— Спаситель мой! Благодарю Тебя за то, что Ты призвал Роберта! — со слезами радости молился Эдуард после благодарственной молитвы Алекса.
— Омой его Своею Святою Кровью и прими в число возлюбленных детей Своих. Благодарю за то, что Ты услышал мою молитву. Слава Тебе Единому! Аминь.
В этот вечер Бобу никак не хотелось уходить. Он рад был общению с друзьями и готов был беседовать с ними до утра. Когда он все- таки ушел, Алекс спросил Эдуарда:
— Какой стих написал тебе пастор после смерти твоего отца?
— "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое"! — ответил ликующий Эдуард.
И взглянувши видят, что камень отвален; а он был весьма велик.
(Марк. 16:4)
Время летело быстро и незаметно. В один прекрасный день Эдуард удивился тому, что уже прошло ровно три года с тех пор, как он стал работать у господина Минтурна. Все это время он прилежно занимался под руководством Алекса и достиг немалых успехов. Сейчас Эдуард сидел в ожидании своего учителя и с явным беспокойством перечитывал письмо, только что полученное от Марии. Дома все было благополучно. Мария уже работала.
Сестра писала ему два раза в месяц длинные подробные письма. В этом, в виде исключения, было несколько строк от матери. Они сильно растрогали его душу…
Мать писала Типу, чтобы он не посылал им деньги, а копил их, потому что из слов Марии она поняла, что он собирается стать ученым, а на это нужны деньги. Покойный отец также мечтал об этом.
В простых, малограмотных словах было столько материнской заботы и любви, что Эдуард невольно вздохнул. Как переменилась его мать! Письмо это с новой силой воскресило его мечту: посвятить себя науке, хотя Тип никогда и не забывал о ней. Теперь же он стал обдумывать как осуществить ее. Одно было ясно: надо оставить торговлю. Но как же тогда жить? Как расстаться с этими добрыми друзьями, которые приняли его в свою семью? Эдуард часто вспоминал проповедь господина Гольбрука о весьма большом камне. Сегодня ему казалось, что он снова подошел к той глыбе, которая совершенно загородила ему дорогу. Чем больше он думал об этом, тем труднее казалось найти выход.
В комнату вошел Алекс и прервал его мысли. Он был настолько слаб, что сразу же лег на кушетку.
— Алекс, тебе слишком плохо, чтобы заниматься со мной!
— Ты прав, Эдуард, — слабо улыбнулся тот. — Давай лучше поговорим. Ты чем- то озабочен?
— Да вот, перечитывал письмо от матери… Она переживает о моем будущем…
— Она отговаривает тебя заниматься наукой?
— Нет. Наоборот, она сильно хочет этого.
— Тем лучше! Я давно хотел поговорить об этом с тобой. Мне кажется, тебе пора приниматься за дело.
— Я тоже так думаю. Но как?
— Есть одно предложение. Я с детства мечтал быть пастором. Но мне пришлось отказаться от этого… — медленно говорил Алекс, глядя прямо в глаза Типу. — Я хочу, чтобы тебе никогда не пришлось принести такую жертву… Несколько недель назад я потерял последнюю надежду… Прошло уже три года, как я приостановил свои занятия с целью набраться дома сил, но ошибся.
Алекс замолчал и провел рукой по вспотевшему лбу.
— Теперь я покорился воле Божьей, вполне покорился… — устало продолжал он. — Но зато для тебя у меня есть прекрасный план! Ты можешь принести много пользы людям. Ведь ты любишь науку, любишь детей, принадлежишь Богу и желаешь служить Ему. Что еще нужно, чтобы стать преподавателем? У тебя есть и способности, и здоровье, а у меня есть деньги. Соединив это, мы легко достигнем цели.
— Я… не понимаю тебя…
— Я сейчас объясню. Я хочу, чтобы ты в этом году поступил в хорошую школу, а через два года — в университет. Для этого я дам в твое распоряжение нужную сумму. Теперь понимаешь?
— Я не знаю… что сказать. Я слишком удивлен и слишком благодарен…
— Так ты согласен?
— Но… я думаю, что благороднее обойтись без посторонней помощи…
— Это зависит от обстоятельств. Во всяком случае, часто это просто гордость. Действительно, лучше и благороднее не принимать человеческой помощи для дел мира сего, но для дела Божьего это было бы непростительно… Бог дал мне деньги, которые я желаю употребить на Его дело. Если ты примешь их, то этим самым и я сделаю что- нибудь для Христа. Ты уже знаешь, что я хотел быть Его служителем. Я долгие годы молился о том, чтобы Бог позволил мне заниматься этим. Но Он нашел это ненужным — не дал мне здоровья, а тебе дал его в избытке. Соединим же наши дары!
