющий большую меру совершенства, а другой меньшую. Если помысел совершенного скажет: „Я хочу, чтобы у меня была эта вещь“, но брат сразу отсечет его, то не осквернится. А тот, кто не достиг еще меры совершенства, не осквернится, если пожелает эту вещь и даже если пребудет какое-то время в этом помысле, лишь бы он не взял ее».
215. Сказал старец: «Не то, что помыслы входят в нас, служит нам во осуждение, но то, что мы худо этим пользуемся. Можно через помыслы потерпеть духовное крушение и можно увенчаться в борьбе с помыслами».
216. Брат спросил старца: «Что мне делать? Меня одолевает множество помыслов, и я не знаю, как с ними бороться?» Старец ответил: «Борись не со всеми помыслами, но с одним. У всех помыслов одна глава. Монах должен понять, какой из помыслов главный, и только с ним и бороться. Тогда и прочие помыслы сами собой будут разбиты».
217. Старец сказал: «Тот, кто желает жить в пустыне, должен уже сам быть способным учить других, а не нуждаться в обучении, чтобы не потерпеть вреда».
218. Один брат спросил старца: «Авва, вот я спрашиваю старцев, и они мне говорят все необходимое для спасения моей души, но я не могу удержать в памяти ничего из сказанного ими. Тогда зачем мне и спрашивать их, если я ничего не могу выполнить? Ведь я весь грязь и нечистота». В келии стояло два пустых сосуда, и старец сказал брату: «Ступай принеси один из сосудов, налей туда масла, потом вылей его и поставь сосуд на место. И еще раз сделай то же самое с этим же сосудом». Брат так и сделал. Затем старец говорит ему: «Принеси теперь оба сосуда и посмотри, какой из них чище». Брат принес сосуды и ответил: «Тот, в который я наливал масло». Говорит ему старец: «Вот так и душа. Даже если и не удерживает ничего из того, о чем спрашивает, она очищается больше, чем душа у того, кто вообще ничего не спрашивает».
219. Один брат жил в уединении. И бесы захотели ввергнуть его в прелесть. Они начали являться ему в виде ангелов, будить на молитвенное правило и показывать яркий свет. Брат пришел к одному старцу и сказал ему: «Авва, ко мне приходят ангелы со светильниками и будят на правило». Старец ответил: «Не слушай их, чадо, это бесы. Когда они в следующий раз придут тебя будить, скажи им: „Я встану, когда захочу, а вас не буду слушать“». Брат принял совет старца и вернулся в свою келию. Когда настала ночь, как обычно, пришли бесы и начали будить его. Брат же, как ему посоветовал старец, ответил: «Я встану, когда захочу, а вас не буду слушать». Бесы говорят ему: «Это тебя ввел в заблуждение тот злодей и лжец? К нему приходил однажды брат занять немного денег, а тот ему солгал, сказав: „У меня нет денег“, и ничего ему не дал. Поэтому впредь знай, что он лжец». Когда рассвело, брат отправился к старцу и рассказал ему о происшедшем. Старец ответил ему: «Сознаюсь, что у меня была одна монета, когда пришел брат и попросил ее. Но я ему ее не дал, так как знал, что если дам, то это причинит вред нашим душам. Я решил, что лучше преступить одну заповедь, чтобы не преступить десяти, и самому не впасть в скорби. А ты не слушай бесов, которые хотят тебя прельстить». И брат, укрепленный словами старца, вернулся в свою келию.
220. Некоторые отцы рассказывали об одном великом старце, что он, когда кто-то приходил спросить его совета, обычно говорил: «Вот, я беру на себя роль Бога и сажусь на судейском престоле. Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал? Если скажешь: „Помилуй меня“, то Бог тебе скажет: „Помилуй и ты своего брата“. Если ты хочешь, чтобы я простил тебя, прости и ты своего ближнего. Разве может быть несправедливость у Бога? Нет, нет и нет. Поэтому наше спасение в нашей власти».
221. Рассказывали об одном старце, жившем в Келлиях, что он был великим тружеником. Однажды, когда он совершал свое молитвенное правило, случилось так, что к нему зашел другой великий старец и услышал, как тот в своей келии борется с помыслами, говоря: «Из-за одного слова все исчезло? До каких же пор?» Пришедший подумал, что старец спорит с кем-то из братий, и постучался, чтобы войти и помирить их.
Когда он вошел, то увидел одного лишь старца и, имея к нему дерзновение, спросил его: «Авва, с кем ты спорил?» Старец сказал: «Со своим помыслом. Я знал наизусть четырнадцать книг Писания. Но услышал вне келии лишь одно слово, а когда вернулся и начал свое правило, то сразу забыл все, что помнил. Во время правила мне на ум приходило одно лишь это слово. Поэтому я и сражался со своим помыслом».
222. Старец сказал: «Пророки написали книги, затем явились святые отцы, которые их истолковали, потом появились монахи, которые стали заучивать эти книги наизусть. А теперь пришло поколение, которое сделало списки с этих книг и оставило их лежать на полках».
223. Некоторые братия из киновии пришли в пустыню к отшельнику. Он принял их с радостью, и как это в обычае у пустынников, увидев, что они устали с дороги, накрыл им трапезу до наступления вечера и поставил на стол все, что у него было, дабы они подкрепились. Когда же настал вечер, они прочли двенадцать псалмов, так же они сделали и в полночь. Старец удалился к себе и услышал, как гости говорят друг другу, что отшельники в пустыне живут в большем отдохновении, чем они в киновиях. Утром, когда братия собрались идти к другому старцу, жившему по соседству, пустынник сказал им: «Поклонитесь ему от меня и передайте мои слова: „Не поливай зелень“». Они так и сделали. Старец, к которому братия пришли, понял значение этих слов и заставил их до вечера
