опасность иконографической традиции в некоторых направлениях христианства. Я не имею в виду, что вы не можете повесить у себя дома картину Рембрандта, на которой изображен Иисус, или поставить рождественские фигурки. Проблема заключается в другом, а именно в использовании изображения Иисуса (или Марии, ангелов, святых) для молитвы. Проблема возникает тогда, когда люди склоняются на колени перед статуями и иконами, целуют их. Проблема в том, что люди приписывают костям умерших людей духовную силу. Меня нисколько не убеждает древнее различие между поклонением иконам и почитанием икон. Представьте: израильтяне объясняют Моисею, что золотой телец просто помогал им поклоняться и что они просто почитали его! Я сомневаюсь, что Моисея — и Бога — удовлетворило бы такое объяснение.
Во вторых, мы должны остерегаться мысленных образов Бога. Иногда верующим советуют представить, как Бог обнимает их или бежит к ним навстречу с раскрытыми объятиями. Как метафоры эти представления действительно помогают передать любовь Бога. Но как визуальные мысленные картины они вредны. Мы не должны создавать изображение Бога ни в камне, ни в своей голове.
В третьих, мы должны осторожно использовать картины с Иисусом. Я считаю, что запрет рисовать Иисуса не обоснован 34. В конце концов, Иисус сделал невидимого Бога видимым. Он «нарушил» вторую заповедь. Мы не хотим сделать из своих детей докетов, думающих, что Иисус — это лишь дух без тела. Но нам следует быть осторожными. Никто не знает, как выглядел Иисус, поэтому нельзя закреплять в своей памяти определенный образ: светловолосого голубоглазого европейца или длинноволосого, с острыми скулами жителя Ближнего Востока. Я не вижу проблемы, когда художники изображают Иисуса китайцем, индийцем, африканцем и т. д. В изображении Иисуса разных национальностей есть глубокая богословская мысль. Но ни мы сами, ни наши дети не должны думать, что перед нами портрет реального Иисуса.
Наконец, мы должны быть верными в наставлении народа Божьего. Бог задумал учить Свой народ посредством чтения и проповеди Писания, поэтому мы не должны думать, что Бог не справится без наших рисунков. Во время Реформации в защиту икон говорили так: «Мы не можем отказаться от изображений, потому что они — книги для безграмотных. Простые люди ничего не поймут без них». На что реформаторы отвечали: «Именно поэтому мы должны учить людей».
Христианская вера обретается в результате слушания (Рим. 10:13–15). Наша цель в поклонении — не развлечение и не воздействие на органы чувств, а наставление людей при помощи Слова Божьего. Это не значит, что мы можем быть снобами и можем пренебрегать необразованными людьми. Это значит, что мы должны отдавать много сил, чтобы научить народ Божий всему, что повелел Иисус (Мф. 28:19–20). Мы не должны поддаваться современной идее о том, что люди могут удерживать свое внимание только непродолжительное время, что они могут понять только самые простые концепции. Мы должны сопротивляться духу времени и кормить народ Божий не только видеоклипами и проповедями-пятиминутками?
Воскресенье 36
Вопрос 99. Что повелевает Бог в третьей заповеди?
Ответ. «Не произноси попусту имя Господа, Бога твоего. Господь не оставит безнаказанным того, кто произносит имя Его попусту».
Он повелевает, чтобы мы не порочили имя Божье, используя его в ругательствах, лжесвидетельстве и пустых клятвах. Не должны мы соучаствовать в таких ужасных грехах даже как молчаливые слушатели. Святое имя Божье можно произносить только со страхом и благоговением, чтобы мы верно исповедовали Его, молились Ему и прославляли Его всеми своими словами и делами.
Вопрос 100. Является ли осквернение имени Божьего бранью настолько тяжелым грехом, что гнев Божий разгорается не только против тех, кто его совершает, но и против тех, кто не предотвращает этот грех, насколько это в их силах?