— А я так хотел достичь своей цели с помощью только одного Бога, — тихо сказал Эдуард. — Разве не найдется множество других, кому ты мог бы помочь? Ведь на свете есть так много молодых людей, не имеющих средств к образованию!
— Подумай, что бы ты предпочел; помочь незнакомому человеку или мне?
Эдуард подошел к Другу и, протянув ему руку, с глубоким волнением сказал:
— Для тебя, Алекс, я с удовольствием сделаю все, что ты захочешь!
— Значит ты согласен?
— Я от всего сердца благодарю тебя за великодушие. Не думай, что я не чувствую твоей заботы и любви ко мне. Деньги — малейшая доля всего, что ты уже сделал для меня…
— Когда- нибудь ты сам убедишься, что поступил правильно, приняв мое предложение.
После этого разговора Эдуард пошел в свою комнату, открыл Библию, свой драгоценный светильник, и прочел слова, которые стали ему так дороги: "…Нашли камень отваленным от гроба". Потом подчеркнул их, подумав при этом, что и теперь еще Ангел Божий делает то же самое дело на земле.
Через два дня Эдуард подошел к Бобу.
— Завтра я уезжаю домой, — сообщил он.
— Неужели? Как я хочу поехать с тобой, чтобы послушать, что скажут люди!
— Ты хочешь слышать, что они скажут о тебе? — Эдуард весело засмеялся, глядя на Боба и думая об удивительной перемене, происшедшей в нем.
Боб давно уже не был рассыльным. У него, как и у других приказчиков, было свое отделение. Господин Минтурн убедился, что хотя он и неспособен к науке, но имеет талант к торговле и преуспевает в этом деле. Боб был сильно популярен — и покупатели, и служащие любили его. Прекрасное влияние Алекса, которого он страстно любил, было для него большой помощью и подкреплением на христианском пути.
— Скажи всем моим старым знакомым, что я очень счастлив! — Немного помолчав, Боб добавил: — Скажи также, что я очень хочу, чтобы и они все- все нашли свое счастье в Боге!
Как юноше содержать в чистоте путь свой? — Хранением себя по слову Твоему.
(Пс. 118:9)
Чуть ли не в десятый раз Мария Леви поправляла на себе недавно сшитое платье и любовалась собой, в то же время довольным взглядом осматривая комнату. Мы уже когда- то были здесь, но теперь тут все изменилось до неузнаваемости. Над кроватью висел ковер, возле окна, на столе, стопка книг; на окнах белые кисейные занавески, подвязанные лентами; посреди комнаты стол, накрытый на три прибора. По всему было видно, что здесь кого- то ждут. И мать, и дочь то и дело подходили к окну и всматривались вдаль. По их мнению поезд уже прибыл на станцию, и через несколько минут желанный гость должен придти.
И правда, вскоре послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, и вошел Эдуард Леви.
Мария хотела было обнять брата, но в нерешительности остановилась. Как он изменился! Конечно, она так и ожидала видеть его большим и сильным, но в простой, опрятной одежде… Однако перед ней стоял высокий, стройный молодой человек в элегантном костюме и ослепительно белой рубашке. Мать была поражена его сходством с отцом. С волнением, охватившим ее, она крепко прижала Эдуарда к себе и прошептала:
— Наконец- то приехал, сынок…
Огромная радость царила в этот вечер в семье, Эдуард сиял от счастья. И хотя его взгляд и мысли не раз обращались к большой кровати, где он привык видеть отца, радости его не было границ.
На следующее утро Эдуард пошел посмотреть на свои любимые места.
Он побывал на берегу пруда, где первый раз после рассказа молодой учительницы воскресной школы зародились в нем новые мысли. Склонившись на колени, он от души поблагодарил Бога за то, что Он нашел его и коснулся такого черствого сердца, за то, что Иисус Сам лично поселился в нем. Потом посетил кладбище, где у могилы брата и отца горячо благодарил Бога за то, что встретится с ними на небесах.
Проходя через городскую площадь Эдуард увидел господина Броуна, стоявшего, как обычно, в дверях своего магазина. Тот, издалека узнав его, хотел было по старой памяти назвать его Типом, но воздержался. В осанке молодого человека было что- то такое, что внушало уважение. Протянув ему руку, господин Броун по- дружески сказал; — Здравствуйте Леви, я очень рад вас видеть! С господином Минтурном встреча была намного радушнее.
