Но ничто из этого не помогает получить вразумительный ответ на вопрос: «Что мне делать с моей жизнью?» Паскаль (1623–1662) говорил: «Человек хочет счастья и существует только для счастья. Он не может хотеть быть несчастным»[116]. Однако новые философы утверждали вместе с Кантом, что человек «не может уверенно и точно сказать, чего он действительно хочет… не может определить, что для него настоящее счастье, ведь для этого необходимо быть всезнающим»[117]. Традиционная же мудрость давала простой вдохновенный ответ: счастье человека в том, чтобы двигаться выше, развивать свои высшие способности, обрести знание высших предметов и, если возможно, «узреть Бога». Двигаясь вниз, развивая только свои низшие способности, присущие и человеку, и животным, он делает себя глубоко несчастным, вплоть до отчаяния.
Святой Фома Аквинский (1225–1274) заявлял с непоколебимой уверенностью:
По собственной воле человек склонен делать лишь то, что он знает и понимает. Поскольку высшие силы направляют человека к благам более высоких порядков, недостижимым смертным человеком в этой жизни… его уму необходимо ухватиться за что-то более высокое, чем те вещи, которыми он занят в повседневной жизни. Только получив точку опоры в высшем, человек учится стремиться и своими действиями тянуться к чему-то, превосходящему обычное состояние этой жизни… Именно по этой причине философы, желая освободить человека из плена чувственных удовольствий и обратить к добродетели, учат, что есть блага более высокого порядка, чем те, что ублажают чувства. Вкушая эти блага, тот, кто стремится к высшему в действии или в помыслах, обретает истинное блаженство[118].
Эти учения, составляющие традиционную мудрость всех народов во всем мире, для современного человека практически потеряли смысл, хотя он по-прежнему желает как-нибудь подняться над «обычным состоянием этой жизни». Он надеется, что обретение богатства, постоянная смена обстановки и путешествия, полеты на луну и в космос позволят ему подняться над однообразием будней. Стоит еще раз послушать Святого Фому:
В человеке, как и в животных, есть желание испытывать удовольствие. Люди стремятся удовлетворить это желание, ведя жизнь, наполненную чувственными наслаждениями, и, теряя умеренность, становятся невоздержанными в еде и сексе. Между тем, в созерцании божественного заключается самое совершенное удовольствие, настолько же превосходящее чувственное удовольствие, насколько разум превосходит чувства, ибо добродетель, которую мы вкусим, превосходит все чувственные радости, глубже проникает в нас и дольше остается, к тому же это удовольствие менее подвержено примеси горечи, сожалений и волнения…
В этом мире ничто не сравнится с полным и чистым (насколько это возможно здесь, внизу) счастьем жизни тех, кто зрит истину. По этой причине философы, не сумевшие достичь полного знания этой конечной благодати, учили о высшем счастье человека в созерцании, которое возможно в этой жизни. По этой же причине в Святом Писании созерцательная жизнь ставится выше любой другой жизни: так, Господь сказал (Лк 10:42): Мария же избрала благую часть, а именно созерцание истины, которая не отнимется у нее. Ибо созерцание истины начинается в этой жизни, а завершается в жизни грядущей, в то время как суета мирской жизни исчезает с прекращением земной жизни[119].
Большинству современных читателей будет трудно поверить в то, что абсолютное счастье достижимо при помощи методов, совершенно неизвестных нашему обществу. Между тем, здесь не стоит вопрос: верить в это или нет? Главное в том, что без качественных понятий «высшего» и «низшего» смысл жизни непременно сводится к личному или общественному утилитаризму и эгоизму, и ничему больше.
Способность видеть Великую Истину иерархической структуры мира и различать между высшими и низшими Уровнями Бытия, — одно из необходимых условий для понимания. Без нее невозможно определить должное место каждой вещи. Любой предмет или явление можно понять, только полностью принимая во внимание его Уровень Бытия. Многое из того, что истинно на низком Уровне Бытия, становится абсурдным на более высоком уровне и, конечно же, наоборот.
Поэтому теперь мы перейдем к рассмотрению иерархической структуры мира.
Перед нами стоит задача охватить взглядом весь мир и увидеть его как единое целое.
Мы видим то же, что всегда ясно видели наши предки, — великую Лестницу Бытия с четырьмя ступенями или, как их раньше называли, четырьмя «царствами»: минералами, растениями, животными и человеком. «Всего лишь сто лет назад именно такое деление было, пожалуй, самым распространенным представлением о всеобщем порядке вещей, о базовой структуре вселенной»[120]. Лестницу Бытия можно воспринимать как спускающуюся от Высшего к низшему или же восходящую от низшего к Высшему. В древности считалось, что Лестница начинается с Божественного и спускается вниз; по мере удаления от Центра существа постепенно теряют высшие свойства. Сегодня же мы, во многом под воздействием учения об эволюции, склонны начинать с неодушевленной материи и заканчивать человеком как венцом эволюции с самым широким набором полезных качеств. В данном случае направление взгляда — вверх или вниз — для нас не принципиально, и, не желая нарушать современные традиции мышления, мы начнем с низшего уровня, царства минералов, и рассмотрим, как при продвижении вверх последовательно появляются новые качества или силы.
