Стоит ли удивляться, что, следуя описанными маршрутами, мы все больше привыкали к окружающему пейзажу и уже не удивлялись отсутствию опущенных в путеводителе вещей, погружались в заблуждения, несчастья и цинизм. Кому-то из нас, однако, довелось испытать что-то сходное с опытом Мориса Николь:
Однажды на занятии по Новому Завету в воскресной школе я осмелился, несмотря на свое заикание, попросить нашего директора, который вел урок, объяснить значение одной метафоры. Ответ его был таким запутанным, что я испытал первый проблеск осознанности и вдруг понял, что никто ничего не знает… и начиная с этого момента начал думать сам, или по крайней мере понял, что могу думать сам… Я помню в мельчайших подробностях классную комнату, высокие окна, сделанные так, чтобы из них ничего не было видно, парты, возвышение, на котором сидел директор, его интеллигентное, худое лицо, его нервные гримасы и резкие движения рук — и вдруг это внутреннее прозрение, что никто ничего не знает — то есть ничего о том, что действительно имеет значение. Это было мое первое внутреннее освобождение от навязанных извне суждений. Начиная с этого момента, я точно знал — то есть чувствовал своим внутренним я, которое является единственным источником настоящего знания — что мое отвращение к религии в том виде, в котором нам ее преподносили, было обоснованным[99].
Путеводители, составленные в духе современного научного материализма, оставляют без ответа самые важные вопросы. Более того, они даже не признают за этими вопросами право на существование. Во времена моей молодости, полвека назад, дела уже обстояли неважно. А сегодня — еще хуже, так как все более тщательное применение научного метода к любым предметам уничтожило, по крайней мере на Западе, последние крупицы древнего знания. Во имя научной объективности во всеуслышание заявляется, что «система ценностей — просто защитный механизм и рефлекс»[100], что человек — «лишь сложный биохимический механизм, приводимый в движение системой сжигания топлива и управляемый компьютером с феноменальным объемом памяти, содержащей кодовую информацию»[101]. Зигмунд Фрейд даже утверждал: «Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что ценностные суждения человека формируются исключительно его стремлением к счастью, а, значит, просто являются попыткой подкрепить заблуждения аргументами»[102].
Как устоять перед весом таких заявлений, сделанных во имя научной объективности, если только, подобно Морису Николь, вдруг не испытаешь «внутреннего прозрения», что люди, делающие такие заявления, какими бы учеными они ни были, ничего не знают о том, что действительно имеет значение? Люди просят хлеба, а им протягивают камни. Они ищут совета о том, что им «делать, чтобы спастись», а им говорят, что идея спасения — не что иное, как бред и инфантильный невроз. Они ищут путь к ответственной человеческой жизни, а им говорят, что они — машины сродни компьютерам, без воли, а значит без ответственности.
По словам необычайно здравомыслящего психиатра Виктора Франкла, «проблема не в том, что ученые не видят мир целостным, а в том, что они выдают видимую ими часть за целое… Поэтому страшно не то, что ученые специализируются, а то, что специалисты делают обобщения». Эпоха религиозного диктата канула в Лету, и вот мы уже третий век живем в условиях все усиливающегося «диктата научного». В результате люди, особенно молодежь, настолько потеряны и дезориентированы, что наша цивилизация того и гляди рассыплется в прах. «Истинный нигилизм сегодняшнего дня, — говорит д-р Франкл, — это редукционизм… Современный нигилизм не кичится словом „ничто“ и скрывается за понятием „всего лишь“. Так феномен человека сводят к мало что значащему эпифеномену»[103].
Между тем, внутренний мир человека остается нашей реальностью, всем, что мы есть и чем мы становимся. В этой жизни мы оказываемся как будто в незнакомой стране. Ортега-и-Гассет однажды отметил, что «жизнь обрушивается на нас лавиной». Мы не можем сказать: «Подождите! Я еще не готов. Дайте мне разобраться в жизни». Приходится принимать решения, к которым мы не готовы, выбирать цели, о которых у нас лишь смутное представление. Это очень странно и, на первый взгляд, даже безумно. Создается впечатление, что человеческие существа — какие-то «недоумки». Они не только рождаются и долгое время остаются беспомощными, но и достигнув зрелости значительно уступают в уверенности и ловкости животным. Они колеблются, сомневаются, передумывают, мечутся из стороны в сторону, плохо представляют не только способы достижения желаемого, но, прежде всего, чего они хотят.
