Примечательно, что все традиционные учения дают на этот вопрос один и тот же ответ: «Понять других можно только настолько, насколько ты знаешь самого себя». Естественно, необходимо тщательно наблюдать и внимательно слушать; но дело в том, что даже идеальное наблюдение и слушание ни к чему не ведут, если полученные данные затем подвергаются неправильному толкованию; для правильного понимания я непременно должен знать себя, иметь собственный внутренний опыт. Другими словами, должно быть соответствие по каждому пункту. Человек, который никогда не испытывал боли в теле, вряд ли знает что-нибудь о боли, испытываемой другими. Он, конечно, заметит внешние проявления боли — звуки, движения, слезы — но для правильного понимания необходимо соответствие. Человек же, не знавший боли, такого соответствия не имеет. Несомненно, он попытается дать проявлениям боли какие-то объяснения; он может счесть их забавными, устрашающими или просто непостижимыми. Невидимая составляющая другого существа — в данном случае внутреннее ощущение боли — останется скрытой от него.
Я оставлю на откуп читателю исследование огромного разнообразия внутренних ощущений, наполняющих человеческую жизнь. Как я отмечал выше, все они невидимы, недоступны внешнему наблюдению. Пример с физической болью столь показателен именно потому, что в нем нет ничего сверхъестественного. Мало кто сомневается в реальности боли. Подумать только: боль, принимаемая всеми как реальная, настоящая, как одно из огромных «неизбежных зол» человеческого существования, при этом невидима для внешних органов чувств! Если реальным, «объективным», признаваемым наукой считать только то, что доступно наблюдению нашими внешними органами чувств, боль должны отвергать как нереальную, «субъективную» и ненаучную. То же самое относится ко всему, что касается наших внутренних чувств: любви и ненависти, радости и печали, надежды, страха, тоски и т. д. Если все эти силы или движения внутри меня не реальны, то не стоит принимать их всерьез, а если я не принимаю их всерьез в себе, как я могу считать их реальными и воспринимать их всерьез в другом существе? Как удобно думать, что другие существа по-настоящему не страдают, как мы, и на самом деле не обладают столь же сложной, тонкой и уязвимой внутренней жизнью, как наша собственная! И правда, на протяжении многих веков человек не раз демонстрировал недюжинные способности стойко и спокойно сносить страдания других. Более того, как тонко подметил Дж. Г. Беннетт[179], мы видим себя в основном в свете своих намерений, невидимых для других, в то время как других воспринимаем в основном в свете видимых нам действий. Так мы оказываемся в положении, где непонимание и несправедливость являются нормой.
Выйти из этого положения можно только путем упорного систематического развития Первой Сферы Познания, ведь только через нее мы обретаем прозрения, необходимые для развития Второй Сферы Познания — знания внутреннего опыта других существ.
К внутреннему миру ближнего можно относиться серьезно при условии серьезного отношения к собственному внутреннему миру. Что это значит? Это значит, что я должен войти в состояние, в котором могу по-настоящему наблюдать происходящее, и понимать то, что я наблюдаю. В наше время считается, что человек — существо социальное, что «человек не остров, затерянный посреди океана» (Джон Дон, 1571–1631). Поэтому звучит немало призывов если уж не любить, то, по крайней мере, не ненавидеть своего ближнего, и относиться к нему с терпимостью, состраданием и пониманием. В то же время до самопознания почти никому и дела нет, за исключением случаев, в которых оно активно подавляется. Невозможно полюбить ближнего, не полюбив себя; нельзя понять ближнего, не поняв себя; нельзя узнать «невидимого человека» в другом, кроме как через самопознание — об этих фундаментальных истинах забыли даже многие служители мировых религий.
Следовательно, призывы ни к чему не приведут. Истинное понимание ближнего своего сменилось сентиментальностью, от которой, разумеется, не остается и следа, как только личные интересы оказываются под угрозой и по отношению к соседу возникают какие-либо опасения. Достоверное знание уступает место предположениям, пустым теориям и домыслам. Огромная популярность самых грубых и низких психологических и экономических учений, якобы «объясняющих» действия и мотивы других людей (но ни в коем случае не нас самих!), свидетельствует о катастрофических последствиях современного невежества во Второй Сфере Познания, которое, в свою очередь, напрямую обусловлено отказом заниматься Первой Сферой Познания, самопознанием.
