Лопе де Вега - Том 3

Дайте мне ваш пульс.

Что с нею?

Та же хворость, но сильнее.

Я и сам уже боюсь
Заболеть.

Излишний страх!
Все пройдет. Не унывайте
И лаванду ей давайте.
Но меня в других местах
Ждут давно. Мое почтенье!

Ты от дочери моей
Заразилась?

Раз мы с ней
Одного происхожденья,
Не могла я, с ней гуляя,
Хворь ее не подцепить.

Музыканты к вам. Впустить?

Брат, дозволишь?

Дозволяю.

Мы развлечь, как врач велит,
Жаждем юную сеньору.

Развлекайте Теодору.

Как!..

Теперь она хандрит.

Я не сомневаюсь в том,
Что сестра хитрит со мною —
Не с чего ей быть больною.
Как я зол!

Мы вам споем.

Девушка! Ты иль влюбилась,
Или просто глины съела,
Раз твое лицо так бледно
В час, когда заря алеет
И, воздушная, ты мнешь
Ножкой белой зелень Прадо.
Да, так утверждают все,
Думая, что ты влюбилась
Или просто глины съела.
Я же, видя с удивленьем,
Как грустишь ты на рассвете,
Твердо говорю себе:
«Тут в любви — не в глине дело,
Ибо раз ты майским утром
Спать не можешь, ты влюбилась,
А не просто глины съела».

Как много ценных мыслей и уроков
Находим мы в поэзии певучей,
Изобретенной в назиданье нам!
Недаром же комедия впервые
Еще у древних греков появилась.
Как в зеркале, в ней жизнь отражена,
И учит нас быть мудрыми она.
Быть может, дочь моя недомогает
Из-за неутоленности желаний —
Ведь девушки теперь не то, что раньше,
И нам, отцам, блюдущим честь семьи,
Приходится смотреть за ними в оба.
В те дни, когда я молод был, считали
Девчонками тридцатилетних женщин,
И не стыдились те играть с детьми.
Теперь девчонка в десять лет — невеста,
В тринадцать — мать и бабка — в двадцать пять,
Чтó навести б уже должно нас, грешных,
На мысль о близком светопреставленье.
Да, музыканты правы: надо мужа
Белисе приискать — ведь от хандры
Нет лучше средства. Коль она по нраву
Октавио, ему не откажу я.

О чем вы рассуждали про себя?

О том, что иногда поэты могут
Нас мудрости житейской научить.
Внимая рассудительным словам
Исполненной сейчас прелестной песни,
Пришел я к убежденью, что пора
Мне дочь мою Белису выдать замуж.

Дай бог вам в нем и дальше пребывать!
Я ж разрешенье выхлопочу быстро.[95]

Да ты всерьез?..

Еще бы не всерьез!
С тех пор как я с Белисою…

Довольно!
Считай, что с ней уже вы обвенчались
И, раз она мне дочь, ты стал мне сыном.

Вы больше мне родитель, чем ваш брат.

Мы все с тобой обсудим чуть позднее
Без музыкантов, да и без Белисы:
Наш разговор не нужно слышать ей.

К нему вернемся мы после обеда.

В Аточе — мы туда пойдем гулять.[96]
Но удались. Поговорить с сестрою
Хочу я о Белисе.

Ухожу
И уведу с собою музыкантов.

Сеньоры! Не зайдете ли ко мне?

Охотно.

До свидания, сеньора!

Храни вас бог!

Прощайте, Теодора!

А почему племянник нас покинул?

Сдается мне, что впал и он в хандру:
Весь дом вы ею перезаразили.
Но я с тобой поговорить хочу.

Не вздумал ли ты дочку выдать замуж?

Ты слышала, о чем шла речь?

Отнюдь.
Но, видя, как Октавио расцвел,
Я суть беседы вашей угадала.

Узнай, как примет дочь мое решенье.

Сперва спроси врача — она ж больна! —
Не будет ли какой от брака шкоды.

Вздор! Брак полезней, чем сироп и воды.
Скажи ей, кто ее жених…

Скажу.

Прибавь, что этим ей я угожу.

Горе!

Не кузена ль прочит
Мой родитель мне в мужья?

Да.

Все, все слыхала я.
Тетя! Он мне смерти хочет —
Жить с немилым нестерпимо.
Коль вы дорожите мной,
Коль теперь и вам самой
Захотелось быть любимой,
Коль и вам знакома сила
Неизвестной прежде страсти,
Помогите мне в несчастье,
Или ждет меня могила.
Мой Лисардо мне важней
Жизни, чести и отца.

Быть готова до конца
Я союзницей твоей,
Раз и для меня, смиренной,
Стал теперь Рисело всем.
Бог свидетель, прежде чем
Станешь ты женой кузена…

Тетя! Неугодно богу,
Чтоб к нему взывали всуе!

Верь, дитя: тебя спасу я.
Вновь всели во всех тревогу
Мнимой хворью и тоскою,
Вновь просись гулять на Прадо,
Сделай дом преддверьем ада,
Не давай отцу покою.
Я ж Лисардо и Рисело
Обо всем пошлю известье.
Леонора! Где ты?

Здесь я.