«Что мне делать?» или «Как мне спастись?» — странные вопросы, ведь речь идет о цели, а не просто о средствах. Технический ответ типа «определись с тем, чего ты хочешь, и я объясню, как этого достичь» не подходит. В том-то и дело, что я не знаю, чего хочу! Может, все, чего я хочу, это быть счастливым. Ответ «скажи, что тебе нужно для счастья, и я объясню, что для этого сделать» тоже не подходит, потому что я не знаю, что мне нужно для счастья. Кто-то скажет: «Для счастья нужна мудрость», — но какая мудрость? Или: «Счастье — в освобождении через нахождение истины», — но какой истины? И кто подскажет, где ее искать? Кто подведет меня к ней или хотя бы укажет направление, в котором идти?
В этой книге мы взглянем на мир и попытаемся увидеть его целостным. Это иногда называют философствованием, а философия — любовь к мудрости и ее поиск. Сократ говорил: «Любопытство — чувство философа, философия начинается с любопытства». И еще: «Боги — не философы. Им незачем искать мудрость, ибо они уже мудры. Невежественные тоже не ищут мудрости, ибо в том-то и порок невежества — в чувстве самодовольства, даже если ты вовсе не добр и не мудр»[104].
Как нам охватить взглядом весь мир? Один из способов — посмотреть на карту. Карта — это схема, на которой показано, где что расположено. Конечно, на карте не обозначают все предметы, ибо тогда она стала бы непомерно большой, но самые важные ориентиры должны быть непременно на нее нанесены. Такие ориентиры настолько велики, что их невозможно пропустить. Не заметил их — считай, что сбился с пути.
Важнейший этап любого исследования — его начало. Сколько раз мы убеждались в том, что стоит исследователю встать на ложный путь или слишком легкомысленно сделать первые шаги, и даже самая прилежная последующая работа не поможет избавиться от изначальной ошибки[105].
Картография — эмпирическое искусство, требующее высокой степени абстрагирования и одновременно постоянного контакта с реальностью. Лозунг составителя карт — «принимай все, не отвергай ничего». Все, что есть, что в том или ином виде существует, привлекает внимание и интерес людей, должно быть обозначено на карте в надлежащем месте. Философская карта — еще не вся философия, точно так же как путеводитель по стране — не исчерпывающий трактат по географии. Карта — это просто начало, то самое начало, которого сегодня так не хватает людям, задающимся вопросами: «В чем смысл бытия?» или «Что мне делать со своей жизнью?»
На моей карте будут обозначены четыре Великие Истины, которые, как огромные колокольни, видны отовсюду, где вы только можете оказаться. Если вы о них помните, то всегда без труда определите свое местоположение, если же забыли — значит, вы потерялись.
Мой путеводитель — о том, как «человеку жить в мире». Поэтому нам необходимо рассмотреть:
Во-первых, сам «мир». Речь пойдет о видении мира как иерархической структуры с по меньшей мере четырьмя великими «Уровнями Бытия». Это и есть первая Великая Истина.
Во-вторых, мы поговорим о «человеке» и его приспособленности к жизни в этом мире — Великой Истине о принципе соответствия.
В-третьих, рассмотрим то, как человек познает мир — Великую Истину о «Четырех Сферах Познания».
В-четвертых, посмотрим, как прожить жизнь в этом мире, исходя из понимания Великой Истины о двух типах проблем — имеющих техническое решение и не имеющих такового.
Давайте сразу оговоримся и твердо усвоим, что карта не «решает» проблемы и не «раскрывает» тайны — она только помогает их распознать. Поэтому решение проблем и раскрытие тайн останется на нашей совести. Вспомним последние слова Будды: «Прилежно работай над своим спасением».
А для этого, по словам Тибетских учителей,
Необходима всеобъемлющая философия, позволяющая охватить все сферы знания.
Необходима система медитации, с помощью которой приобретается способность сосредотачиваться на любом предмете.
Необходимо вести такой образ жизни, который делает возможным использовать все способности тела, речи и ума в качестве помощников на Пути[106].