Нетрудно распознать удивительную и таинственную разницу между живым растением и мертвым, перешедшим на низший Уровень Бытия неодушевленной материи. Какую же силу оно потеряло? Мы называем ее «жизнью». Ученые предостерегают, что не следует говорить о «жизненной силе», ибо ее существования до сих пор не обнаружено и не доказано. Но ведь разница между живым и мертвым существует. Давайте обозначим ее «х» как что-то, что мы не можем объяснить, но что надлежит отметить и изучить. Если назвать уровень минерала «m», то уровень растения можно назвать m + х. Очевидно, фактор х достоин нашего самого пристального внимания, особенно потому, что мы можем запросто его уничтожить, но создать жизнь нам совершенно не под силу. Даже если бы кто-то дал нам рецепт, набор инструкций, как создать жизнь из неодушевленной материи, х сохранил бы свою таинственную природу. Для нас всегда будет чудом, что материя, которая ничего не могла делать, теперь извлекает питание из окружающей среды, растет и воспроизводит себя «по образу и подобию». В законах, понятиях и формулах физики и химии нет ничего, что могло бы объяснить или даже описать такие способности. X — что-то совершенно новое и дополнительное. И чем пристальнее мы его рассматриваем, тем становится понятнее, что перед нами то, что можно назвать онтологическим разрывом или, проще говоря, скачком в Уровне Бытия.
При переходе от растения к животному происходит схожий скачок, схожее приобретение способностей, позволяющих обычному животному делать то, что совершенно невозможно для обычного растения. Эти способности, опять же, загадочны и, строго говоря, не имеют названия. Можно обозначить их буквой «y», что будет вернее всего, ибо любое словесное обозначение может ввести в заблуждение: люди станут думать, что это название — не просто намек на природу этих сил, но точное и полное их описание. Правда, мы не умеем говорить без слов, поэтому мне придется условно назвать эти таинственные способности сознанием. Легко распознать сознание в собаке, кошке или лошади хотя бы потому, что, получив удар по голове, они теряют сознание: жизненные процессы продолжают течь так же, как в растении, хотя животное и потеряло присущие ему способности.
Если, следуя нашей терминологии, растение можно обозначить m + x, то животное следует обозначить как m + х + у. Опять же, новое свойство «y» достойно нашего самого пристального внимания, мы можем разрушить его, но не можем создать. Все, что мы можем разрушить, но не можем создать, в некотором роде священно, и все наши попытки «объяснить» это на самом деле ничего не объясняют. Опять же, можно сказать, что у — это что-то совершенно новое и дополнительное по сравнению с уровнем «растения», еще один онтологический разрыв, еще один скачок в Уровне Бытия.
Кто станет всерьез отрицать, что при переходе с уровня животного на уровень человека возникают новые способности? В чем именно они заключаются, в наше время стало предметом оживленных споров, но то, что человек может делать — и делает — множество вещей, лежащих далеко за пределами способностей даже самых высокоразвитых животных, совершенно очевидно и никогда не отрицалось. Человек обладает силой жизни как растение, силой сознания как животное и, естественно, чем-то большим — таинственной силой «z». Что это такое? Как ее описать? Какое дать название? Сила z, несомненно, имеет прямое отношение к способности человека не только думать, но и осознавать свой мыслительный процесс. Сознание и разум как бы замыкаются сами на себя. Перед нами не просто сознательное существо, но существо, способное сознавать свою сознательность; не просто мыслитель, но мыслитель, способный созерцать и изучать свое собственное мышление. Перед нами кто-то, кто может сказать «я» и направлять сознание в соответствии со своими собственными целями, хозяин или контролер, сила более высокого уровня, чем само сознание. Эта сила z, замкнутое само на себя сознание, открывает неограниченные возможности для целеустремленного обучения, исследования, изучения и формулировки нового знания. Как назвать эту силу? Так как необходимы словесные обозначения, я назову ее осознанностью. Однако следует непременно помнить, что такое словесное обозначение — всего лишь, как говорят буддисты, «палец, указующий на луну». Сама «луна» остается полной загадкой, и если мы хотим понять что-то о месте человека во Вселенной, нам следует изучить эту «луну» с величайшим терпением и упорством.
