Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Тайна Веды

Что ж это за реки, чьи волны полны нектара Сомы, полны ясности, ghṛta, полны энергии, ūrj? Что это за воды, которые текут к цели движения богов, которые утверждают для человека наивысшее благо? Безусловно, это не реки Пенджаба – самое дикое предположение о варварском сумбуре или безумном хаосе в представлениях ведийских риши неспособно убедить нас в правомерности подобного толкования этих строк. Совершенно ясно, что это воды Истины и Блаженства, текущие из высочайшего океана. Но не по земле они текут, а на небе; Вритра, Запиратель и Сокрыватель, не дает им излиться в земное сознание, в котором пребывают смертные, пока Индра, божественный разум, не наносит удар Сокрывателю своей сверкающей молнией и не пробивает на вершинах этого земного сознания русло, по которому могут излиться воды. Вот это и есть единственное рациональное, последовательное и разумное истолкование языка и мыслей ведийских риши. Что же касается остального, то риши Васиштха дает нам весьма ясное представление, ибо он указывает, что речь идет о водах, которые Сурья сотворил своими лучами, они, в отличие от земных движений, не ограничивают и не умаляют действий Индры, высочайшего Разума. Иными словами, это воды Безбрежной Истины, ṛtam bṛhat. Мы постоянно видели, что эта Истина творит Блаженство, и здесь также мы обнаруживаем, что эти воды Истины, ṛtasya dhārāḥ, как они прямо именуются в других гимнах (например: «О постигающий Истину, постигни лишь Истину одну, высвободи множество потоков Истины», V.12.2), утверждают для людей наивысшее благо, а наивысшее благо[25] есть блаженство, благодать божественного существования.

Но все же ни в этих гимнах, ни в гимне Вамадевы, нет прямого упоминания о семи реках. Поэтому мы обратимся к первому гимну Вишвамитры, гимну, обращенному к Агни (III.1), и рассмотрим его со второго по четырнадцатый стих. Это длинный отрывок, но он достаточно важен, чтобы мы процитировали и перевели его полностью.

«Мы принесли жертву, дабы вознестить к высочайшему; пусть возрастет Слово. Дровами для его костра, поклонением они подвигли Агни на его труды; они дали выражение в небесах познаниям провидцев, и они возжелали для него стезю в его силе, в его жажде слова. (2)

Исполненный мудрости, с чистым различением, прекрасный друг (или – совершенный строитель), по своему рождению Небесный и Земной, он утверждает Блаженство; боги нашли Агни, зримого, в Водах, во время труда сестер. (3)

Семь Могучих взрастили его, благодатного, светлого при рождении, алого, когда возрастает. Они ходили и трудились вокруг него, как Кобылицы вокруг новорожденного дитяти; боги дали тело Агни при его рождении. (4)

Своими чистыми сверкающими членами он распространился и образовал срединный мир, очищая волю к действию с помощью чистых повелителей мудрости; облекаясь светом, как одеянием, вокруг всей жизни Вод, он создал в себе великолепие широкое и беспорочное. (5)

Он двигался повсюду среди Могучих с Небес, и они не истребляли, но и не иссякали, – они не были одеты, но и не были наги. Здесь вечные и вечно юные богини, вышедшие из одного лона, зачали одного Младенца – эти Семь Изречений. (6)

Распространились его скопления в универсальных формах, в лоне ясности, в потоке сладостных струй; здесь стояли кормящие Реки, питающие себя; две Матери бога свершений стали безбрежны и гармоничны. (7)

Рожденный ими, о сын Силы, ты засверкал, принимая яркие, вдохновенные воплощения; текут потоки сладости, ясности там, где Бык изобилия взращен был Мудростью. (8)

Он открыл при рождении источник изобилия Отца, и он выпустил на простор Его потоки, выпустил течь Его реки. С помощью добрых соратников и Могучих с Небес он нашел Его, движущегося в потаенных местах бытия, но сам не потерялся в их тайне. (9)

Он вынашивал плод Отца и того, кто его породил; один он питался от многих матерей в их возрастании. В этом сияющем Муже обе эти силы человека (Земля и Небо) обретают единого властителя и возлюбленного; оберегай же их обеих. (10)