Стоит кому-то открыто отправиться в путешествие внутрь себя, оставить бесконечную суету повседневной жизни и заняться сатипаттханой, йогой, молитвой Иисусовой или схожей практикой, без которой истинное самопознание недостижимо, его тут же обвинят в эгоизме и пренебрежении своими общественными обязанностями. Между тем, по мере того, как в мире растет число неразрешимых проблем, все жалуются на недостаток или даже полное отсутствие «мудрых» людей, бескорыстных руководителей, надежных советчиков и т. д. Вряд ли разумно ожидать таких высоких качеств от людей, что никогда в жизни не занимались никакой внутренней работой и даже не понимают значения этих слов. Они могут считать себя добропорядочными, законопослушными людьми и хорошими гражданами; возможно «гуманистами» или даже «верующими». Их мнение о себе не имеет никакого значения. Как шарманка, они играют механическую музыку; как компьютеры они выполняют когда-то написанные программы. Программист же спит.
Важная часть современной «программы» — отвержение религии как приторного нравоучения, устаревшего, ритуального догматизма. Таким образом, отбрасывается именно та сила, возможно единственная, что могла бы пробудить нас и поднять на истинно человеческий уровень, уровень осознанности, самоконтроля, знания себя и, таким образом, знания и понимания других, и что наделила бы нас способностью помогать им, когда это необходимо.
Говорят, что все дело в общении. Не спорю. Но общение, как мы видели, подразумевает два «превращения» — измысли в символ и затем обратно, из символа в мысль. Символы не понять как математическую формулу, необходимо ощутить их значение внутри. Распознать их должным образом может не сознание, но лишь осознанность. Так, жест невозможно понять рациональным мышлением; необходимо осознать его значение внутри себя, в большей степени телом, чем головой. Иногда понять настроение или чувства другого человека можно только имитируя его позу, жесты и мимику. Существует странная и таинственная связь между внутренним-невидимым и внешним-видимым. Уильям Джэймс, интересовавшийся телесным выражением эмоций, выдвинул теорию, что испытываемая нами эмоция — всего лишь ощущение некоторых телесных изменений:
В соответствии со здравым смыслом, теряя большие деньги, мы расстраиваемся и плачем; наталкиваясь в лесу на медведя, мы пугаемся и убегаем; а в ответ на оскорбления соперника мы злимся и даже лезем драться. Я же исхожу из того, что эта последовательность неверна и что разумнее сказать, что мы печалимся оттого, что плачем, злимся оттого, что ударили, боимся оттого, что дрожим (а не плачем, ударяем или дрожим от печали, злости или страха)[180].
Хотя эта гипотеза замечательна скорее своей оригинальностью, нежели истинностью, она ярко подчеркивает тесную связь между внутренними чувствами и их телесным выражением; указывает на таинственный мост, перекинутый от невидимого к видимому и обозначает тело как инструмент познания. Я не сомневаюсь, что ребенок многое узнает об эмоциях своей матери, подражая ее позе и мимике и затем определяя, какие чувства связаны с этими телесными выражениями.
Именно по этим причинам все методы самопознания (Сфера 1), уделяют огромное внимание положениям тела и жестам, ибо установление контроля над телом является, по меньшей мере, первым шагом к установлению контроля над мышлением. Неуправляемое лихорадочное движение тела неизбежно порождает неуправляемое лихорадочное движение мыслей, а такое состояние препятствует всякому серьезному изучению своего внутреннего мира.
С достижением изрядного внутреннего спокойствия и тишины «компьютер» исчезает и на первый план выходит сам «программист». Буддисты называют это випассаной, «ясностью зрения». Христиане говорят, что происходит некая встреча с Уровнем Бытия более высоким, чем человеческий. Естественно, люди, никогда не стоявшие на более высоком уровне, не могут даже вообразить, что это такое; и язык тех, кто пытается рассказать о нем либо ничего для нас не значит, либо мы воспринимаем их как чудаков или даже сумасшедших. Отличить дочеловеческое «помешательство» от сверхчеловеческого не так-то просто. Но можно посмотреть на жизнь этого человека в целом и если она свидетельствует о незаурядных умственных и организаторских способностях, мудрости и влиятельности, можно быть достаточно уверенным, когда мы не понимаем его, что
