В Книге притчей Соломоновых говорится, что праведник заботится о своем животном, а порочный человек относится жестоко. Святой Фома Аквинский писал: „Очевидно, что если человек испытывает сострадание и любовь к животным, он еще более склонен к состраданию к другим людям“. Никто никогда не задавался вопросом, может ли он позволить себе жить в соответствии с этими убеждениями. На уровне ценностей, вещей в себе, не существует вопроса об эффективности и экономичности.
То, что относится к животным на земле, без всякой сентиментальности равным образом относится и к самой земле. Хотя невежество и жадность неизменно разрушали плодородие почвы настолько, что исчезали целые цивилизации, все без исключения традиционные учения признавали метаэкономическую ценность и значимость „матушки земли“. И там, где придерживались такого взгляда, не только сельское хозяйство, но и другие составляющие цивилизации расцветали и отличались здоровьем и целостностью. Как только люди воображали, что „не могут себе позволить“ бережно относиться к почве и сотрудничать с природой, больная почва неизбежно разрушала и другие составляющие цивилизации.
В наше время главная опасность для почвы, а вместе с ней для сельского хозяйства и для цивилизации в целом, исходит из решимости горожан применить к сельскому хозяйству принципы промышленного производства. Ярчайшим представителем этого течения является д-р Сикко Л. Маншольт, который, будучи вице-президентом Европейского экономического сообщества, запустил План Маншольта для европейского сельского хозяйства. Он считает, что фермеры „все еще не осознали быстрых перемен в обществе“. Большинству фермеров следует оставить фермерство и пополнить ряды промышленных рабочих в городах, так как „у промышленных рабочих, строителей и „белых воротничков“ уже пятидневная рабочая неделя и две недели отпуска в году. Возможно, в скором времени рабочая неделя сократится до четырех дней, а отпуск увеличится до четырех недель. А фермер, как проклятый, работает семь дней в неделю, ибо пятидневную корову пока не изобрели, а отпуск ему и вовсе не предусмотрен“[31]. Соответственно План Маншольта предполагает как можно быстрее и гуманнее объединить множество небольших семейных ферм в большие сельскохозяйственные предприятия, управляемые по типу фабрик, что приведет к максимальному сокращению доли сельского населения. Выдаваемые пособия „помогут старым и молодым фермерам оставить сельское хозяйство“[32].
В Плане Маншольта сельское хозяйство обычно называют одной из „отраслей промышленности“ Европы. Возникает вопрос: действительно ли сельское хозяйство — это промышленность, или, может, что-то существенно отличное от нее? Стоит ли удивляться, что, раз это вопрос метафизический или метаэкономический, экономистам до него нет никакого дела.
Все же, давайте разберемся. Сельское хозяйство существенно отличается от промышленности, ибо имеет дело с жизнью, то есть живой материей. Его продукт — результат живых процессов, а его средства — живая почва. Один кубический сантиметр плодородной почвы содержит миллиарды живых существ, полное исследование которых не под силу человеку. С другой стороны, современная промышленность имеет дело с технологиями, созданными человеком, сырьем же для нее служат рукотворные неживые материалы. Идеал промышленности — устранение живых материй. Искусственные материалы предпочтительнее природных, ибо человек может подогнать их свойства под свои потребности и применить идеальный контроль качества. Сделанные человеком машины более надежны и предсказуемы, чем живое существо и человек. Идеал промышленности — устранение живого фактора, вплоть до человека, и передача производственного процесса машинам. Альфред Норс Уайтхэд определил жизнь как „оскорбление монотонному механизму вселенной“. Так и мы можем определить современную промышленность как „оскорбление непредсказуемости, непунктуальности, постоянной изменчивости и упрямству живой природы, включая человека“.