Ответ. Да, конечно. Нет более тяжкого греха, вызывающего Его ярость, чем осквернение Его имени. Поэтому Он даже повелел, чтобы этот грех наказывался смертью.
От полноты сердца говорят уста
Третья заповедь запрещает употреблять имя Господа попусту. Бог не хочет, чтобы мы лишали Его имя смысла, используя его нечестиво и без причины.
В Ветхом Завете есть большая группа грехов, которые считались нарушением третьей заповеди. Самый очевидный пример такого нарушения — проклятие имени Бога (см. историю о том, как сын был побит камнями за богохульство, в Лев. 24). Произнесение пустых и ложных клятв также нарушало третью заповедь (Лев. 19:12; Ос. 10:4). Ложные видения и пророчества были запрещены третьей заповедью (Иез. 13; 21–22). Волшебство подразумевало, что человек призывает им Господа, чтобы заставить Его действовать, поэтому оно тоже было нарушением третьей заповеди (2 Пар. 33:4–7). Неожиданно принесение детей в жертву Молоху также считалось хулением имени Господа (Лев. 18:21). Объяснение давалось такое: если израильтянин совершал такой ужасный грех, то тем самым он позорил имя Яхве, которому он клялся в верности (Лев. 20:3). Имя Господа считалось поруганным, когда священники выполняли свои обязанности спустя рукава (Мал. 1:6 и далее), когда люди незаконно прикасались к святым предметам (Лев. 22:2) и приносили мерзкие вещи в святые места (Иер. 7:30).
Ясно, что третья заповедь регулировала не только использование языка. Всякий раз, когда осквернялись люди или вещи, принадлежавшие Господу, бесчестился и сам Господь, чье имя было наречено на них. Соответственно, нарушалась третья заповедь.
Неудивительно, что исторически третья заповедь применялась во множестве ситуаций. В ответе на вопрос 99 упоминаются не только ругательства, но также лжесвидетельство, пустые клятвы и молчание тогда, когда требуется предотвратить эти нарушения. В прошлом руководства по этике использовали третью заповедь, чтобы запретить гадательное использование Библии, использование библейских стихов не в их собственном смысле, а также библейские кроссворды. Опираясь на третью заповедь, ранние реформатские богословы выступали против игры в кости и другие игры, основанные на случайности. Они считали, что жребий был видом молитвы, поэтому бросать кости в игре было напрасным произнесением имени Бога.
Нам не обязательно соглашаться со всеми этими применениями третьей заповеди, но трудно спорить с тем, что она затрагивает не только сквернословие (хотя о нем она, конечно, говорит тоже). Она указывает на наше неподобающее отношение к Богу во всех случаях, когда мы произносим Его имя бездумно и беспечно. Христианин не может использовать имя Творца и Спасителя для того, чтобы выразить свое негодование, разочарование или гнев. Если мы к месту и не к месту говорим: «Господи!» или «О, Боже!», мы должны просить Бога, чтобы Он научил нас лучше контролировать свой язык, чтобы Его имя не бесчестилось пустыми восклицаниями.
Третья заповедь также запрещает бессмысленное повторение имени Господа. Иисус учит, что Бог слышит нас не потому, что мы произносим много слов (Мф. 6:7). Мы не должны бормотать свои молитвы, как язычники, и использовать имя Господа вместо знаков препинания («Дорогой Господь, мы просто приходим к Тебе, Господь. Ибо Ты, Господь, просто великий Бог. Господь, мы нуждаемся в Тебе, Господь. Господи, будь с нами, Господь, просто благослови нас, Отец»). Конечно, искренность в молитве важна, но подобные молитвы не служат чести Божьего имени.
Кроме того, исполнять третью заповедь — значит, как говорил Кальвин, не использовать имя Бога «для своих амбиций, наживы и развлечения» (Наставление, II.8.22). Пасторы, ораторы и писатели не должны торговать Божьим