Великий возрос в Широте нестесненной; ведь обильные Воды победно взрастили Агни. В лоне Истины он возлежал, и сделал его своим домом, Агни во время труда нераздельных Сестер. (11)

Как тот, что движется в сущем и сущее сохраняет, он в слиянии с Великими, ищущий видения, прямой в своем блеске для выжимающего нектар Сомы, он, кто был отцом Сияний, дал им сейчас их высшее рождение, – дитя Вод, могучий и всесильный Агни. (12)

К зримому Рождению в водах и ростках Земли богиня Восторга добавила сейчас рождение во множестве форм, она, кто есть совершенное блаженство. Боги соединились в нем через разум и подвигли его на труд, того, кто родился полным сил и мощи для свершений. (13)

Эти широкие сияния примкнули к Агни, прямому в своем блеске, и были они как яркие молнии; с него, растущего на сокровенных полях бытия, в своей собственной обители, посреди безбрежной Широты, они надоили Бессмертие». (14)

Каким бы ни был смысл этого отрывка – абсолютно ясно, что в нем заключено мистическое значение, что это не просто жертвенный гимн варваров, поглощенных лишь ритуалами, – семь рек, воды, семь сестер не могут быть здесь семью реками Пенджаба. Воды, в которых боги обнаружили Агни в зримой форме, не могут быть земными и материальными реками; а этот Агни, который возрастает посредством знания и делает своим прибежищем и домом лоно Истины, кому Небо и Земля приходятся женами и возлюбленными, кто взращивается божественными водами в Безбрежности, свободной от преград, в его собственном лоне, кто, обитая в той безбрежной бесконечности, приносит озаренным богам высочайшее Бессмертие, – он не может быть богом физического огня. В этом отрывке, как и во многих других, мистический, духовный, психологический характер основной мысли Веды проявляется не завуалированно, не за покровом обычного ритуализма, а открыто и настоятельно, – на самом деле, он скрыт за образностью, но покровы прозрачны, и тайная истина Веды предстает здесь, подобно рекам из гимна Вишвамитры, «не в облачении, но и не нагой».

Мы видим, что эти Воды – как и в гимне Вамадевы или в гимне Васиштхи – тесно связаны с ясностью и медом: ghṛtasya yonau sravathe madhūnām, ścotanti dhārā madhuno ghṛtasya; они ведут к Истине, они сами есть источник Истины, они текут и в Широте, не знающей преград, безбрежной, и здесь, на земле. Они изображаются как вскармливающие коровы (dhenavaḥ), как кобылицы (aśvāḥ), их называют sapta vāṇīḥ, семь Изречений творящей богини Вак – Речи, выражающей силы Адити, высочайшей Пракрити, которая описывается как Корова, равно как и Богиня, точно так же как Пуруша именуется в Веде словами Вришабха или Вришан – Бык. Поэтому они – семь русел всего сущего, семь струй или потоков или форм движения единого сознательного существования.

В свете идей, которые мы обнаруживаем в Веде с самых первых гимнов Мадхуччхандаса, и в свете символической интерпретации, теперь проясняющейся нам, этот отрывок, на первый взгляд непостижимый и загадочный, изобилующий неясными образами, становится совершенно понятным и связным, как, впрочем, и все другие места в Веде, которые кажутся почти недоступными пониманию до тех пор, пока к ним не подобран верный ключ. Нам требуется лишь определить психологическую функцию Агни, жреца, воителя, труженика, отыскивающего истину, завоевывающего блаженство для человека, – но это уже определено для нас в самом первом гимне Ригведы, где риши Мадхуччхандас дает такое описание Агни: он – «Воля в трудах Провидца, истинный и наиболее богатый множеством ярких вдохновений». Агни есть Дэва, Всепровидец, явленный как сознательная сила или, как мы бы сказали современным языком, Божественная или Космическая Воля, вначале скрытая, воздвигающая вечные миры, а затем проявленная, «рожденная», созидающая в человеке Истину и Бессмертие.