Другими словами, фундаментальные „принципы“ сельского хозяйства и промышленности, несомненно, не только не сопоставимы, но прямо противоположны друг другу. Настоящая жизнь состоит из „трения“, производимого непримиримыми противоположностями, каждая из которых необходима. И так же как жизнь не имела бы смысла без смерти, сельское хозяйство не имело бы смысла без промышленности. Между тем, факт остается фактом: сельское хозяйство первично, а промышленность вторична. Другими словами, человек может выжить без промышленности, но не без сельского хозяйства. Однако на уровне цивилизации жизнь человека требует баланса двух принципов, и этот баланс неизбежно нарушается, когда люди перестают замечать принципиальную разницу между сельским хозяйством и промышленностью, разницу столь же огромную, как разница между жизнью и смертью, и пытаются относиться к сельскому хозяйству просто как к еще одной отрасли промышленности.
Такой подход, конечно, нам очень знаком. Группа высококлассных специалистов коротко и четко описала его в своей работе „Будущее европейского сельского хозяйства“:
Разные страны в зависимости от климата, качества почвы и стоимости рабочей силы располагают самыми различными преимуществами для производства определенных продуктов. Разделение труда позволит им производить самую выгодную для них сельскохозяйственную продукцию. От этого выиграют все страны. Это приведет к росту доходов в сельском хозяйстве и снижению издержек для экономики в целом, особенно для промышленности. Сельскохозяйственный протекционизм совершенно не обоснован[33].
Если это так, то почему сельскохозяйственный протекционизм был скорее правилом, чем исключением на протяжении всей истории? Почему большинство стран часто не желают получить такие заманчивые выгоды столь простым способом? Именно потому, что „производство сельскохозяйственной продукции“ не сводится к извлечению прибыли и снижению издержек, но включает в себя все отношения между человеком и природой, весь образ жизни общества, здоровье, счастье и гармонию человека, а также красоту его среды обитания. Если все это выпадает из поля зрения экспертов, то вместе с этим выпадает и человек. Приняв решение, эксперты и политики ставят человека перед свершившимся фактом, а обществу потом приходится расплачиваться за „социальные последствия“ принятой политики. По утверждению экспертов, План Маншольта — „смелая инициатива, основанная на понимании основополагающего принципа: уровень доходов в сельском хозяйстве можно удержать на существующем уровне, только если ускорится снижение доли сельского населения и если фермы быстро достигнут экономически эффективных размеров“» [34]. Или еще: «Сельское хозяйство, по крайней мере, в Европе, направлено прежде всего на производство продуктов питания… Хорошо известно, что спрос на продукты питания растет относительно медленно по сравнению с реальным доходом. В результате совокупный доход в сельском хозяйстве растет медленнее, чем в промышленности. Для обеспечения одинакового темпа роста доходов на душу населения необходимо соответственно снизить занятость в сельском хозяйстве» [35]… «Выводы очевидны: в условиях, обычных для развитых стран сегодня, общество могло бы удовлетворить свои потребности за счет гораздо меньшего количества фермеров, в три раза меньшего, чем сегодня» [36].
Что ж, с этим не поспоришь, если, конечно, мы примем точку зрения махрового материализма этих экспертов, для которых денежные издержки и денежные доходы — единственное мерило действий человека, а живой мир — не более чем объект для эксплуатации.
Но достаточно более широко взглянуть на мир, чтобы понять, что земля — это бесценный капитал, а задача и счастье человека в том, «чтобы возделывать ее и хранить ее». Можно сказать, что, возделывая землю, человек должен преследовать три цели — здоровье, красоту и долговечность. Тогда четвертая цель — продуктивность (единственное, что признается экспертами) будет достигаться почти автоматически. Грубый материалист считает, что сельское хозяйство «направлено в основном на производство продуктов питания». Более широкий взгляд предполагает, что сельское хозяйство направлено на выполнение по меньшей мере трех задач:
— поддержание связи человека с живой природой, ведь человек был, есть и будет уязвимой ее частью,
— гуманизация и облагораживание окружающей человека среды, и
— производство продуктов питания и других материалов, необходимых для достойной жизни.
Очень сомневаюсь, что цивилизация, которая постоянно пренебрегает двумя первыми задачами, а признает лишь третью, и то добивается ее выполнения с изощренной жестокостью и насилием, имеет в долгосрочном плане хоть какие-то шансы на выживание.
